Кристина Хемлетт - Под маской невинности
— Где был Чэннинг все это время?
— Думаю, внизу, в туннеле. А что?
— Просто любопытно. Так о чем ты говорила?
— Я снова иду к ним завтра, — продолжала Мэгги. — Они сказали, что у них много фотографий, доставшихся им от матери. Возможно, это поможет внести уточнения в карту проекта.
— Значит, хозяин продолжает морочить тебе голову китайскими сокровищами?
Мэгги откинулась в кресле и придержала трубку подбородком.
— Ну, если Чэннинг и преследует иные цели, то он ни разу на это не намекнул. А как ты думаешь, о чем пытались вспомнить сестры Маркар, толкуя о некоем скандале в Линкс-Бэй?
Трои ответил не сразу.
— Ты же сама говоришь, что они даже спорили насчет того, где это случилось, так стоит ли гадать, что они имели в виду.
— Но об этом упоминалось в газетах, — не отступала Мэгги. — Ты должен пойти в библиотеку и просмотреть…
— Просмотреть? — перебил ее Трои. — Каждый выпуск городской газеты с начала первой мировой войны до вчерашнего дня? Твои сестрицы вообще вполне могли говорить о том, что случилось двести лет назад.
— Линкс-Бэй, — напомнила ему Мэгги, — существует всего шестьдесят лет.
— Все это не имеет ровно никакого отношения к тому, чем сейчас занимается Чэннинг.
— А может быть, имеет!
— Я прямо слышу, как у тебя в голове винтики скрипят.
— Ну и что?
— Не уверен, что этот звук мне приятен. Тебя заносит куда-то не туда, Мэгги. Ты должна быть внимательней и не идти по ложному следу.
— А если это не ложный след? Если это имеет отношение к тому, о чем написал мой отец? Детектив вздохнул.
— Может, хватит, а, Мэгги?
— А мне казалось, что тебе нравится мое упорство.
— Но, боюсь, оно перестанет меня восхищать, если ты не будешь меня слушаться.
— Неужели ты не можешь хотя бы проверить?
Я имею в виду, может быть, какое-то преступление…
— Я же сказал, что надо хотя бы приблизительно знать время, о котором идет речь, иначе это будет пустая трата времени.
— Завтра, когда я снова буду у сестер, я могу еще раз завести разговор о Линкс-Бэй, будто бы нечаянно, разумеется, — и попробовать хоть что-то уточнить.
— У меня есть идея получше.
— Какая?
— Я знаю одного парня, который работает в порту. Если за последние двадцать лет на Пиджет-Саунд случилось что-то важное, то Эрни наверняка к курсе дела. Мне это обойдется в несколько баксов и пару кружек пива в придачу, но раз ты настаиваешь и обращаешь внимание на дурацкие слухи…
— Спасибо, Трои.
— Где ты обедаешь?
— Мы с Диреком…
— Ах, он уже для тебя Дирек?
— Ты что, ревнуешь?
— Безумно, — сказал Трои басом.
— Он говорит, что мистер Чэннинг — слишком официально, поскольку я живу у него в доме.
— Понимаю. Значит, у тебя свидание?
— Нет, встреча.
— Где?
— В «Спейс Нидл». Трои присвистнул.
— Стоящая встреча.
— Ну, я думаю, Чэннинг может себе это позволить.
— Могу я осмелиться предложить тебе выпить потом со мной кофе?
— А это не опасно?
— Не более, чем обедать с убийцей собственного отца, — ответил Трои.
* * *— А вам идет черное, — сказал ей Чэннинг, проглядев меню. — Когда вы в таком платье, я забываю, что вы моя подчиненная.
— Не волнуйтесь, — успокоила его Мэгги, — я вам напомню.
Взгляд, который он бросил на нее, говорил, скорее, о том, что ее ответ раззадорил, а не охладил его.
— Отсюда хороший вид, правда? — снова обратился он к ней. — Вы, наверное, знаете, что сиэтлский центр и место, где мы с вами находимся, были построены к всемирной ярмарке более тридцати лет назад. — Он указал на отметки большого компаса, расположенного прямо под окном. — Если ресторан поворачивается, вы можете определить, в какую сторону смотрите, по этим отметкам. Вон там, например, озеро Юнион. Северо-восток.
— А где мы окажемся, когда доедим салат?
— Это зависит от того, с какой скоростью мы будем есть. Но лично я никуда не спешу.
— А что вы мне посоветуете выбрать? Вы ведь бывали здесь раньше?
— Да, но никогда не обедал.
— Удивительно.
— Ну, возможно, у меня свой расчет. Оторвавшись от своего меню, Мэгги заметила, что Чэннинг с интересом изучает список фирменных блюд.
— Так что вы можете сказать о сестрах Мар-кар? — поинтересовался он после того, как они сделали заказ и он выбрал вино. кар?
— Ужасно забавные, они мне немного напомнили тетушек из «Мышьяка и старого кружева».
— Точное сравнение. — Чэннинг кивнул. — А я вспомнил кое-что смешное в связи с этим.
— Что именно?
— Юные годы в Вирджинии. Я однажды играл Джонатана.
— Вы шутите…
— Серьезно. Я начисто лишен артистического дарования, но в драматическом кружке не хватало мужчин.
— Но меня удивляет, что вы играли Джонатана.
По-моему, это совершенно не ваша роль.
— Но разве не в этом суть актерской игры? Изображать того, кем ты на самом деле вовсе не являешься?
Мэгги напряглась, почувствовав, что его замечание не случайно.
— А где-нибудь еще вы играли? — спросила она после того, как Чэннинг рассказал, каким успехом пользовалась постановка.
— Не было времени, — ответил он, сделав глоток вина. — Но в тот раз я понял, что, даже заучив текст, трудно быть убедительным вечер за вечером.
— Охотно верю, — заметила Мэгги, желая как можно скорее переменить тему. Я говорила вам, что завтра мне покажут фотографии старого Сиэтла?
— Отлично. Нам полезны любые сведения. Без вас я не смог бы этого сделать.
— А что происходит без меня под землей?
— Ну, во-первых, Кливленд понял, как добраться до прохода к Сенеке. Возможно, понадобится недели две, чтобы сперва проделать лаз, но начало удачное. Кен знает, что делает. Кроме того, он будет чертовски рад, когда вы к нему вернетесь.
— Вы говорите так, будто у вас сегодня удачный день.
— Удача тут ни при чем. Империи строились не на удаче.
Его последние слова показались Мэгги любопытными, и, не удержавшись она сказала:
— Но мне казалось, что кроличья лапка или подкова никому не приносили вреда. Все зависит от того, во что веришь.
— Вы полагаете?
— Я, например, много лет носила с собой веточку клевера с четырьмя листочками, — продолжала выдумывать Мэгги, — и она принесла мне в конце концов неслыханную удачу. — Ей показалось, что в глазах Чэннинга промелькнула насмешка, но она не была уверена. — А у вас, — спросила она, улыбаясь как ни в чем не бывало, — есть какой-нибудь амулет?
Чэннинг с минуту разглядывал содержимое своего бокала, а потом спросил в лоб:
