Добыча Беркута - Яна Невинная
Свобода! Наконец-то я вернусь к своей жизни! Такое ощущение, что с меня сняли тяжелые оковы. Даже легче стало дышать. Но что-то не давало покоя, словно я упустила важное. И тут до меня дошло – я была такой эгоисткой и не подумала, что Марат подставил и самого себя с этим нашим алиби. Свадьба не состоится. Виола не похожа на тех, кто терпит измены. Стыдно признаться, но я ощутила торжество над соперницей. Воображая, какой скандал она устроит Марату, я даже взбодрилась. Не думала, что так приятно рушить чью-то жизнь в ответ.
Днем лесные массивы выглядели совсем иначе, чем ночью. Не такими пугающими, вовсе не зловещими. Я почти научилась блокировать мысли об убитом, поэтому просто впитывала в себя вид русских просторов. Красивые здесь места, настоящая родная природа. Дома и дышится иначе. Марат сосредоточенно смотрел на дорогу, изредка поглядывая на меня. Не знаю, чего он ждал, но я не собиралась давать ему ни малейшего шанса для склок. Пусть копит силы для разборок со своей теперь уже бывшей невестой.
- Чему улыбаешься? – спросил он внезапно.
Вздрогнув от вопроса, я порадовалась, что люди не читают мысли.
- Да так… о всяком.
- Тебе и правда нужно о многом подумать, - нравоучительно заметил Марат.
- А тебе какое дело? – Не знаю, почему мне без конца хотелось ему грубить, но удержаться не могла.
- Да, собственно, никакого.
- Тогда и разговор окончен.
- Как скажешь. – Пожав плечами, Марат снова вперил взгляд в дорогу. Мы уже выскочили на шоссе. В салон дорогого внедорожника почти не проникал шум проносившихся мимо автомобилей. Дорога убаюкивала меня, и я задремала. Марат всегда ездил на большой скорости, поэтому приехали мы почти мгновенно. Он подвез меня к новой желто-бордовой многоэтажке, в которой жили родители. В день свадьбы я только и успела, что кинуть сумку и переодеться, вышла вместе с родней, поэтому даже не подумала о необходимости захватить ключ. И хоть была возможность, что никого не будет дома, я лучше в подъезде подожду возвращения родителей, чем хоть на минуту останусь с Маратом.
Но прежде чем я пулей вылетела из его авто, Марат опустил руку мне на плечо.
Вздрогнув, я скинула ее, потом гневно сощурилась, глядя так, будто задавала вопрос: «Что тебе еще надо!».
- Так просто уйдешь? Даже не поцелуешь на прощание?
- Не говори чушь!
- Не хочу напоминать, но теперь мы связаны. Каждый раз, когда зазвонит телефон, ты будешь думать, что это я. Будешь ждать моих звонков. – Он говорил уверенно, словно гипнотизовал, а я, уставившись стеклянными глазами ему в лицо, даже моргать забывала – он меня пугал. – Засыпая, будешь думать о нашей тайне. И никому не сможешь рассказать, она будет тебя рвать изнутри, и ты будешь возвращаться ко мне, чтобы обсудить свои грехи. Так будет, я тебе обещаю…
- Ничего подобного! – вспылила я, но слова Марата уже были выжжены у меня на подкорке. Конечно же, он прав!
- Не забывай меня, Лера.
«Тебя забудешь», - подумала я, но вслух ничего не сказала, молча выбравшись наружу.
* * *Трехкомнатная квартира родителей располагалась на восемнадцатом этаже двадцати пятиэтажного дома. Я отвыкла от таких высот, мне нравилось жить в коттедже в Швеции. На высоте было неуютно и непривычно. Давила атмосфера недовольства, неудовлетворенности жизнью, которая, казалось, даже от стен исходит. Я не чувствовала себя дома, хотя и не без ностальгии расположилась в своей бывшей комнате, где родители устроили нечто вроде склада, убирая туда ненужные вещи. В день прибытия домой я успела бросить беглый взгляд на свою изменившуюся комнату. На комод, сдвинув пыльные безделушки прямо к стенке, положили старый телевизор-плазму в картонной коробке. В шкафу много лишних, не моих вещей. На окне - забытые и высохшие цветы в горшках. Никто не ухаживал за ними. На полках – пыльные книги. И лики прошлого на потускневших фотографиях.
Спасибо, что у нас была лоджия, иначе бы в комнату убрали и ружья отца, и лыжи, и велосипеды. На кресле тоже много хлама, который я бы с радостью выбросила, но не хотелось разводить ссоры с мамой на пустом месте. Поднимаясь на лифте, я думала, что мне придется свыкнуться с пылью и беспорядком в комнате. Я не разбирала чемодан, планируя после свадьбы перебраться к Ивару. В этом пыльном мрачном склепе совсем не хотелось оставаться.
Всегда поражалась тому, как люди цепляются за старые вещи, не могут выкинуть их, в надежде, что когда-то пригодятся. Я же выработала для себя другой принцип: давала вещи полгода – если она не понадобилась, значит, спокойно можно избавиться. Я верила, что барахло вытягивает энергию, тянет назад, в прошлое. Человеку в принципе для жизни достаточно немного вещей, чтобы нормально функционировать. Так зачем плодить ненужное, загромождающее дом, занимающее личное пространство? Когда в помещении порядок и простор, и человек в нем себя чувствует комфортно.
Теперь же мне придется остаться у родителей, пока не разберусь с жильем.
Марат был прав в том, что я не стану беспокоить Юлю и просить о размене, пока она возится с грудничком, но и постоянно снимать квартиру я не намеревалась. Жилищный вопрос в российских семьях всегда стоит остро. Даже работая в престижной компании на хорошей должности, я не могла себе позволить купить квартиру, разве что взять в ипотеку. Но я не рассматривала такой долгий путь, ведь нам с Юлей на двоих оставалась бабушкина трешка. Разменивать родительскую или жить в ней я не собиралась. Отдавать добрую часть зарплаты тоже не хотелось бы.
А вдруг Ивар уволит меня? Я похолодела от такой мысли, но не могла сбросить со счетов такую вероятность. В концерне при недовольстве сотрудниками увольняли одним днем. Человека просто вызывали
