Дженнифер Крузи - Ловкие женщины
Она потерла пятно сильнее. Ворс разошелся, и пятно увеличилось вдвое. О Господи, она приняла за пятно проплешину и за пятнадцать секунд окончательно испортила покрытие.
Нелл поспешно замаскировала лодочкой отверстие.
«Возьми меня к себе, Иисусе, немедленно!» — в отчаянии взмолилась она.
— Почему вы хотите работать у нас?
Нелл улыбнулась, демонстрируя бодрость и оптимизм плюс услужливость, что вообще-то нелегко при застарелой раздраженности и усталости.
— Думаю, это интересно, все-таки детективное агентство.
«Вернее — полезно, может, удастся скопить кое-что на старость».
— Вы не представляете, какая здесь скука, — посетовал он. — В ваши обязанности будет входить перепечатка и подшивка документов… Да, еще придется отвечать на звонки. Для такой работы у вас слишком высокая квалификация.
«И ничтожный шанс устроиться в сорок два года».
— Я готова к переменам, — весело ответила она.
Гейб кивнул с таким видом, будто не верил ни единому ее слову, и Нелл невольно задумалась: достаточно ли он похож на Тима? Что, если по прошествии двадцати лет он скажет: «Мы стали чужими. Клянусь, раньше я не искал секретарш на стороне, но теперь нуждаюсь в ком-то помоложе. В ком-то, умеющем печатать лучше. В ком-то…»
Подлокотник кресла опасно пошатнулся, и Нелл сообразила, что судорожно дергает за него.
«Расслабься. — Нелл стукнула ладонью по подлокотнику, прижала руку к бедру, боясь вновь нанести урон имуществу Маккены, и притиснула туфельку к ковру. — Сиди спокойно и не ерзай».
За спиной тихо прошелестели жалюзи, похоже, они начали соскальзывать на пол.
— Очевидно, вы нам подходите, — кивнул Маккена, и Нелл поспешно растянула губы в улыбке. — Однако должен предупредить: работа крайне конфиденциальная. Наше правило — никогда не говорить о делах вне офиса. Вас не пугает сдержанность?
— Разумеется, нет, — заверила Нелл, изо всех сил пытаясь излучать эту самую сдержанность.
— Надеюсь, вы понимаете, что это временная работа?
— Гм… да, — солгала Нелл, вдруг ощутив холодок: «Значит, новая жизнь ничем не отличается от прежней?»
— Наша секретарша поправляется после небольшого инцидента и должна выйти через полтора месяца. Так что тринадцатого октября…
— Я стану историей, — закончила Нелл. Что ж, по крайней мере он известил, когда все кончится. Она не успеет к нему привязаться. Родить от него сына. Она не…
Подлокотник снова покачнулся, на этот раз куда сильнее. Гейб кивнул:
— Если хотите получить эту работу, она ваша.
Жалюзи с противным скребущим шорохом снова поползли вниз.
— Хочу. Хочу получить эту работу.
Он порылся в среднем ящике стола и вручил ей ключ:
— Это от входной двери на случай, если я или мой партнер Райли не придем вовремя.
Затем он встал и протянул ей руку:
— Добро пожаловать в «Маккена инвестигейшнз», миссис Дайсарт. Жду вас в понедельник к девяти.
Нелл поднялась в надежде, что покалеченный подлокотник не свалится на пол, и резко выбросила вперед ладонь, дабы продемонстрировать уверенность и силу, но, к сожалению, задела пластиковую чашку. Не расцепляя рук, они зачарованно наблюдали, как струйка кофе медленно растекается по бумагам.
— Моя вина, — пробормотал Гейб, отпустив Нелл и хватая чашку. — Вечно забываю выбросить.
— Ничего, на ближайшие шесть недель это станет моей работой, — весело, словно ей все нипочем, ответила Нелл. — Огромное вам спасибо, мистер Маккена. — И, подарив ему последнюю, на удивление жизнеутверждающую улыбку, скоренько удалилась, пока не случилось что-нибудь похуже.
Но, затворяя тяжелую дверь, она таки увидела, как жалюзи вздрогнули и, увлекаемые силой тяготения, рухнули, обнажив огромную звездчатую трещину в оконном стекле, сверкающую, как бриллиант на солнце.
После ухода Элинор Дайсарт Гейб посмотрел на треснувшее стекло, вздохнул, нашел в столе пузырек с аспирином и принял две таблетки, запив остатками давно остывшего кофе, который невозможно было пить и горячим. Поморщился, услышав стук в дверь.
На пороге возник кузен Райли — он, как всегда, производил впечатление не слишком сообразительного полузащитника.
— Что за тощая рыжулька сейчас вышла отсюда? Симпатичная, однако, если мы возьмемся за ее дело, придется подкормить бедняжку.
— Элинор Дайсарт. Замещает Линни. И она крепче, чем выглядит.
Заметив разбитое окно, Райли нахмурился и сел в кресло, только что освобожденное Элинор.
— Когда стекло успело треснуть?
— Минут пять назад. И мы нанимаем ее, несмотря на причиненный ущерб, поскольку она достаточно опытна. Кроме того, об этом просил Джек Дайсарт.
Райли состроил брезгливую гримасу:
— Одна из его экс-жен, о которой мы не знаем? — Он налег на подлокотник и окончательно его сломал. Райли от неожиданности едва не свалился с кресла. — Какого черта?
— Невестка, — пояснил Гейб, грустно взирая на кресло. — Развелась с его братом.
— Эти мальчики Дайсарт, похоже, меняют жен как перчатки. — Райли попробовал соединить обломки подлокотника.
— Я как-то упомянул при Джеке, что нам нужна секретарша на время, и он прислал ее. Будь с ней повежливее. Сразу видно, она устала от дурного обращения.
Гейб сунул пузырек с аспирином обратно в ящик, поднял пропитанную кофе бумагу, стряхнул жидкость и протянул Райли:
— В понедельник у тебя Хот Ленч[1].
Райли, оставив в покое подлокотник, взял документ.
— Терпеть не могу выслеживать изменщиков.
Головная боль упорно боролась с аспирином, и Гейб невольно потер виски.
— Если слежка за неверными супругами так тебя раздражает, может, стоит подумать о карьере в другой области?
— Дело не в работе, а в людях. Таких, как Джек Дайсарт. Адвокат, считающий адюльтер своим хобби, — это из ряда вон. Что за ничтожество!
«Положим, причина твоей ненависти вовсе не в этом», — мысленно усмехнулся Гейб, но был вечер пятницы, и не имело смысла сыпать соль на раны кузена.
— Мне придется встретиться с ним и Тревором Огилви в понедельник. Сразу с обоими старшими партнерами.
— Рад за тебя. Надеюсь, Джек сидит по уши в дерьме.
— Их шантажируют.
— Шантаж? — изумился Райли. — Неужели того, что все о нем знают, недостаточно и есть грешки пострашнее? Невероятно!
— Но возможно, — возразил Гейб, подумав о Джеке и его полнейшем безразличии к последствиям собственных поступков. Поразительно, что только не сходит с рук этому красавчику, обаяшке, закоренелому эгоисту и богатому адвокату.
— Джек считает, это месть недовольного служащего, который пытается их напугать. А Тревор утверждает, что это розыгрыш и, если подождать несколько недель…