Клетка - Наталья Евгеньевна Шагаева
Отпускаю ее губы, только когда собственные саднят. Тяну за волосы, припадая к шее, оставляя на ней укусы, пробуя эту женщину на вкус. А вкус у нее изумительный, терпкий, пряный, экзотический, элитный.
Дергаю бикини, срывая чертовы ниточки, оголяя пышную и упругую грудь. Зажмуриваясь на мгновение от ощущений, сжимаю эту грудь под всхлип Нелли, переходящий в стон. Потираю соски, ласкаю их пальцами и скольжу рукой ниже, к животу. Снова рывок – ниточки трусиков трещат и падают к нашим ногам.
Не медлю, не нащупываю ее пределы, ибо Нелли уже мокрая. Врываюсь в нее двумя пальцами, резко поднимая голову, заглядывая в пьяные колдовские глаза. Нелли пытается сжать ноги, всхлипывая мне в губы.
— Не смей закрываться! — кусаю ее нижнюю губу. Голос проседает так, что я хриплю, как животное. — Поздно уже. Слишком поздно приходить в себя...
Она пытается поцеловать меня, но я не позволяю, немного отстраняясь, мы рвано дышим, губы в губы. Нелли расслабляется, позволяя мне трахать ее пальцами, ощущать, какая она мокрая, горячая, бархатная внутри и такая узкая, словно девочка, будто ее никто давно не трахал. Крышу сносит от этого понимания еще больше. Хотя куда уже больше.
Нелли ядовито усмехается, снова кидая мне очередной вызов.
— Смешно? — тоже ухмыляюсь, понимая, что она в моих руках. Статусы между нами стерлись, и сейчас я беру верх. Выскальзываю из ее горячего лона, нажимаю на клитор, и улыбка стирается с ее лица, глаза закатываются, голова откидывается. Она бьется затылком о стену, со стоном оседая, когда начинаю растирать чувствительную вершинку. Мне самому хочется закатить глаза и сползти к ее ногам. Но нет, веду здесь я. — Что, уже не смешно? — снова проскальзываю в нее пальцами, собирая влагу, и провожу по ее приоткрытым губам языком.
— Денис... — стонет, прогибаясь в моих руках, требуя большего. Опять вынимаю пальцы из ее лона, они мокрые от ее возбуждения. Подношу к ее губам и размазываю по ним наше удовольствие. Впиваюсь в эти порочные губы, снова их терзая.
Шиплю, сокращаясь, когда, ощущаю, как ее ладонь накрывает мой пах и сжимает давно каменный член. Дергает резинку штанов, оттягивая их вниз, так же расправляется с боксерами и уже сжимает член без преград. А у меня искрит в глазах. Мне кажется, я способен прямо сейчас взорваться и кончить на ее наглые ладони.
— Тихо! — рычу ей в губы.
Обхватываю талию, резко разворачиваю ее к стене, дергаю халат, окончательно избавляясь от него. Нелли снова возбужденно смеется. Вжимаю ее лицом в стену. Лихорадочно целую шею, затылок, плечи, лопатки. Стискиваю в руках бедра, оставляя на них отпечатки своих пальцев.
Одной рукой накрываю ее шею, притягивая к себе, другой снова накрываю лоно, начиная массировать клитор, растирать его, нащупывая чувствительные места. И ей снова не смешно. Она жалобно стонет, подается ко мне, потираясь попкой о мой каменный стояк, вынуждая меня вздрагивать от каждого ее касания.
— Все нервы мне вымотала, — хриплю ей в ухо, чувствуя, как содрогается, как уже не стонет, а хнычет, как плывет в моих руках. Я даже не уверен, что она меня слышит. — Какая же ты... — сам хрипло стону, когда ее попка снова врезается в мой член. — Только взглянул в твои глаза и сразу понял, что захлебнусь, — кусаю кромку ее уха. — Я смотрю так, что оставляю следы? Я? — злюсь, подогретый возбуждением. — Нет, это ты начала эту игру, подпустив меня ближе.
Чувствую, как она увлажняется еще больше, как ее ноги неконтролируемо дрожат, как кусает губы и мычит. Останавливаюсь, немного сильнее сжимая ее шею.
— Денис, — хнычет, — пожалуйста.
— Не нравится? Не нравится, когда играют? Дразнят?
— Нет... — судорожно выдыхает.
— Вот и мне не нравится.
Отпускаю ее шею, накрываю ладонью губы, сминая их, продолжая растирать и ласкать клитор. Несколько секунд – и Нелли с воплем кусает мою ладонь, кончая. Это охрененно горячо. Это красиво и невыносимо одновременно. Сам почти кончаю...
Разворачиваю ее невменяемую к себе, приподнимаю за бедра, вжимая в стену, и насаживаю на себя грубым рывком, ибо вообще не способен сейчас ни на нежность, ни на ласку. Мои планки сорвало. Меня нет, есть только оголенные нервы и зашкаливающие эмоции. Хочу смотреть ей в глаза, чтобы точно осознавала, кто ее трахает, хочу чувствовать вкус ее губ, когда буду кончать.
Вколачиваюсь в ее горячее лоно сильнее, чувствуя, как она судорожно сжимает меня, как снова откидывает голову и закатывает глаза. От нереального кайфа немеют губы, в висках барабанит пульс, кровь несется по венам с бешеной скоростью, разливаясь жаром.
Ускоряюсь, насаживая ее на себя быстрее, сильнее, глубже. Ловлю ее губы, уже нежно лаская кончиком языка, глотая ее всхлипы и стоны. Мои плечи и спина уже безжалостно расцарапаны ее ногтями. Тону в ней, захлебываюсь, задыхаюсь. Сам хрипло стону ей в рот. Отстраняюсь, заглядываю в ее вдрызг пьяные глаза. Чувствую, как ее лоно начинает сжимать меня сильнее, сокращаясь. Красивые глаза распахиваются, Нелли замирает в немом крике и, словно теряя себя, повисает, утыкаясь мне в шею, всасывая кожу, оставляя на мне свои отметины.
Кончаю глубоко внутри, содрогаясь, хрипя, как животное.
Всё...
Уплываю, но крепко держу ее в своих руках, не выходя, не отпуская. Мне кажется, я на мгновение умираю в ней. Я задохнулся от ее запаха, вкуса, от ощущений и захлёстывающих эмоций.
Ее нога медленно сползает вниз. Отпускаю. Встает неуверенно, пошатываясь. Удерживаю Нелли за талию. Меня самого еще не отпустило. Выхожу из нее, опускаю глаза вниз – моя сперма стекает по ее ногам. И это не грязно. Это охрененно. Это знак того, что она сейчас была моя.
Моя, не моя…
Мы оба растерзаны друг другом. Но если отмотать время назад, я бы ничего не изменил, я сделал бы ровно то же самое.
Нелли облокачивается на стену, пытаясь отдышаться, срывает с себя обрывки бикини, кидая их на пол. Скользит глазами по моему телу, наблюдая, как я натягиваю штаны.
— Нелли... — произношу.
А что я хочу сказать?
Не знаю.
Уж точно извинений и сожалений не будет.
— Ой, замолчи, — усмехается она, отталкиваясь от стены. — Давай сделаем вид, что всё нормально. Что то, что между нами произошло, это хорошо и логично. Хотя
