Я (не) буду твоей - Мая Грей
«Будь жёстче!» — говорила она. «Не позволяй людям вертеть тобой!»
Легко сказать, особенно когда речь идёт о моём отце. Когда я только поступила в Лондонскую школу для девочек, то сразу столкнулась с предвзятым отношением со стороны других студенток. Меня оценивали по скромной одежде, а мой ум никого не волновал, скорее даже раздражал. Лишь Джесс, студентка из Штатов, тепло отнеслась ко мне.
— Надеюсь, твой жених не какой-нибудь старикашка, — с печалью произнесла она.
— Я тоже надеюсь, что это просто сделка между семьями, возможно, ради объединения бизнеса, и мой жених так же молод, как и я. Ну или чуть старше, — я пожала плечами.
— Жаль, что твой отец не сказал его имени. Мы могли бы поискать его в соцсетях и выяснить, кто он, — Джесс обняла меня за плечо с поддерживающей улыбкой. — Как они могли подать заявление на бракосочетание без твоего участия? — недоумённо спросила подруга.
В этот момент в моей голове вспыхнула идея, как узнать о женихе. Тетя Асель, мамина сестра, с которой отец запретил общаться, но с которой я тайно переписывалась, работала в ЗАГСе. Я схватила телефон и начала писать ей сообщение. Через полчаса ожидания мы получили полную информацию о зарегистрированном заявлении от имени Динары Умаровой и Дамира Халида.
Твой отец совсем ополоумел?!» — пришло следом от тёти.
«Подписал по доверенности», — ответила она вопрос о подписи, и я вспомнила, что на каникулах подписывала какую-то доверенность.
— У вас даже имена похожи, — заметила Джесс, вводя в поисковик имя Дамира. — Так, в Фейсбуке есть какой-то Дамир Халид. Фью, — присвистнула она. — Какой горячий парень! — подруга начала с интересом разглядывать фото, на котором мужчина в одних шортах сидит у бассейна. — Повезло, если это он. Не мужчина, а груда мышц, явно со спортом на ты.
Когда мы сопоставили дату рождения, присланную тётей Асель, сомнений не осталось — это действительно был Дамир Халид. Оказалось, что он вовсе не старик, но гораздо старше меня. Разницы в возрасте в 12 лет слегка пугала меня. Я ведь даже с парнями-сверстниками никогда не дружила, а тут сразу такой взрослый мужчина.
— Смотри, какие у него накачанные руки, — заметила Джесс, увеличивая снимок. — Видно, что он не маленького роста, а значит, у него всё не маленькое, — захихикала она.
Но меня больше привлекли его глаза. Хотя он выглядел уверенным и даже немного надменным, в его взгляде была скрыта какая-то грусть. В этот момент я почувствовала странное волнение. Тело слегка задрожало, а по коже пробежали мурашки. Моё дыхание участилось, и я почувствовала, как вспотели ладони. Неужели я влюбилась? С одного взгляда? По фотографии? Это же какое-то безумие!
Глава 2
Дамир все еще стоял напротив, сверля меня ненавистным взглядом. Я терпеливо ждала, когда он наконец скажет, за что так ненавидит меня. Почему поступил со мной жестоко? Что я ему сделала? Мы ведь даже не были знакомы до недавнего времени.
Наша первая встреча состоялась всего за две недели до свадьбы. Тогда он смотрел на меня с каким-то особым восхищением, и мне казалось, что в глубине души он радовался нашему союзу. Этот брак не был сделкой между семьями, где родители решают судьбу детей. Никто не заставлял его жениться на мне. У Дамира нет родителей — они погибли, когда ему было четырнадцать. Все эти годы он самостоятельно строил свою империю. Это был его выбор предложить такой способ слияния компаний.
Мой отец подписал кучу документов, и Дамир тоже. Для них это была прежде всего деловая сделка. А я… Я надеялась, что за ней стояли чувства, которые могли бы проявиться, если не сразу, то со временем.
Теперь же, после того, что произошло, единственным подлинным чувством оказалась ненависть. И с этого момента она будет взаимной.
— Этот дом принадлежит тебе, — заговорил он, голос звучал сдержанно, но с оттенком злости. — Пусть твой отец видит, что я не такой жадный ублюдок, как он. Хотя бы крышу над головой тебе оставляю. Но поверь, — он наклонился ближе, опершись руками по обе стороны от меня, — мне очень хочется лишить вас всего. Раздеть обоих догола, отвезти в степь и оставить там на съедение волкам. Точно так же, как твой отец сделал 15 лет назад. Только в отличие от меня, у вас будет больше шансов выжить. Ведь за окном июнь, а не январь.
Я слушала, не веря собственным ушам. Мой отец жестокий человек, но неужели настолько?
— Ты лжешь! — прохрипела я, не в силах отвести от него взгляд. Я вглядывалась в его глаза, отчаянно ища хотя бы малейший намек на блеф, но там была лишь холодная решимость и горечь.
— Моей сестре было столько же лет, сколько тебе сейча, когда твой отец ворвался к нам в дом и изнасиловал её на глазах моих родителей. Перед тем как убить их! — последние слова он выкрикнул мне в лицо, а его глаза наполнились слезами. — Его псы тоже стояли и смотрели. А потом каждый из них по очереди насиловал её в самых извращенных формах, — процедил он с еще большей ненавистью и болью, а затем на его лице появилась злорадная улыбка. — Хочешь, я позову своих ребят? В отличие от твоего отца, я не стану заставлять их смотреть, как я трахну тебя в рот. Я сразу пущу тебя по кругу, — сказав это, он замолк на мгновение, наблюдая за моей реакцией. Испуг в моих глазах доставлял ему удовольствие. — Мне даже прикасаться к тебе противно. Дышать одним воздухом с тобой — невыносимо! Такие твари, как ты и твой отец, знают только одно — деньги. Вам чужды любые другие чувства. Ради денег вы готовы на всё: выйти замуж за первого встречного или подставить свою задницу, лишь бы вас трахнули. Ты даже не сопротивлялась. Настолько алчная, что готова терпеть любое унижение ради денег? Но спешу тебя огорчить: я забрал у вас всё. Наверняка твой отец сейчас рвёт на себе волосы, перечитывая бумаги, которые подписал. Кроме этого дома у вас ничего нет. Абсолютно ничего!
Он оттолкнулся от меня, как от чего-то нечистого. Пронзил испепеляющим взглядом и схватил свой пиджак. Я чувствовала, что угроза группового изнасилования — это лишь слова, пустые угрозы. Такие глаза не способны на это. Но они оказались способны разрушить мою душу. Мне уже было всё равно, что будет со мной дальше. Я ощущала, что уже не принадлежу этому миру.
— Ты счастлив? — тихо спросила я, наблюдая, как на его
