Гречишный мёд (СИ) - Гринвэлл Ольга

— Ай-яй-яй, и платье порвалось.

Я опустила глаза. Действительно жалко. Красивое платье было, мое любимое. Купили в Серове, когда ездили на ярмарку. Так хотелось надеть его именно сегодня. Я представляла себя дриадой, бродящей по лесу в поисках приключений. Правда, я ещё не знала каких именно приключений, но отчего-то возникало странное сосущее чувство где-то под ложечкой при одной мысли о них.

—Ладно, прохиндейка, пойдём мыться перед сном. По-быстрому, над тазиком полью.

В доме приятно пахло деревом. Не новым, а старым, сухим. И ещё приятно так известкой от печки. Если у меня была возможность, то я всегда задерживалась на пороге, чтобы втянуть носом этот неповторимый запах, пропустить его через себя и попробовать на вкус.

Бабушка Шура уже погромыхивала кастрюлями с кипятком, зачерпывала старым ковшиком холодную воду из ведра, смешивая. Стянув платье через голову, я осталась в одних трусиках. Начала распускать косу. Покачав головой, бабушка подняла с пола мое платье.

— Зашью, — коротко произнесла она. — Давай, девчонка, становись в таз.

Пока она яростно натирала мое тело, я думала о завтрашнем дне.  Бабушка обещала взять меня с собой на луг, собирать травы. Через три дня должно быть новолуние, а это самое подходящее время для сбора.

— Ух, волосы длиннющие, — она слегка засмеялась, легко промокая их полотенцем.

— Ба, отведи меня перед школой подстричься. Надоело чесать каждое утро.

— Даже не помышляй, — строго сказала бабушка. — В волосах сила человеческая. Связь с космосом.

Может, если бы это сказал кто-то другой, я бы подняла его на смех. Но бабушке я верила безоговорочно. И не спорила. Поэтому просто вздохнула. Когда же она решит, что пришло мое время, и наконец-то поделится своими знаниями?

Александра Петровна не спеша шла по лесу. Внучка весело вышагивала впереди, напевая песенку. Пожилая женщина невольно улыбалась, вспоминая себя в таком же возрасте. Она словно смотрела глазами своей бабушки. Все повторялось. Тот же самый лес — ну, может, деревья сейчас чуть повыше — раннее утро, маленькая Саша бежит вприпрыжку, размахивая руками. Баба Тамара чуть позади. Может, она тогда тоже шла и вспоминала себя точь-в-точь такую же?

Пришло время. Время передачи знаний рода. Выдержит ли Ульяна, не сломается ли от обилия важной информации? Знаний, которые могут сделать ее сильной или же раздавить, как катком.

— Вот смотри, срывай аккуратно, с уважением.

— Ба, ну это же обыкновенный Иван-чай! Его везде навалом!

— Но ты же любишь чай из него? — глаза бабушки теперь улыбались так, что тоненькие морщинки разбегались лучиками до самых висков. — А он очень полезный. В нем витаминов много. Очень хорошо способствует дружеской беседе за столом. А цветочки его помогают для развития в бизнесе.

— Как это? — не поняла я.

— Ну вот смотри, Ульянушка — все, что нас окружает, имеет свою энергию и вибрацию: деревья, цветы, камни...

Я все-таки не совсем понимала, но постаралась запомнить. Запишу в своем дневнике и подумаю над этим позже.

— …Эту энергию, мы — люди — должны превращать в полезную для нас. Пользоваться ей с умом.

Я улыбнулась.

— Значит, если у дерева есть энергия, то оно живое, и значит может разговаривать с соседним деревом, например?

Бабушка серьезно кивнула.

— Ну конечно.

Я вдруг представила себя разговаривающей с деревьями, стало смешно. Бабушка, словно прочитав мои мысли, сказала:

— А ты, Ульяна, встань под деревом, обними его, прислонись ухом и закрой глаза.

— И что?

— Все, что ты увидишь, и будет тем, что расскажет тебе дерево.

— Хм, как же я увижу с закрытыми глазами?

— Внутренним взором, девочка моя, внутренним. И услышишь.

