Лиз Филдинг - С мамой нас будет трое
— Ничего, мамочка, это просто малюсенькая вмятинка, — сказала Люси, когда они отъехали от школы. — Папа починит. Он здорово умеет это делать.
— Я очень много практикуюсь, — кротко проговорил Фиц.
Люси только хихикнула.
— По-моему, это классно, что ты тоже роняешь вещи. Все теперь поймут, что ты и правда моя мама.
Бронти улыбнулась.
— Ну вот, хоть раз в жизни кому-то нравится моя неуклюжесть.
— Чай может оказаться интересным мероприятием, — сказал Фиц, покосившись на нее. Его лицо приняло задумчивое выражение.
— Мы можем устроить в саду пикник с бумажными стаканчиками и тарелочками. — Люси засмеялась. — Тогда их можно ронять сколько угодно.
— И не придется мыть посуду, — добавила Бронти.
— Так будет определенно безопаснее. Одного комплекта идентичных шрамов вполне достаточно, благодарю вас.
Люси предложила, чтобы каждая показала свой шрам, и Бронти повернулась на сиденье и продемонстрировала ей маленький шрамик у себя под бровью.
— Ух ты! Здорово! — И Люси показала результат своего недавнего приключения с чашкой.
Фиц в это время сбавил скорость и свернул на подъездную дорожку, ведущую к небольшому дому в стиле эпохи короля Георга.
Дом из красного кирпича, выкрашенная в белый цвет решетка крыльца, алые лепестки с цветков вьющейся розы, усыпавшие дорожку, а в отдалении, под безоблачным небом, простирается синева моря.
— Как здесь красиво, — сказала Брон, выпрыгнув из машины, прежде чем Фиц успел открыть ей дверцу. — Какой изумительный вид… — Но Фиц смотрел не на вид, а на нее, и складка между его бровями стала еще глубже. Она с ужасом поняла, что Брук раньше была здесь с Фицем; они занимались любовью, зачали Люси… — Я забыла, — быстро сказала она. Как будто такое можно забыть.
— Идем же, мамочка. — Люси тянула ее за руку. — Сначала я покажу тебе мою комнату. Папа там нарисовал для меня всех своих персонажей…
Бронти натянуто улыбнулась Фицу и вошла в дом вслед за Люси. Холл был оклеен обоями в блеклую золотую и зеленую полоску, которые выглядели как старинные шпалеры. Изогнутый стол у стены и висевшее над ним зеркало в золоченой раме идеально вписывались в интерьер. Но здесь не было ни украшений, ни цветочной композиции, которые придавали бы интерьеру завершенный вид. Точно так же и у нее дома: все было убрано от греха подальше, пока она не подросла и не научилась управлять своими непослушными конечностями.
— А где ты живешь, мамочка? Какая у тебя комната?
Мамочка. Люси то и дело произносила это слово, словно это было заклинание, как если бы хотела убедить себя в том, что это новое в ее жизни лицо не исчезнет вдруг в клубах дыма, и Брон с упавшим сердцем поняла, что какая-то там неизвестная тетка послужит весьма слабым утешением для девочки взамен утраченной матери. Она сглотнула застрявший в горле комок и сосредоточилась на описании спальни Брук.
— Она белая. Там стоит старинная железная кровать под кружевным пологом и кружевным же покрывалом.
— И занавески на окнах?
— Да, и такие же занавески. — Комнату Брук отделал декоратор интерьеров в обмен на рекламу, которую он получил, когда снимки ее дома появились в каком-то журнале. — Они подвязаны широкими желтыми лентами. Там еще стоит большое старое мягкое кресло под чехлом…
— И он тоже белый?
— Там все белое, кроме ковра. Он светло-серый.
— А разве это все не пачкается? — спросила явно удивленная Люси.
— Нет. — Брук была из тех детей, что могли играть целый день в угольном подвале и не запачкаться. Но вопрос дал Брон возможность заговорить на нужную тему: — Нет, Люси, не пачкается, потому что меня почти никогда там не бывает.
— Да?..
— Я ведь большую часть времени в отъезде. Ты же знаешь.
— Папа говорил. — Люси остановилась на верхней ступеньке лестницы и посмотрела на нее. — Он говорил, что из-за этого ты оставила меня с ним. Потому что у тебя нет времени быть мамой.
О боже.
— Папа прав.
Люси отвернулась и открыла дверь.
— Вот моя комната, — сказала она. Но девочка вдруг утратила всю свою живость. Плечи ее опустились, и она больше не производила впечатления упругой пружинки. Даже голос стал невыразительным. Наступил момент объяснить Люси, что у Брук есть сестра, у которой будет масса времени, чтобы дружить с ней.
— Люси, я должна тебе кое-что сказать… — И тут она увидела комнату. — Люси! Это же невероятно. Неужели Фиц сам все это сделал?
Немного повеселевшая Люси кивнула.
— Вот это Артур, — сказала она, указывая на ярко раскрашенную картинку, заполнявшую обращенную к ним стену. — Он…
— Мышонок Эйнштейна. Я знаю. — Одной рукой Артур небрежно исправлял знаменитое уравнение, а в другой у него был кусок пиццы с толстой сырной верхушкой. Другие персонажи уютно, по-домашнему устроились на остальных стенах комнаты. Могглы — как и полагалось вновь прибывшим — помещались у самой двери в окружении ящиков с багажом, которые они как раз распаковывали. — Знаешь, если бы это была моя комната, то мне, наверно, хотелось бы целый день проводить здесь в такой компании.
— У меня есть для тебя подарок. — Люси открыла шкаф и достала сверток.
— Что там такое? Можно посмотреть сейчас? — Люси кивнула, и Брон развернула бумагу. Внутри оказалась сильно потрепанная мягкая игрушка, в которой лишь с большим трудом можно было узнать Моггла.
— Его зовут Прото Моггл. Это сокращенно от Прототипа, — пояснила девочка. — Он самый-самый первый Моггл. Папа дал его мне на испытание.
— Прото? — На глаза Брон опять навернулись слезы. Если и дальше так пойдет, то ей не удастся дотянуть до конца дня, не разрыдавшись. — Он замечательный, Люси. Я буду очень любить его.
— Его вид не очень-то подходит к твоей белой спальне.
Брон задумчиво посмотрела на потрепанную игрушку.
— Иногда комната может казаться слишком уж прилизанной. А он сделает ее похожей на дом, где живут. — Немного помолчав, она сказала: — Вообще-то у меня тоже есть для тебя подарок. Она вынула из сумки маленькую коробочку и открыла ее. В ней оказалось изящное серебряное колье филигранной работы. Несколько лет назад Брук привезла его с Дальнего Востока в подарок маме. Брон показалось правильным, чтобы теперь колье принадлежало Люси. Девочка осторожно потрогала его одним пальчиком, не делая попытки вынуть из коробки. — Хочешь надеть?
— Я могу порвать его.
Брон покачала головой.
— Ничего подобного. Оно гораздо крепче, чем кажется. Как Прото. Можешь мне поверить. — Она вынула колье из коробки и застегнула на ее шее. — Ну вот. У тебя есть зеркало?
