Джанет Дейли - Маскарад
Он замер в нерешительности. На него издевательски смотрели ярко освещенные картонные фигуры, достававшие головами до третьего этажа темно-красных дворцовых фасадов в стиле рококо. Он метнулся влево, но тут его поджидал гигантский ухмыляющийся король карнавала, сделанный из папье-маше и восседавший на троне посреди площади.
Злобно сверкнув глазами, «пират» снова впился взглядом в мельтешащих людей. Как она умудрилась так быстро исчезнуть? Он напрягал зрение, пытаясь увидеть ее янтарно-золотистое платье, выгоревшие на солнце каштановые волосы и брошь с топазом. Все было тщетно… У него тревожно засосало под ложечкой.
Почувствовав толчок в спину, он инстинктивно обернулся и поднес руку к внутреннему карману черного смокинга, где лежал бумажник. Ведь не секрет, что на карнавал в Ниццу съезжаются не только туристы, но и карманники. Однако на сей раз предосторожности оказались излишними: белобрысый немец с извиняющейся улыбкой взмахнул початой бутылкой вина и отошел, обнимая за талию свою стройную спутницу.
Мужчина с пиратской повязкой рассеянно стряхнул с рукава капли пролитого вина и, вновь скользнув взглядом по толпе, наконец-то увидел ее. Она стояла на бульваре под деревьями и выжидательно озиралась, готовая в любой момент броситься бежать. Но его пока что не замечала.
Он подкрался к ней сзади и схватил за руку.
– Пойдем со мной! Слышишь?
Она вскинула голову. Их взгляды схлестнулись.
– Значит, ты способен меня похитить? Похитить и убить, да?
Он похолодел.
– До этого можно не доводить… Ты только веди себя разумно. Ведь никто не пострадал! Никто!
– А компания? О ней ты не подумал? – Она бросила на него еще один злобный взгляд, но теперь в нем вдобавок сквозила обида. – Ну конечно, тебе ведь все равно… Все равно, да?
– У меня не было выбора.
– Ах, вот как?
Она попыталась вырваться, но он затащил ее подальше в тень.
– Как ты смеешь? Пусти меня! Кто дал тебе право? Да я с тобой вообще больше не знаюсь! Она смотрела на него с таким отвращением, что мужчина, и без того с трудом сохранявший самообладание, совсем потерял голову. Он схватил ее за плечи и принялся трясти, уже не заботясь о соблюдении приличий.
– Ты понимаешь, что поставлено на карту? Неужели ты меня предашь? Если ты действительно любишь…
– Прекрати! Сейчас же прекрати!
Она хотела оттолкнуть его и нечаянно ударила палочкой, к которой была прикреплена атласная маска, по верхней губе.
Лицо его исказилось от острой боли. Он выпустил ее плечи, торопливо ощупал губу пальцами, провел по ней языком и… почувствовал вкус крови. Мерзавка! Да как она посмела? На кого подняла руку?!
В припадке ярости он наотмашь хлестнул ее по щеке.
Удар был настолько силен, что она отлетела назад и – он не успел даже злорадно усмехнуться, – с размаху стукнувшись головой о ствол дерева, рухнула на землю.
– Боже мой! Нет! – Он бросился к ней, простирая руки. – Я не хотел… Клянусь…
Но она не шевелилась.
– Эй! Что тут происходит? – крикнул кто-то с американским акцентом.
Мужчина в пиратской повязке оглянулся через плечо. В душе его боролись раскаяние и страх. Однако страх победил – «пират» бросился наутек.
Двое двадцатилетних юношей в футболках и спортивных брюках подбежали к беспомощно лежавшей фигурке, в тени деревьев казавшейся янтарным бликом лунного света. Парень в очках склонился над ней и нащупал пульс, а блондин с калифорнийским загаром метнулся было за удиравшим мужчиной.
– Брэд, вернись! – крикнул парень в очках. – Тебе его все равно не поймать. Давай лучше займемся девушкой. Она без сознания.
– Как по-твоему, она в тяжелом состоянии?
– Не знаю. Надо вызвать «Скорую помощь».
– И полицию, – добавил приятель.
2
Темнота… Черный водоворот засасывал ее все глубже и глубже… Свет, маячивший впереди, быстро отдалялся. Она барахталась, из последних сил прорываясь к нему, ибо внутренний голос упорно твердил, что в этом прорыве ее единственная надежда на спасение. Но, Господи, как же ей было больно двигаться!
Чувствуя, что слабеет, она сделала еще один рывок – и вдруг очутилась на свету. Слава Богу, ее усилия были не напрасны!
Она попыталась открыть глаза, но веки словно налились свинцом. Какой яркий свет! Странно… Что-то тут не так… Она растерянно обвела взглядом комнату. Все вокруг чужое, незнакомое: и белоснежные стены, и желтоватые занавески на окнах.
Над ней склонился какой-то мужчина. Сперва она видела лишь расплывчатое пятно вместо лица, но затем зрение сфокусировалось.
– Где…
Слова никак не хотели срываться с одеревеневшего языка, губы пересохли и не слушались. Она облизала их и попробовала вновь задать вопрос:
– Где я?
– Американка, – еле слышно произнес голос с явным французским акцентом.
Она долго не могла сообразить, откуда он доносится, но в конце концов заметила в изножье постели лысоватого пожилого человека в твидовом пиджаке и водолазке. Вид у него был добродушный, глаза серьезные и умные.
– Вы в больнице, мадемуазель, – сказал мужчина, склонившись над ее подушкой.
В больнице? С какой стати? Она нахмурилась. Нет-нет, ей необходимо попасть совсем в другое место!
– Мне надо идти!
Почему-то она была уверена в том, что дело не терпит отлагательств.
– Я пойду!
Но стоило ей приподнять голову, как все тело пронзила острая боль, и черный водоворот снова потянул ее в бездну небытия. Она отчаянно сопротивлялась, цепляясь за слабую ниточку мужского голоса. Голос доносился издалека, слов было не разобрать, но для нее это все равно оказалось спасительной соломинкой. Чернота постепенно рассеялась.
– Лежите спокойно. – Голос звучал теперь гораздо отчетливей. – Не шевелитесь.
Она снова открыла глаза и вгляделась в усталое лицо с правильными, но довольно невыразительными чертами.
– Кто вы?
В облике темноволосого, черноглазого мужчины не было ничего даже отдаленно знакомого.
– Я доктор Жюль Сен-Клер. – Углы его губ дрогнули в чуть заметной улыбке. – А как зовут вас, мадемуазель?
– Меня? Меня зовут…
Она опять нахмурилась, не понимая, что с ней происходит. Но мысли не прояснялись. Виски словно сдавило железным обручем, и сбросить его никак не удавалось.
– Я… я не помню… Не помню своего имени!
Врач изумленно вскинул голову и смерил пациентку задумчивым взглядом. Она чуть не задохнулась от ужаса.
– Что со мной? Эта боль… она не дает мне подумать.
– Вы ударились головой, мадемуазель. У вас сотрясение мозга. Я скажу медсестре, и она сделает вам укол, чтобы вы спокойно уснули.
Она слабо воспротивилась:
