Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua
Чу Ваньнин неожиданно нахмурился. Он понял, о чём речь, но дослушивать это не собирался.
— Мо Вэйюй — мой близкий друг, — перебил он, впиваясь в лицо врача ледяным взглядом, и, когда убедился, что до того дошёл смысл сказанного, выдохнул. — Это никого не касается. Всё не так, как выглядит...
— ...множественные варварски залеченные старые переломы, крайняя степень истощения, предполагаемое сексуальное насилие, — закончил врач. — Об этом может быть сложно говорить. Я настаиваю, чтобы вы пообщались с кризисным психотерапевтом…
— Где Мо Вэйюй? — вздохнул Чу Ваньнин, понимая, что с психотерапевтом всё равно придётся общаться, равно как и объяснять, что множественные переломы и старые травмы не имеют никакого отношения к сложившейся ситуации. Он был в чужом городе, его медицинская карточка и все истории болезни, вполне вероятно, доступны онлайн, но для этого ему нужно сообщить свои полные данные, и пройдёт некоторое время, прежде чем врачи ознакомятся с его ситуацией.
В этот момент его намного сильнее интересовало, что с Мо Жанем.
— Он беседует с офицером полиции.
— …… — Ваньнин не находил слов, чтобы описать все эмоции, которые в этот момент его захлестнули. Он понятия не имел, что парень ответит на вопросы, которые ему неизбежно зададут. Расскажет правду?..
Вэйюя нужно срочно выручать.
— Если это касается меня, я хочу присутствовать.
— Боюсь, это невозможно… — терапевт осёкся, видя, что Чу всерьёз собирается подняться с койки, при этом лицо мужчины стремительно бледнеет, соревнуюсь оттенком с выкрашенными в стерильный белый стенами. — Хорошо! Я... посмотрю, что можно сделать.
— Отлично, — балетмейстер прикрыл глаза, стараясь дышать глубже. Попытка подняться, казалось, стоила ему последних сил, которые он и сам не знал, откуда взялись в таком разбитом состоянии.
Он понимал, насколько глупо может повести себя Мо Жань, и всю опасность любых показаний без адвоката. Если они с Вэйюем снова влипнут в очередной скандал, ситуацию будет невозможно исправить. Кроме того, всё лишь усугубится тем, что их показания, вероятно, будут различаться.
“Всё из-за меня…”
Он невольно сжал тонкое покрывало, пытаясь отделаться от чувства, что в который раз подвёл Вэйюя.
Врач покинул палату некоторое время назад, и теперь оставалось просто лежать и гадать, что именно Мо Жань мог рассказать полиции.
Впрочем, долго терзаться не пришлось — спустя всего несколько минут, если судить по настенным часам, дверь снова открылась. На пороге оказался хмурый мужчина в униформе.
— Чу Ваньнин? — вместо приветствия спросил он.
Ваньнин молча кивнул. Он вдруг подумал, что, казалось, каждый, кто к нему приходил, считал делом чести удостовериться, как его зовут. Как если бы сложно было поверить, что он является собой. Всё это несколько раздражало, и не могло не насторожить. Ему действительно следовало быть крайне аккуратным в том, что он собирается говорить.
— Я детектив Сюаньцзин, со мной детектив Му Яньли. У меня и моего напарника есть несколько вопросов…
— Где Мо Вэйюй? — Чу Ваньнин смерил детектива, удерживающего на виду удостоверение, колючим взглядом. Он уже понял, что парня нет в коридоре.
— Он временно в ординаторской, — Сюаньцзин сделал шаг в палату, — Мы не успели его допросить, однако… он подождёт.
Чу снова кивнул, и, сев в постели, продолжил:
— Мо Вэйюй ни в чём не виноват. Вероятно, если врачи поднимут мою медицинскую карту, всё прояснится. Я длительное время прохожу психотерапию, и недавно у меня обострилась депрессия. Это не первый случай.
Он замолчал, пытаясь побороть внутреннее отвращение из-за необходимости рассказывать о своём психическом здоровье. Сталкиваться с осуждением со стороны правоохранительных органов приходилось не впервые — все его заявления с просьбой расследовать множественные угрозы, которые ему слали в течение долгих лет, офицеры полиции игнорировали, считая плодом его воображения. Столько лет к нему относились, как к умалишённому — пока не появился Мо Жань, и человек, превративший его жизнь в ад, не совершил ошибку, выдавая себя.
Чу по возможности избегал полицейских, и не верил в верховенство закона — а представители закона, в свою очередь, не спешили верить ему... особенно когда узнавали, что он пережил. Все его опасения так хорошо вписывались в симптомы посттравматического расстройства… впрочем, именно сейчас всё это могло сыграть ему на руку.
— Простите, но давать показания без своего адвоката и консультации с психотерапевтом я не стану. Что до Мо Вэйюя… это мой близкий друг. Его вина лишь в том, что он попытался помочь мне, — закончил Чу Ваньнин, глядя в упор на детектива, как если бы бросал тому вызов.
— …… — детектив Сюаньцзин замер, прямо за ним в таком же недоумении застыла Му Яньли — вторым детективом оказалась миловидная женщина лет тридцати.
— Прошу прощения, что медперсонал вас побеспокоил, однако нет никакой необходимости в том, чтобы допрашивать Мо Вэйюя. Всё это, видимо, какая-то глупая ошибка. Если не верите… можете зайти в мой профиль в соцсети — там есть наше с Мо Жанем совместное видео… и, думаю, многие из нашего общего окружения подтвердят, что мы уже давно вместе.
— Ох... ясно, — первой отозвалась Яньли, и, судя по её лицу, она чувствовала себя крайне неловко в том числе и из-за своего напарника, который продолжал сверлить Чу Ваньнина суровым взглядом. Детектив Сюаньцзин был уже в годах, и переносицу его седлали очки для зрения в тяжёлой оправе… впрочем, если физическую близорукость компенсировали линзы с диоптриями, с полной слепотой в области дел сердечных что-то сделать было уже проблемно.
— Кто может подтвердить ваши слова? — поинтересовался детектив.
Чу Ваньнин на секунду задумался. Ему не хотелось в эту ситуацию втягивать никого из близких, однако, вероятно, у него попросту не оставалось иного выбора.
— Сюэ Чженъюн, мой психотерапевт. Я могу продиктовать его номер.
Балетмейстер решил умолчать, что Сюэ-старший является членом семьи Мо Вэйюя — ради общего блага.
— Прекрасно…
...Спустя ещё несколько минут, уже после ухода детективов, Чу Ваньнин рассеянно подумал о том, что Сюэ-старший наверняка с ума сойдёт от беспокойства, и с ним нужно бы связаться как можно скорее, иначе тот наверняка навоображает себе всевозможных ужасов.
Голова почти не кружилась, и в сон перестало клонить — вероятно, всё это было временными эффектами от капельницы.
Он всерьёз раздумывал, стоит ли ему отправиться пройтись по коридору, когда в дверь палаты снова постучали.
— Входите, — он поправил подушку, пытаясь вместе с тем придать себе как можно более нейтральный
