Враг моего отца (СИ) - Владимирова Анна
— Слушай внимательно…
=2
Я отняла трубку от уха и уставилась невидящим взглядом поверх руля. Хорошо, сразу съехала к обочине, когда он представился, потому что дорога и происходящее на ней после встречи и так мелькало, будто на заднем плане, а сейчас вообще перестало иметь значение. Силы будто высосали, даже руку не могла поднять.
То, что предлагал этот мужчина, казалось розыгрышем, бредом… Вся эта встреча, весь разговор — какой-то идиотизм. Хотя… Как давно я вылезла из собственного бреда? Вся моя жизнь от рождения до встречи с Рамилем Куваевым была сущим адом, даже не бредом. Я росла дикарем до пятнадцати в детдоме, когда судьба послала мне тот судьбоносный день встречи с ним. Десять лет прошло, а кажется — все это было в другой жизни.
Я пялилась на лобовое стекло, по которому скакали мелкие упругие шарики снежной крупы, и стискивала руль со злостью. Как я могла дать заднюю? В моей жизни, как и здесь на МКАДе, не сдашь задом. Только вперед, напролом. Я задолжала Рамилю жизнь. И если это счет, который предъявили к оплате, делать нечего — буду платить.
Я шмыгнула носом в тишине и решительно выкрутила руль, вливаясь в поток.
Этот ублюдок не остановился на достигнутом. Теперь он требовал, чтобы познакомила его с отцом. Как бойфренда. С которым завтра уеду в Европу вместо съемок в фильме…
Столько еще нужно сделать! Вернее — «разделать». Написать агенту, что отказываюсь от роли… При этой мысли руль захрустел под ладонями, и я надавила на педаль газа, превышая скорость. Правильно было бы поговорить с отцом, но тогда все это рухнет на него. Он не позволит мне выполнить условия Багратова, чтобы спасти его дело. Понятно, что будь у меня больше информации, может, и не бросилась очертя голову в эту аферу. Но доказательства серьезности намерений у меня были только со стороны Багратова. Тот не поскупился на красочное описание своих действий в случае моего отказа. Ему оставалось только дать команду, и компания Багратова начнет захват компании отца. Он, сам не ведая, слишком доверился теневому подставному партнеру.
В груди поднималась бессильная злость. Я обязательно отомщу.
С детства была мстительной. А как еще? Не всегда удавалось мелкой девчонке дать сдачи, а вот подготовить коварный план и привести его в исполнение так, чтобы никто и не догадался — моя специализация. Гадкая черта характера, но ничего не поделаешь — жизнь такая. Багратов собирался меня обидеть так, как никто другой. Был, правда, еще один, который до сегодняшнего утра лидировал в чартах — Роман Светлов, мой бывший мужчина.
Я моргнула, тяжело сглатывая — в груди послушно отозвался тупой болью архив воспоминаний, не подлежащий уничтожению. К сожалению.
Пожалуй, нет, тут Багратов со Светловым еще могут побороться за первенство… Хотя Мстислав только начал.
Дома я была через полтора часа — специально наворачивала круги, чтобы успокоиться. Придурок Багратов, наверное, понятия не имеет, что не все девочки могут вот так внезапно представить родителям своего бойфренда. Когда у меня только появился Светлов, я засветилась изнутри, и отец это заметил. Хорошо, что тот же Светлов меня и потушил, и теперь это знакомство хоть уныло, но можно натянуть на реальность.
Выйдя из машины, задержалась на несколько вдохов, подставляя пылающие щеки холодному ветру. Сегодня вечером мне предстоит сыграть самую отвратительную роль — обманщицы. И сыграть надо будет так, чтобы отец ничего не заподозрил. Не представляю, что будет, когда он узнает. Но, стоило признать, так будет лучше. Просто исчезнуть не вариант — он же с ума сойдет. Все равно узнал бы, что я отказалась сниматься у режиссера, которым восторгалась со времен учебы. На какой-то миг показалось, что все это не сработает, и проще сразу пойти к нему с повинной. Но стоило вспомнить угрозу Багратова, стиснула зубы и направилась в дом. Никто у меня этот дом не отберет.
