Маргарет Макхейзер - Почти что сломанная жизнь
Закончив, я спускаюсь вниз и прогреваю кофемашину, сварить себе и Доминику кофе.
Через пару минут он заходит в кухню и садится на облюбованный им стул.
- Могу я чем-нибудь помочь? - спрашивает он.
- Нет, это всего лишь тосты и кофе.
- Учитывая то, что ничего другого у тебя нет, сойдет и это. Ну, так как ты сегодня себя чувствуешь? - Он подходит ко мне, пощупать лоб, что как я помню, делал вчера очень часто. Даже ночью он постоянно проверял меня.
Сначала было странно, что это не мама заботится обо мне. Но Доминик очень нежен, и за то очень недолгое время, что он приходит сюда, я уже научилась доверять ему. Это кажется таким естественным.
- Уже лучше. Горло не так саднит, да и тело не болит так, как вчера.
- На ощупь ты все еще горячая, так что сегодня никаких нагрузок.
- Хорошо, - говорю я, смотря вниз на чашки, которые я достала для нас.
- Что такое? - спрашивает Доминик.
- Мне вчера сон приснился, просто думаю об этом.
- О чем был сон?
- До того как все это произошло, у меня была лучшая подруга, которую я оттолкнула, вернувшись из больницы. Она пыталась помочь мне, но я просто не могла дружить с ней так, как она того заслуживала, поэтому я избегала ее до тех пор, пока она не перестала и вовсе звонить мне.
- И что бы ты хотела сделать с этим?
- Я не знаю, - начинаю говорить я, продолжая варить кофе, - думаю, я хотела бы позвонить ей.
- Тогда почему не позвонишь?
- Что, если она уже забыла меня? - я протягиваю Доминику его латте. Он смотрит сначала на кофе, потом снова на меня, затем берет чашку и делает глоток.
- Тогда напомни ей.
- Что, если наша дружба уже давно позади? - Беру свой кофе и сажусь напротив Доминика.
- Ты пытаешься найти отговорку, чтобы не звонить ей? Потому что то, что ты говоришь, не имеет никакого смысла. Звучит так, будто ты предпочла бы не знать, вместо того, чтобы рискнуть и позвонить ей.
- Гммм, - я глубоко задумываюсь над словами Доминика. Я действительно ищу отговорки?
- Я сам приготовлю нам завтрак, Эйлин. Почему бы тебе не попробовать позвонить ей? - Он встает достать хлеб из хлебницы. - Как ее зовут?
- Фейт. Мы всю школу были лучшими подругами и даже после школы были довольно близки. До… - Мне не нужно заканчивать предложение, Доминик в курсе, что значит «до».
- Ладно, - я кладу хлеб в тостер. - Почему бы тебе пока не попробовать позвонить Фейт? Думаю, ее реакция может удивить тебя. И я все еще здесь, - говорит он, поворачиваясь ко мне спиной, продолжая готовить завтрак.
- Хорошо. Думаю, я позвоню ей.
- Тут нет никаких «я думаю». Или звонишь или нет. Что выбираешь? - говорит он обычным тоном, глядя на меня через плечо.
- Ладно, я могу это сделать. - Я иду в гостиную, сажусь на диван и беру телефонную трубку. Набираю единственный известный мне номер Фейт. Мысль о том, чтобы снова говорить с ней, посылает по всему моему телу мурашки. А вдруг ее номер поменялся? Я так чертовски нервничаю, что мои ладони начинают потеть.
- Алло, - отвечает Фейт.
- Фейт? - Я сразу же узнаю ее голос.
- Даа. Кто это?
- Это Эйлин. - Мой голос срывается, и на глаза наворачиваются слезы. Сердце колотится как бешеное.
- ЭЙЛИН! - кричит она в телефонную трубку. Я немного отодвигаю ее от своего уха, но от того, как счастливо звучит голос Фейт, я улыбаюсь.
- Да, я скучала по тебе, - произношу я, не совсем понимая, с чего начать разговор.
