Беременна от сына президента (СИ) - Любовь Попова
Я кусаю губу, чувствуя, как меня изнутри растягивает член, не причиняет боль, но позволяет ощутить каждый миллиметр плоти, каждую извилистую как река вену, толстую бархатную головке.
Карим растягивает момент до такой степени, словно карамель, которая должно стать прозрачной. Дальше, дальше, наблюдая за каждой секундой процесса лишь иногда пересекаясь взглядом со мной.
Член входит совсем немного, но мое влагалище обхватывает ствол очень плотно
— Ты чудо, Арин, — хрипит он и резко вдавливает член до конца, стыкуя наши бедра с глухим звуком.
Немею, ошарашенная силой ощущений.
Терпение может обернуться таким сильным удовольствием, что все внутренности болезненно сжимаются. Да, да, да!
Оргазм отодвигаемый столь садистки часто, буквально выводит эмоции на другие гиперчистОты.
Я выгибаюсь дугой, хочу крикнуть. Карим успевает зажать мне рот рукой.
Но я все равно кричу, надрывно, ломко, позволяя воздуху все выходить и выходить в такт толчкам молотам.
Это невозможно, насколько я все еще чувствую удовольствие, что стягивает тело веревками.
А в это время член Карима яростно вбивается в мое сжимающееся оргазмом лоно.
Господи, ощущения настолько яркие, что я зажмуриваюсь в попытке остаться тут с Каримом, пока моя душа взмывает все выше и выше.
Я не обижаюсь на Карима, когда он марает мой живот, а несколько капель падают на платье. Я настолько счастлива, что эти мелочи кажутся милыми, это часть нашей с ним тайны. Его следы на мне.
— Приведи себя в порядок, высажу недалеко от общежития, — говорит Карим, заправляя рубашку в брюки и помогая мне поднять платье и лифчик. В своем телефоне быстро стираются растекшуюся тушь и помаду.
— Ну и видок у меня. Не смотри.
— С ума сошла? Видеть тебя такой и знать что это я сделал, что такая ты только для меня дикий кайф. Но лучше завести сумку с вторым комплектом одежды, я никогда не знаю, когда смогу к тебе вырваться.
— Хорошо, — включаю телефон и со стыдом обнаруживаю пару десятков пропущенных. От Али, от профессора, о Боже! От бабушки!
— А мой телефон тебе не понравился?
— Ой, ты что! Это какое-то космическое чудо. Мне очень нравится. Просто я не могу его показывать. Он только для твоих звонков.
— Умно конечно. Я позвоню, детка.
Я горячо прощаюсь с Каримом, тороплюсь в общежитие чтобы принять душ, по дороге пытаясь дозвониться до бабушки. Застываю, когда в комнате обнаруживаю Алю. Она сидит на моей кровати, поднимает голову.
Стою перед ней как на суде. Стыдно дико. Но я не могла отказать Кариму.
— Ты не говорила что у тебя есть ебарь. Я бы тогда тебя не просила…
— Стой! Прости! Я сейчас все объясню!
Глава 14
Я чувствую себя распятой на потеху людям. Пусть здесь и никого нет. Но взгляда и слов Аллы Самсоновой хватает чтобы ощутить всю силу своей вины, своего позора.
Она знает? Она знает, что я только что занималась сексом. Она знает с кем?
— Я люблю его… Ну то есть… Он приехал, и я не смогла ему отказать. Я не умею ему отказывать.
— Так если у тебя любовник, почему ты живешь здесь? — оглядывает она нашу небольшую комнату с пожелтевшими обоями и двухярусной кроватью.
Одно хорошо, уходить она не торопиться. Садится на кровать и кивает на место рядом с собой. Это возможность оправдаться, сделать все, чтобы она не злилась. Я не переживу потерю единственной подруги. Человека, которому я могу рассказать все. Пусть не имя, но достаточно подробностей, которые не могу держать в себе.
— Все сложно.
— Пф, всегда все сложно. Он кто вообще?
— Мужчина. Архитектор.
— О, боже, больше, как будто профессий нет. Старый?
— Нет! Но старше меня.
— Понятно, нашел себе дурочку.
— Нет! Ты не понимаешь, — вскакиваю, но Аля сажает меня обратно. — У нас с ним все серьезно, просто пока нужно все оставлять в тайне.
Алла смотрит на меня как на диковинку, словно я говорю, что инопланетяне приземлились и скоро будет апокалипсис. Но пусть думает, что хочет, я верю Кариму. Он меня не обманет. Он не может быть таким.
— Понятно. Почти Ромео и Джульетта. А имя у твоего Ромео есть? Фамилия. Я пробью его по базе… Никому ничего не скажу.
— Нет. Я не могу назвать его имени. Слушай, Алла, я понимаю, что подвела тебя. Прошу за это прощение. Я помогу тебе с профессором, но прошу не пытаться выяснить о моем К…
— К? Костя? Кирилл?
— Костя, да. Его зовут Костя.
— Понятно. Ладно, Дело твое. Ты вроде взрослая девочка, знаешь, что делаешь.
— Конечно знаю. Профессор, кстати мне звонил, — перевожу тему. — Может ему перезвонить?
— А давай. Скажи, что срочно вызвали на урок. Он любит сердобольных, — воодушевляется Алла, готовая снова вступать в бой. Профессор хоть и разговаривает неохотно, но ведется на просьбу принести ему нотные заметки. Наш профессор мнит себя великим композитором и на этом можно неплохо сыграть.
— Слушай, а почему не нанять кого — нибудь, — спрашиваю Аллу перед тем, как она уходит.
— Я не могу никому доверить такое. Только тебе, понимаешь?
— Конечно. Я буду рада вывести его на чистую воду.
Она внимательно смотрит на меня, словно хочет еще что — то сказать, но потом мягко улыбается и кивком головы прощается со мной. Я еще долго смотрю в закрытую дверь после ее ухода.
Не стоило рассказывать. Теперь она будет задавать еще больше вопросов. А может быть даже начнет следить из лучших побуждений, будет думать, что Карим тоже хочет меня обмануть.
Набираю бабушку, пропущенный от которой увидела ранее. Волнуюсь дико, сердце как птичка в клетке бьется. Раз гудок, два гудок, три гудок… Я уже хочу положить телефон, когда она отвечает.
— Алло, Арина?
— Да, бабушка? — отвечаю спокойно, а перед глазами ее ожесточенное лицо. Тело покрывается фантомными синяками, что болели после ее ударов несколько дней. Так она меня не била никогда. Такой боли не приносила. Но она моя бабушка, мой самый родной человек. Я не могу отрезать ее от себя.
— Ну как ты… учишься еще?
— Что за вопросы, конечно, учусь.
— Ну кто тебя знает. Может понравился вкус денег легких.
Мне на это ответить нечего, лишь правду.
— Я пошла на это только ради тебя. И ни о чем не жалею.
— Да понятно, что не жалеешь. Бабку совсем забыла.
Что? Более странной вещи она сказать мне не могла.
— Ты
