Условия соглашения - Мари Секстон
Она пожала плечами.
- И что?
- Травмы, которые у вас, на самом деле не соответствуют падению.
Она прикусила большой палец.
- Наверное, я упала по-другому, вот и все.
- Послушате, Изабель. У меня есть определенные вопросы, которые я должен задать, хорошо?
- У меня есть выбор?
- Вы можете не отвечать, но я должен спросить.
Она вздохнула.
- Что угодно.
- Вы замужем или состоите в настоящее время в романтических отношениях?
- Да.
- Подвергались ли угрозам или физическому насилию со стороны вашего партнера?
Изабель держалась так неподвижно, что даже не моргала.
- Нет.
- У вас есть дети?
- Да.
- Сколько им лет?
Она обхватила себя руками, глядя скорее по сторонам, чем на него.
- Какое это имеет значение?
- Ваш партнер когда-нибудь угрожал вашим детям или причинял им вред?
По крайней мере, для этого вопроса она встретилась с ним взглядом.
- Нет.
Возможно, это была первая честная вещь, которую она сказала.
- Кто-то дома сделал это с вами?
- Нет.
- Если так, то есть люди, которые могут помочь.
- Я упала, понятно? Никто, кроме меня, не виноват в том, что я неуклюжая. Так Вы собираетесь что-то делать с моей рукой или нет?
Ривер подавил вздох.
- Кто-нибудь проводит вас на рентген. Нам нужно знать, сломана она или нет, прежде чем предпринимать что-либо еще.
Она кивнула, опустив взгляд. Внезапное расслабление ее плеч выдало ее облегчение.
- Хорошо.
Он нашел Карен в трех смотровых от себя, она вводила информацию на одной из компьютерных станций.
- Она придерживается версии о лестнице.
- Они всегда так делают.
- Хочешь попробовать? Может, она была бы более честна с женщиной.
- Сомневаюсь, что от этого будет какой-то толк. Она просто все еще целая.
Ривер ненавидел этот термин, но именно его часто использовали медсестры в его отделении неотложной помощи. Именно так они сформулировали аббревиатуру WWWL (woman who won’t leave) - «женщина, которая не хочет уходить». Когда партнер, подвергшийся насилию, был «мужчиной, который не уйдет», они называли его «канализационным люком», что, по мнению Ривера, было лучше, но не на много.
Ривер вздохнул, чувствуя себя беспомощным, как это часто бывало с ним в отделении неотложной помощи. Он выбрал медицину, потому что хотел помогать людям. Во время учебы в медицинской школе ему удавалось придерживаться этого идеала, но ординатура стала для него тяжелым испытанием. Да, большинство врачей хотели помогать людям, но большинство из них быстро пресытились попытками помочь людям, которые не желали помогать себе сами. И все же Ривер пришел в ужас, узнав, насколько мрачной и политически некорректной может быть современная медицина. Это никогда не было так очевидно, как в жаргоне, которым пользовались все - от медсестер и санитарок скорой помощи до самих врачей. Это был секретный язык, уникальный для медицины, который передавался от наставника к врачу на протяжении многих лет. Он изменялся и эволюционировал в соответствии с потребностями тех, кто его использовал, но редко исчезал.
Когда-то, пожилых пациентов, поступавших к ним с целым рядом неизлечимых заболеваний, называли «Гомерами». Использование этого термина в популярных телешоу испортило репутацию в медицинском мире, но это не означало, что идея исчезла. Теперь их называли FTD (failure to die) — «неспособными умереть». Пациенты с FTD были удручающей частью современной медицины. Врачи могли проводить тесты и назначать лекарства для лечения различных симптомов, но простой факт заключался в том, что наука все еще не придумала лекарства от старости.
Еще одним распространенным термином было ADD (Attention Deficit Disorder). В отделении неотложной помощи эта аббревиатура означала не синдром дефицита внимания, а острый дефицит гидроморфона. Это был хороший способ сказать, что пациент был наркоманом, которому требовались наркотики. «Коричневый код» означал, что пациент испражнился в штаны или на кровать. «Драматический статус» означал пациента, который не обязательно был болен, но изо всех сил старался выглядеть больным, чтобы привлечь к себе внимание. Некоторые из худших сленговых выражений предназначались для людей с патологическим ожирением или психическими заболеваниями. Ривер слышал, как врачи в каждой больнице, в которой он когда-либо работал, использовали термин «загарпунить кита» для обозначения эпидуральной анестезии пациенту с ожирением. И хотя с пациентами с определенными психическими заболеваниями, несомненно, было трудно иметь дело, термин «пограничный» часто применялся ко всем, кто в целом доставлял неудобства, независимо от того, проявлялись ли у них симптомы пограничного расстройства личности или нет. В денверском отделении неотложной помощи, где он работал, была система, подобная тем, что он видел в других. В первый раз, когда пациент поступал и создавал проблемы, на его цифровой карте появлялась мигающая буква «Р». Во второй раз была добавлена буква «I». Третий проблемный визит приводил к добавлению буквы «Т», а четвертый - к букве «А». Как только пациент достигал конечной точки - PITA (Pain In The Ass), сокращенно от «Заноза в заднице», - никто не хотел его видеть.
Никто, кроме Ривера.
Ривер знал, что данные, приведенные в таблице, чаще всего соответствуют действительности. Да, некоторые пациенты были грубыми, возмущенными и отказывались сотрудничать. Это не означало, что у них не было обоснованных медицинских жалоб. Его собственному брату не раз ставили диагноз «Пограничное расстройство личности». Возможно, если бы кто-нибудь сделал больше, чтобы помочь ему, он был бы жив. Вместо этого он был застрелен на улице - результат его собственных действий, это правда, но, тем не менее, трагедия для его семьи.
В результате Ривер приобрел в отделении неотложной помощи репутацию человека, который с готовностью принимает пациентов, которые больше никому не нужны. Когда в верхней части электронной карты появлялась надпись PITA, пациента неизменно приводили к нему.
Иногда он гордился этим. В другие дни это его просто изматывало.
- «Глотатель» вернулся, - сказала ему Карен час спустя. – Третья смотровая.
Ривер подавил желание застонать от досады. В каждой больнице, где он когда-либо работал, был по крайней мере один «глотатель», который часто посещал отделение неотложной помощи, но ни с кем из тех, кого он встречал, не было так трудно, как с Джейн.
Он нашел ее сидящей на кровати боком, свесив ноги с края. Джейн, одетая в больничный халат,
