После развода. Самая красивая женщина - Ария Тес
Поворачиваюсь и наскоро говорю:
- Ты, наверно, проголодался. Я разогрею.
- Ань… - звучит его тихий голос, который я игнорирую.
Это просто, на самом деле. Сделать вид, что ты ничего не слышала. Ни тоски, ни сожаления, ни того самого решения, которое отражается в каждом гребаном звуке моего имени! И я его сейчас ненавижу просто!
Жмурюсь, отмахиваюсь, быстро достаю кастрюлю из холодильника, а руки трясутся…
Прекрати! Прекрати! Прекрати! Чего ты себе напридумывала?! Это все бред! Ты все себе придумала, придумала, придумала!
Этого не может быть!
От отчаяния я готова уже сейчас разрыдаться, а когда слышу его тихие, но твердые шаги, застываю.
Глеб еле слышно вздыхает и садится на стул за наш большой стол, который так и не стал…нужным? Полагаю, да. У нас нет детей. Мы так и не завели их, хотя когда-то очень хотели. Глеб просил подождать. Он просил дать себе время, чтобы успеть развить бизнес и потом ни в чем не нуждаться.
Я не была против.
В конце концов, мне всего двадцать пять. Ему тридцать. Это некритичный возраст для детей, и еще пару лет он точно будет в пределах нынешней нормы! Но есть ли у меня эти пару лет?...
Я чувствую, что нет.
Даже не так. Я чувствую, что будет, потому что сердце упрямо стучит «за» нашу любовь, которая не изменилась, а вот разум…разум говорит правду.
Все изменилось.
За твоей спиной.
Все стало иначе, а ты и не заметила…
- Ань, нам нужно поговорить, - звучит то, что ты надеешься никогда не услышать от любимого человека, а когда слышишь… проваливаешься.
Я не знаю «куда».
Я просто провалилась в холод, снег и лед, где ничто и никогда не будет, как прежде…
«Мне жаль»
Аня
- Нам нужно поговорить, - Глеб повторяет тверже, а я понимаю, что выхода-то у меня нет.
Я припёрта к стенке. Сердце в груди тарабанит, пальчики подрагивают, нутро все в узел! Страх…он обливает меня нескончаемым, ледяным душем, но бежать некуда.
Не знаю, как удается повернуться к нему лицом. Не знаю, как удается устоять под пристальным взглядом, наполненным до краев...чувством вины.
Эта вина уже говорит мне о том, что случилось.
Она уже мне все сказала, как бы я ни зажимала свои уши. Даже кричать бесполезно. Я вижу этот взгляд и все уже знаю.
Я знаю, что ты сейчас скажешь…
Как в замедленной съемке смотрю, как он медленно открывает рот. Сердце резко тормозит прямо в ребра. Дыхание спирает, а кислород застревает в глотке огромной такой таблеткой, которую я не могу проглотить.
Но это еще полбеды.
У меня с душой происходит такое, что до какого-то дыхания и сердца? Пф, какие пустяки, когда тебя перемалывает на мясорубке, да?
Это фарш.
Внутри меня фарш.
Там, в груди, где раньше было спокойно и тепло — расчлененка.
Пожалуйста, не произноси этих слов…давай…давай, мы просто притворимся, что ничего не было? Пусть я знаю, что было, но сейчас мне проще трусливо прикинуться ветошью. Такой, знаете? Тупой женой-кукушкой, которая не замечает, как муж, прикрываясь работой, медленно, но верно…теряет ко мне интерес.
Мда…
Какой позор! Какой срам! Чем я думаю? Где моя женская гордость? Я не знаю. Честно. Потому что я знала слишком давно, а все равно отчаянно старалась его удержать. Покупала новое белье. Платья. Делала укладку другую. Цвет волос пока не успела изменить, но хотела! Хотя для меня это…ну, как бы серьезно. У меня волосы, как у мамы были в юности, и я хотела бы быть на нее похожей. Она пережила смерть моего отца, а потом быстро собралась в кучу и вернулась на работу. Она -- сильная женщина. И я хотела бы быть, как она. Не гнаться за тем, кто от тебя убегает, но…
Но…
Увы, все сложилось иначе.
Я гналась, хотя знала. Я знала, что за моей спиной, в темноте…там происходит что-то непоправимое.
Меня предают.
Я это просто знала. Каждый раз, когда он приходил домой и отворачивался от меня…я не чувствовала запаха духов, но я чувствовала ее присутствие.
Другой женщины.
- Ань, у меня появилась другая женщина, - Глеб говорит тихо, а для меня звучит, как мощная, пожарная сирена.
Притом вставленная прямо мне в башку.
ВУ-У-У-У! ВУ-У-У-У-У…!!!
Жмурюсь.
Сильнее.
Обхватываю себя руками.
Сильнее.
Мне нечем дышать. Меня расщепляет на атомы. Я аннигилирую…
Так забавно. Я знала, что этот день станет очень гадким, но не думала, что настолько. И я знала, что у него кто-то появился, но…все равно не была готова услышать, как он произнесет эти слова вслух.
Вот так рушатся жизни.
Точнее, моя жизнь, очевидно. Не его.
Он выглядит виноватым, но ему не жаль. Ему не жаль, что она у него появилась. Он счастлив…
- Ты же несерьезно, Глеб, - дура.
Я — дура.
Я хочу, чтобы это была шутка, пусть и знаю, что это не так. Но я хочу! Я мечтаю, чтобы в нем сейчас проснулся так-себе-комик из Кривого зеркала. Какой-нибудь самый дебильный. Ну, знаете? Один из тех, кому актеры из зала рукоплещут громче остальных.
Господи, ну, пожалуйста!
Только здесь господа нет. Только я и мой муж, который медленно мотает головой.
- Это не шутка. Мне очень жаль, Ань…но…
- Но?
- Я пытался это остановить. Я пытался бороться……я пытался, Ань. Я правда пытался, но ничего не получается. Я не могу больше врать…
- Врать о чем? - переспрашиваю еле слышно, хотя уже знаю ответ на этот вопрос.
Глеб долго молчит. Он смотрит в одну точку, будто ему страшно произнести то, что он хочет сказать, судя по всему, уже давно. А я…я не знаю, как объяснить это состояние. Оно просто похоже на разрушение, за которым приходит абсолютная пустота.
Наконец, он медленно поднимает глаза и ставит эту точку, которая навсегда разделит мою жизнь на «до» и «после».
- Я пытался выкинуть ее из головы, но это выше моих сил. Влюбился, как мальчишка. Прости меня.
Влюбился…
Наверно, обычный секс я бы смогла пережить, но…чувства? Влюбился? Влюбился, сука! Он влюбился!
Громко, некрасиво всхлипываю и ловлю за хвост другое состояние. Фурии такой, знаете? Бешеной. Она вот-вот кинется на своего мужа, который посмел…влюбиться!
Это неправда!
Припадочная…
Я будто посреди бушующего океана в тоненькой лодочке, и меня бросает из крайности в крайность. Слезы текут по
