Потерянный рыбак - Э. Энн Джуэл

Следующие пять минут, а может, и больше, он вводил в меня член в неровном ритме. Каждый раз он промахивался мимо моего клитора, а его тяжелое дыхание омывало мое лицо, он стонал и время от времени прижимался к моему рту вялым, небрежным поцелуем.

— О Боже… — Брендон зажмурил глаза и застыл на несколько секунд, прежде чем его сотрясла дрожь по всему телу. Он открыл глаза и усмехнулся. — Это было… — выдохнул он, — …потрясающе. Я так сильно тебя люблю.

Когда он скатился с меня, я медленно села, повернувшись к нему спиной, со слезами на глазах. Я подарила ему свою девственность, и не жалела об этом, совсем наоборот. Брендон заслужил это, потому что это что-то значило для него. Думаю, для него она значила больше, чем для меня.

Слезы?

Чувство вины?

Не потому, что я согрешила.

Потому что я искушала его. Он согрешил ради меня. Он сделал это, потому что любил меня. Он сделал это, потому что с тех пор, как я согласилась выйти за него замуж, это казалось не таким уж и неправильным.

Слезы… Я не могла остановить слезы, потому что знала, что не могу выйти за него замуж.

И я не могла вернуться домой к Рори… к Фишеру.

Пришло время сделать что-то для себя. Пришло время влюбиться в бесконечные возможности. Время гулять в одиночестве. Время повзрослеть.

Время «думать за себя».

Глава 2

Четыре года спустя…

— О, моя девочка! — Рори вскинула руки вверх и набросилась на меня, как она делала это в аэропорту Денвера после выхода из тюрьмы.

Тогда я была взрослым подростком. Оленёнком в свете фар. И понятия не имела, с чего началось мое путешествие, не говоря уже о том, куда оно может меня привести.

Оно привело меня в дом Фишера, потом в Таиланд, потом в Энн-Арбор, штат Мичиган. В Таиланде я вызвалась помочь женщине по имени Алёша. Ей было пятьдесят три года. Она была акушеркой. Как и в случае с работой у Фишера, я была грубой рабочей силой. Опыт не требовался. И, как и Фишер, Алёша многому меня научила. За год пребывания в Таиланде я наблюдала (иногда помогала), как она принимает роды у тридцати трех женщин. Но уже после первых родов я поняла, что у нее самая лучшая работа в мире.

Разбив сердце Брендона той ночью в Токио, я изменила свои планы на поездку. Вместо того чтобы вернуться в Колорадо, я вернулась в Хьюстон. Мои бабушка и дедушка помогли мне с финансами на колледж.

Школа медсестер в Мичиганском университете.

Новое место, где я не знала ни души. Идеальное место, чтобы следовать своей мечте.

— Твой папа так гордился бы тобой. — Рори обняла меня в тот день, когда я получила степень бакалавра.

Я любила ее за то, что она помнила папу. Он действительно гордился бы мной.

Родители моей мамы тоже были очень рады за меня. Родители отца нацепили свои фальшивые улыбки, наблюдая за тем, как Рори и Роуз поздравляют меня. Они были не в ладах с моей мамой и ее партнером-лесбиянкой. Я любила свою маму, и Роуз тоже. За четыре года моего пребывания в Энн-Арборе они навещали меня в среднем три раза в год. Я так и не добралась до Денвера, но они были не против приехать ко мне.

Кислые взгляды на лицах родителей моего отца меня не беспокоили. Они были пожилыми. Устоялись в своих взглядах. И их мнение больше не влияло на мое.

У меня было свое мнение. Я нашла способ любить Бога без страха и вины — самое освобождающее чувство на свете.

Секс? Да… За четыре года жизни в Мичигане у меня было несколько парней. И все они были лучшими любовниками, чем Брендон. Если честно… для него это тоже был первый раз.

Алкоголь? Я не была любительницей алкоголя, но мне нравилось весело проводить время с друзьями.

Друзья… У меня было так много друзей из школы медсестер. Они были мне как сестры и братья.

Я даже сделала татуировку… но никто, кроме моих любовников, ее не видел. Фишер был не единственным, кто мог позволить себе гарем.

— Обед? — спросила Рори.

— Звучит отлично! — Я обняла бабушек и дедушек, прежде чем мы направились к парковке. Мама и Роуз ехали со мной, а остальные — на арендованных машинах.

— Так, когда ты приступаешь к своей новой работе? — спросила Роуз.

Я рассмеялась.

— Сначала мне нужно сдать экзамен NCLEX. Потом я найду работу.

— Тогда ты сможешь начать обучение в магистратуре следующей осенью, верно? —

Я кивнула.

— Таков план.

— Мы переезжаем из подвала. У нас будет собственное жилье. Там будет много места для тебя, если ты решишь вернуться в Денвер, — сказала мама.

— Переезжаете из подвала Фишера? — Я бросила на нее быстрый взгляд. Мне было странно произносить его имя. Я много думала о нем, но ни разу не произносила его имени.

— Ты когда-нибудь встречалась с Энджи? — спросила Рори.

Я тяжело сглотнула и кивнула.

— Думаю, да. Его подростковая влюбленность?

— Да. В прошлом году она навсегда вернулась в Денвер, потому что ее мама плохо себя чувствовала. К сожалению, она недавно умерла. Они с Фишером только что обручились.

Это неважно. Я повторяла про себя снова и снова. Мой мозг осознал это, но смысл запутался где-то между мозгом и сердцем, причиняя ненужную боль.

Пять лет… Пять лет я не видела и не разговаривала с Фишером. Мне казалось, что я рассталась с ним на легкой и хорошей ноте. Так почему же края этой дыры в моем сердце были такими неровными, словно они не зажили? Как будто они никогда не заживут.

— Пришло время съезжать. Энджи отличная, но думаю, они хотят остаться только вдвоем, чтобы создать семью, — сказала Рори.

Я медленно кивнула.

— Да, — прошептала я, преодолевая комок в горле.

По дороге в ресторан Роуз взяла меня за руку. Она быстро сжала ее и мягко улыбнулась мне:

— Все хорошо.

Все эти годы… и она никогда не рассказывала моей маме о нас с Фишером. Это была еще одна причина, по которой я любила Роуз. Еще одна причина, по которой я понимала, почему моя мама влюбилась в нее.

Вспомнив о счастье от утренних событий, от своего особенного дня, я сжала ее руку в ответ и улыбнулась.

Роуз подмигнула и отпустила мою руку, оставив