Щелкнул выключатель, и я вздохнула глубже. Мне всегда становилось тут спокойно… Запах дерева, из которого сделано все — пол, стены, лестница и мебель — пускал теплую волну по телу. Отец не раз предлагал мне квартиру в городе, чтобы не тратила часы на дорогу туда и обратно, но я не могла представить, что дом, в котором провела лучшие дни жизни, придется покинуть. Я была не готова. Не нажилась тут еще, не надышалась новой жизнью. Казалось, никогда не смогу.
Оставался час до приезда Багратова, а я стояла посреди кухни и не знала, куда податься и с чего начать. Собирать чемодан? Звонить агенту? Или… кажется, когда знакомила отца со Светловым, я порхала по кухне и готовила ужин. Определившись с тем, куда стоит позвонить первым делом — в службу доставки готовой еды, я зажгла свет в коридоре и поднялась к себе в комнату.
«Это ненадолго. Контракт на два месяца с досрочным выполнением».
Интересно будет выглядеть наш акт приемки-передачи. «Убитый морально отец — одна штука. Подпись кровью вот здесь». А что будет, когда он узнает, кто такой этот Багратов? И что сделала я…
Взглянув в зеркало у входа в комнату, я в который раз решительно стиснула кулаки — все равно. Главное, Багратов не тронет дело отца, и дети, лечение которых спонсируется сейчас, его закончат.
Вспоминать, что там я надевала по такому поводу однажды, было едва ли легче, чем готовиться к этой встрече. Я собрала длинные темные волосы в высокий хвост, освежила стрелки и сделала губы ярче. Подумав, коснулась кончиком помады щек и растерла — лучше поярче румянец, чем нездоровая бледность.
Когда за окном раздался звук открывающихся ворот, сердце забилось с непривычной скоростью.
«Свет, камера, мотор…», — прошептала себе под нос.
Отец, как обычно, зашел с мобильным у уха, но при виде меня улыбнулся, не прекращая разговаривать. Как всегда одет с иголочки — костюм, пальто, снежная крошка в волосах сливается с частой сединой. Ему в следующем году пятьдесят, но это не мешает ходить вокруг нас разным слухам. В первые годы пришлось натерпеться. И правда — мало ли ушлых молодых девчонок, готовых прыгнуть в постель своим покровителям, пусть и в возрасте? Тем более за ним до сих пор бегали женщины и младше меня…
Отец разулся, чмокнул меня в щеку, я подняла вверх палец, давая понять, что есть разговор — мы давно с ним наладили невербальные символы, иначе и я, и он могли уйти в работу с головой.
— Михалыч, дочь ко мне взывает, — нахмурился он трубке и, выслушав ответ, отбил звонок. — Я весь твой, — устало выдохнул он и принялся снимать пальто. — Дикий день, все в мыле с этой поставкой. Знаешь, знал бы, что так тяжело будет — наверное, не ввязывался бы.
Он говорил, а я следила за каждым его движением и глупо улыбалась. Ввязался бы. Совершенно точно, иначе не был бы Рамилем Куваевым. Часто сомневался, пересчитывал, работал, как проклятый, но в итоге достигал цели. Я знала, что своими сомнениями он делится только со мной.
— А если отбросить твои переживания? Давай повешу, — подхватила его пальто, — как движется?
— Хорошо, — улыбнулся он. — Просто я хочу в отпуск…
— А я тебе говорила…
— О чем ты хотела поговорить?
Во рту пересохло под его пристальным взглядом, но тут зазвенел мобильный, и я, извинившись, бросилась на улицу встречать доставку еды. Когда вернулась, он уже стоял у кофеварки:
— Кофе будешь?
— Буду.
— Ого, — оглядел он мои пакеты.
— Пап, я сегодня хотела познакомить тебя со своим… — И тут я осознала, что так сразу назвать Багратова «своим мужчиной» мне не удается. Все таланты актрисы не помогали. — С одним мужчиной. Он… В общем, между нами все серьезно.
Очень серьезно.
Отец стоял, повернув ко мне голову, и настороженно хмурился.
— Сегодня?
— Да. Он приедет вот-вот…
— Хорошо, — поборол ступор. — Если ты хочешь, чтобы мы познакомились…
— Да, он просил, — я принялась шуршать пакетами, стараясь не сильно показательно шлифовать напряженную колючую тишину между нами.
Сказать ему, что бросаю съемки, решила позже. Когда Багратов уедет. Оставалось только создать основательную иллюзию отношений с моим врагом для такого моего шага.