- О Господи! Эйлин, я так скучаю по тебе. Как ты? Чем занимаешься? Где ты? Я могу приехать, повидаться с тобой? - Она с такой скоростью забрасывает меня вопросами, что от такого энтузиазма у меня начинает кружиться голова, и я начинаю смеяться.
- Я все еще живу в своем доме, и думаю у меня все нормально.
- Как дела? Ты все еще проходишь курс лечения? А твои встречи с психологом? Ты уже выходила из дому? Расскажи мне все. - Она умолкает, позволяя мне заговорить.
- Ну, у меня новый доктор, и он по-настоящему очень хороший. Он уже так здорово мне помог, и я звоню… знаешь, я тут подумала, может ты хотела бы зайти? Если хочешь, конечно.
- Ааааааа! - снова кричит она в телефон. - Ты чокнулась? Конечно же я хочу прийти, но не смогу до воскресенья. Можно я приду в воскресенье и принесу с собой ланч? Я дождаться не могу. Эйлин, я в таком восторге. - Фейт всегда болтала больше, чем я. Я так счастлива, что она собирается прийти повидать меня.
- Хорошо, значит в воскресенье. Спасибо, Фейт. Не могу дождаться, чтобы повидаться.
- Мне пора бежать, иначе я опоздаю на работу. Но в воскресенье, около одиннадцати, я буду у тебя.
Мы закончили разговаривать, и я все еще сижу на диване с огромной, будто приклеившейся ко мне, улыбкой. Конечно, я этого не вижу, но ощущаю ее на своем лице. Такое ощущение, что я очень долго не пользовалась этими мышцами. Господи, я чувствую себя просто невероятно.
- Завтрак, - зовет меня Доминик. Я весело иду на кухню.
Даже не подумав, я поднимаю руки, и крепко обнимаю его.
И он тоже обнимает меня.
Что-то происходит между нами.
Я чувствую это.
И я уверена, что и Доминик тоже это чувствует.
Его руки крепче сжимают меня, и я автоматически ближе прижимаюсь к нему, кладя щеку на его грудь.
Одной рукой он зарывается в мои волосы на затылке. Его большой палец нежно гладит кожу, и я закрываю глаза. Носом глубоко втягиваю воздух, вдыхая его мужской запах.
Другая его рука опускается мне на поясницу. Мои собственные руки путешествуют по его крепкой спине, ощущая как его мускулы то напрягаются, то расслабляются, пока я продолжаю медленно исследовать их.
- Уууум, - чуть-чуть постанываю я. Стоять рядом с Домиником кажется так правильнр.
- Эйлин. - Его голос хриплый и очевидно, что он напряжен. Но он не отпускает меня, и я наслаждаюсь силой и откровенностью этого момента вместе с ним.
- Даа, - шепчу я.
- Я не могу сделать это, - говорит он, отпуская меня и отступая на шаг назад.
- Я прошу прощения, - бормочу я, отворачиваясь в попытке скрыть свой стыд.
Я бегу в ванную, успев закрыть дверь до того, как он остановит меня.
- Эйлин, впусти меня. Мы должны обсудить это.
- Нет, не должны. Просто притворись, что ничего не произошло.
С чего бы ему смотреть на меня? Мое откушенное ухо, покрытое шрамами тело, невидящий левый глаз. Какой же дурой надо быть, чтобы думать, что такой мужчина как Доминик когда-нибудь увидит во мне кого-то, помимо пациента. Я ощущаю стыд и унижение.
Как я могла быть такой глупой?
Что за идиотка. Он красивый мужчина и, по крайней мере, на пятнадцать лет старше меня. Я не могу ему предложить ничего, кроме своего искореженного тела и больного разума.
- Эйлин, пожалуйста, открой дверь. Я не уйду, пока ты не откроешь дверь.
- Это было глупо, Доминик. Ничего не произошло и не могло произойти, пожалуйста… - Пожалуйста, что? Пожалуйста, уходи, или, пожалуйста, останься со мной? - Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя еще более пристыженной, чем я уже есть, - говорю я, сквозь запертую дверь.