Я так и сделала. Обхватила руками высокую стройную сосну, зажмурила глаза. Услышала шелест листьев под ногами бабушки — она потихонечку продолжала свой путь, а я долго стояла. Казалось, что слышу какое-то движение внутри ствола, словно что-то текло, как кровь по венам. И ещё скрипело и даже, показалось, вздыхало. Наверное, трудная жизнь у дерева. Я улыбнулась, открыла глаза. Решила для себя, что попробую и на других деревьях. Кто знает, может, и услышу когда-нибудь, как они шепчутся.

Выйдя на опушку, бабушка остановилась, тревожно вглядываясь в сторону дома. Проследив за её взглядом, увидела чёрную блестящую машину, припаркованную почти у самого крыльца. Вопросительно посмотрела на бабушку, которая почти беззвучно шевелила губами.

Неожиданно она резко повернулась ко мне, прижала меня к груди.

— Что?

— Не нравится мне это, — пробормотала она.

Я молчала, пытаясь выглянуть из-за ее плеча.

— Нехороший человек пожаловал, Улечка.

— Откуда ты знаешь, ба?

— Я знаю… — она вздохнула, потом выпрямилась, поправила косынку на голове. — Ну уж ладно, пойдём.

— И я? — удивилась. Бабушка ведь не разрешала мне присутствовать во время визита ее гостей.

— И ты. Пора.

Горячая волна радости захлестнула меня с ног до головы. Наконец-то! Мне так хотелось поскорее все постичь! Тогда я ещё не знала, что подобные знания накладывают определенную ответственность и лежат на человеке тяжким грузом.

И мне неоткуда было знать, что этот неожиданный визит так странно повлияет на мою жизнь.

На пороге под навесом стоял высокий человек, одетый во все чёрное. Это потом я уже разглядела, что под пиджаком у него была голубая рубашка. Но из-за того, что он был мрачным, с колючим жестким взглядом темных глаз, подумала, что мужчина в трауре.

Он мельком бросил на меня взгляд и повернулся к бабушке:

— Вы же, насколько я помню, и есть Александра Луговая?

Бабушка кивнула.

— Что вам угодно? — спросила она.

По интонации я уловила, что она злится и раздражена. Странно. Никогда не видела бабушку такой. Она открыла дверь и пригласила гостя войти. Мужчина переступил порог, споткнулся, задел рукой медный таз, и он с гулким звоном прокатился по полу.

— Хочу знать, что мне делать дальше.

Его голос был глухим, говорил он отрывисто. Вновь поймав на себе взгляд этого мрачного типа, я невольно поежилась. Что-то в нем все-таки не так. Бабушка еле слышно произнесла:

— Отойди в сторонку.

Я поняла, она хочет, чтобы я наблюдала, но только из какого-нибудь укромного уголка. Мужчина тем временем сел на деревянный стул, который жалобно под ним скрипнул. Бабушка подошла к полке, где хранила разные колоды карт. Тяжело вздохнув, села напротив человека, перетасовывала колоду, что-то невнятно бормоча. Гость неотрывно следил за ее быстро двигавшимися пальцами. Затем она попросила его взять карты  в руки и подержать пару минут.

— Я не был у тебя, бабка, целых пятнадцать лет.

— Знаю. Говорила же, что ты избежишь казенного дома, если выберешь дальнюю дорогу. Зачем вернулся?

—Мой сын. У него возникли проблемы…

— Какой из них?

Я в ужасе замерла, потому как лицо этого человека вдруг свело судорогой, рот его скривился, его кулаки сжались, и даже в полумраке комнаты я увидела, как на них побелели костяшки. Прошло достаточно много времени, прежде чем мужчина снова смог контролировать себя. Я поразилась бабушкиной выдержке.

— Мой младший сын.

— Ты вернулся не зря. Покоя тебе ни там, ни здесь не будет. И дела пойдут под откос. Сына ждёт казенный дом.

—Что я могу сделать?

— Поздно. Им уже давно завладели демоны. Есть только один способ… — Посетитель весь напрягся, приготовившись выслушать совет. — Езжай в Загорск к отцу Герману. Он может помочь.

— А ты? Ты, ведьма?

— Я не святая, а сыну может помочь только белый иеромонах.

— И мой бизнес…

— Твой бизнес может быть спасён твоим сыном. Он сможет его спасти. Всё, я устала.

— Какой сын? Я не понимаю…

— Твой сын. Всё, иди… сил нету.

Мужчина достал пачку купюр из внутреннего кармана пиджака и положил на стол.