Добыча Беркута - Яна Невинная
Даже сейчас от мыслей о ней стояк, захотел ее до безумия, до искр из глаз. Снова вернулся к пагубной привычке курить, достав из бардачка заветную пачку. Затянулся, поморщился от дыма. Дорога расплывалась перед глазами. Гнал на бешеной скорости, с силой сжимая руль. Даже помышлять нельзя о новой связи с Лерой. Не хочу изменять Виоле. Хотя можно ли изменять той, кого не любишь? Разве это измена? Спорный вопрос. Впрочем, не в этом суть. Виола здесь вообще не при чем. Даже если что случится, вдруг рухнут небеса и Лукьянова сама ко мне приползет, то ничего не изменится. Я женюсь на Виоле.
Думал так, пока не встретил Лукьянову на свадьбе. Как можно стать еще более красивой? Но ей удалось. Она меня буквально ослепила. Язык проглотил и пялился на нее, как помешанный. Хотел понять, о чем она думает, чем дышит. И маялся желанием, которое надо было всеми силами скрыть. Надел маску равнодушия, а сам взрывался изнутри. Виола не давала разговору закончиться. С ужасом понял, что Лукьянова хочется остаться в России. Эта новость оглушила и выбила почву из-под ног. Удалось не потерять самообладания, хотя уже понял, что все покатилось к чертям. Снова заклинило. И не отпустит.
Но надо пытаться забыть о Лукьяновой. Нельзя в одну реку дважды войти. А я постоянно лез туда, в реку эту. Мне и так хватает проблем, о которых пока лучше не думать. Надо было не идти на свадьбу, но это бы значило показать слабость, как будто для меня что-то значит Лукьянова, а этого не мог себе позволить. Да и родители не одобрили бы. Хотя, возможно, отец бы понял. Смотрел на него и не мог уразуметь, как он по сторонам не смотрит, когда на него бабы вешаются. Видно, Беркутовы как на одной женщине помешаются, так и до конца. Дня ведь не проходило, чтобы не думал о Лукьяновой. Иногда боль была тупой, иногда острой, иногда словно нож в сердце воткнули, так болело. Чуть не посадил печень, заливаясь алкоголем. Полный придурок.
Раньше помогало прийти в себя осознание того, что она далеко, за тридевять земель, будто бы в другом мире, далеком от меня.
А еще спасал гребаный смятый билет, хранимый в спальне в рамке под стеклом. Купил его, когда погнался в Стокгольм за сбежавшей невестой, как влюбленный идиот. Она заливала, что не встречается со своим боссом, что их связывают только дружеские отношения, и что она только о карьере думает. Хрен там. Слишком много времени они проводили вместе, чтобы ничего не подозревать. Поэтому я решил лично проверить, никому такое доверить не мог. Хотел уговорить Леру вернуться домой, если не увижу между ними связи, а они, как голубки, шли по аэропорту в обнимку.
Тогда я все понял. Наступил самый черный период в моей жизни, о котором даже вспоминать страшно. Навсегда запомнил это чувство предательства, возненавидел Лукьянову. Ненавидел и любил. Адская смесь, которая разъедала изнутри.
Каждый раз, когда хотел ей позвонить или написать, смотрел на билет и понимал, что предательнице не место рядом со мной. Предала раз, предаст и два. Сердце сжималось, а любовь разлеталась на куски, вот только не разрушилась, а миазмами расползлась по моему телу и уничтожает. Таких дел натворил, пока Лукьянова отсутствовала, что даже отцу было поначалу не разгрести. До сих пор последствия. И так тошно, а еще она вернулась.
Сияющая, красивая, такая же волнующая, притягательная. Разговаривала со мной невозмутимо, будто ничего для нее не значу. Пытался разговаривать с ней взглядом, но она отводила глаза. Пытался понять по выражению лица, что она думает. Поговорить даже собирался, попробовать наладить отношения. Я просто обязан был.
Если у нее все удачно сложилось со своим шведом, то оставлю в покое. Переборю в себе чувства. Но когда она уехала со свадьбы, понял, что не могу думать ни о чем другом, только преследовать. Захотел найти и узнать, почему сбежала, поговорить - все что угодно, но оказаться рядом.
* * *Но Динар меня опередил. Братец почему-то поехал за Лерой, следил за ней и видел, в какую машину она садилась. Он сообщил, что она в ночном клубе напивается с Сафьяновой. В голове не укладывалось, что Лукьянова променяла родных на подругу, бросила сестру в такой ответственный момент. Всегда так переживала, что чужая для семьи. Как это возможно, что ей стало на это наплевать? Или ей Юля что-то сказала, или родители. Тоже вариант. Должно быть серьезное основание, чтобы покинуть свадьбу сестры, ради которой приехала. Эта загадка изводила мозг.
Наверное, ей наплевать на родню, на всех, тем более на меня. Она устроилась в Швеции, забыла обо всех. Сгребло, честно признаюсь. Докопаться до сути хотелось. Ничего не планировал, когда ехал в клуб. С удивлением застал ее танцующей с одним из моих знакомых Кочановым Славой по кличке Кочан, который должен был мне денег за услугу по охране его дочери. Темный был мужик, всегда чем-то нелегальным занимался, любил легкие деньги и на многое был готов ради наживы. От вида их, танцующих вместе развратный танец, в голове перемкнуло, перед глазами потемнело. Вообще не понимал, что происходит.
Какого хрена она здесь делает? Какого хрена танцует с этим увальнем и зачем Динар с ней разговаривал? Ярость застилала глаза, хотелось растащить танцоров, но потом они пошли в чилаут. Я – следом, продолжая недоумевать. Лера вела себя донельзя странно, на нее было совсем не похоже связываться с незнакомцами. Всегда ведь была такой правильной. Подумал, что она под кайфом. И Динар, поганец, подтвердил, что подмешал ей веселую таблетку. Сука. Зачем он это сделал? Готов был уже порвать его, но вместо этого отправил домой. Только проблем Динара мне сейчас не хватало. Он сам был под экстази, невменяемый. Не было смысла с ним разговаривать. Динар продолжал катиться в пропасть. Как ни пытался его вытащить, не выходило. От отца приходилось скрывать
