Клетка - Наталья Евгеньевна Шагаева
Когда успела приготовить?
Пока ем, она продолжает сидеть в позе с закрытыми глазами.
А когда открывает глаза, то забирает у меня чашку с чаем и пьет, не брезгуя.
— Была бы моя воля, я бы осталась жить здесь, вдали от города. Одна. Зимой тут тоже прекрасно. Тишина и никого... Никто ничего от меня не требует и не ждет. Писала бы картины в мастерской на мансарде, проводила бы студентам онлайн-уроки французского, чтобы заработать на жизнь, и была бы абсолютно счастлива.
— Вы знаете французский язык?
— Кажется, ты вчера перешел на «ты», — усмехается она.
— Это было на эмоциях, больше не повторится.
— А жаль. Чувствую себя намного старше, когда ты выкаешь или обращаешься по имени-отчеству.
— А это субординация, а не демонстрация возраста. И я уже говорил, выглядите вы моложе.
— Всё ясно, такой же робот и пес Олега, как и все остальные, — фыркает Нелли, вручает мне чашку и ложится на плед, смотря в небо.
Глубоко втягиваю воздух, глотая очередную провокацию.
Пес, значит, я. Как, сука, это проглотить?
— Увольняйся, Денис, пока не поздно, — вдруг очень холодно и безэмоционально произносит она.
И, черт ее возьми, она права. Только отчего-то кажется, что уже поздно.
— Через пару месяцев меня сменят, — отвечаю я.
— Пара месяцев – слишком много. Твои глаза начинают оставлять на мне следы.
Точно ведьма. Ее веки закрыты, но она чувствует, что я смотрю. Облизывает губы, потому что я смотрю на эти налитые розовые ягоды и облизываю свои губы, словно пытаясь почувствовать вкус.
— Хватит, нагулялись! — срываюсь я. — Идём назад! — в моем голосе непозволительный приказ. Ещё несколько минут с ней здесь, и катастрофа неизбежна. — Прекратите играть в эту игру со мной! Я ведь могу сорваться и стать неуправляемым. Не надо будить во мне это. Мы прекрасно с вами понимаем, что последствия могут быть плачевными.
Прекращаю вуалировать и говорю напрямую, не как подчиненный, а как мужчина. Кончилась во мне субординация. Потому что я не играю в одни ворота, Нелли тоже переходит границы. Сам собираю в ее рюкзак термос, контейнер. Дергаю плед, Нелли поднимается и смеется.
Смешно ей, сука. Тут плакать надо, а не смеяться. Мое желание прикоснуться к ней трансформируется в желание наказать, чтобы пришла в себя.
Глава 12
Денис
Уже больше суток мы не разговариваем. Нелли продолжает отдыхать, уже не привлекая меня. Что хорошо. Она будто ушла в себя. Отстранённая, задумчивая, словно её вообще нет в этой реальности. Пьёт свои колдовские настои, занимается йогой, читает, может часами сидеть на террасе, смотря на озеро, словно там вдали показывают увлекательный фильм.
Она держит дистанцию, и это хорошо. И плохо... Я подсел на общение с ней – как всегда, по щелчку пальцев, так же как подсел на её образ, только заглянув в глаза. Мне хочется найти повод заговорить с ней. Но, бл*дь, какой у меня может быть повод? Я сам настоятельно просил её остановить эту игру без правил. Кажется, моя крыша медленно съезжает. Хочется от души поколотить по груше, до боли, до изнеможения, чтобы выбить из себя эту дурь. Но груши здесь нет. Поэтому я истязаю себя, подтягиваюсь на турнике позади дома.
Помогает мало. Снимаю промокшую футболку, утирая ей пот с лица. Пить хочется невыносимо, обхожу дом, закидывая футболку на плечо.
Нелли на шезлонге, кажется, спит. Поза расслабленная, одна рука свисает. Надо пройти мимо, но я подхожу ближе. Из её рук выпала книга. Поднимаю её, переворачиваю. «Иметь или быть?» Эрих Фромм.
Откладываю книгу на стеклянный столик рядом. И вот сейчас самое время идти по своим делам. Позвонить невесте, в конце концов, напоминая себе, что она у меня есть. Но я, ведомый необъяснимым желанием, рассматриваю её. Губы приоткрыты, такая расслабленная, умиротворённая, красивая. Сейчас спокойная, никакой игры и провокации. Это я сейчас провоцирую сам себя. Её рука раскрыта, рассматриваю пальчики, линии на ладошке. Скольжу глазами по телу, по вздымающейся груди, по шее, снова возвращаясь к губам. Без помады они ещё соблазнительнее. У меня нет ни единого шанса быть с ней. Она чужая жена. А у меня невеста. Это всё утопия. Но мой мозг отключается рядом с ней. Наклоняюсь ближе только для того, чтобы вдохнуть её неповторимый, эксклюзивный запах и ещё раз отравиться им. Я совершил уже столько ошибок, что хуже не будет. Я, как маньяк, с горящими глазами глотаю её, вдыхая ещё и ещё, ощущая, как меня сносит от возбуждения.
Где создают таких женщин?
Зачем?
Мне кажется, она создана для того, чтобы губить мужчин. И она обязательно меня утопит. Я сам, сука, иду в эту бездну.
Руки, которые мне уже неподвластны, невесомо касаются её лица. Совсем немного, невесомо кончиками пальцев прохожусь по её шёлковой коже.
Нелли резко открывает глаза именно тогда, когда я очередной раз глотаю запах её волос. Словно и вовсе не спала. Замираем. Не отстраняюсь от неё. Мы смотрим глаза в глаза. В её глазах моя погибель, но такая сладкая, что я готов сдохнуть.
В моих глазах она может это всё прочитать, я прозрачен с ней и открыт. Пауза. Зависаем молча. Она опять прикрывает глаза и, как ласковая кошка, трется щекой о мою ладонь, выдыхая. Будто ее давно никто не касался, не любил.
— Красивое тело, — произносит она своим невыносимо томным бархатным голосом. Ее глаза скользят по моему торсу. — Такой молодой, сильный хищник.
Нелли тянет руку к моей груди, но я резко поднимаюсь, не позволяя ей этого. Разворачиваюсь и быстро ухожу. Если она сейчас ко мне прикоснётся, я не остановлюсь.
Не остановлюсь, даже если она будет против.
Начинаю понимать маньяков, которые насилуют женщин. Когда похоть берет верх над здравым смыслом.
На эмоциях звоню Анне, чтобы услышать ее голос и вернуть ощущение влюбленности в эту девочку. Ведь она была. Вот еще недавно я был счастлив и делал ей предложение. Мне хочется, чтобы именно Аня напомнила мне о нас. Что мы есть и у нас есть будущее. А Нелли в моей реальности нет.
Звоню долго, но Анна, как назло, не берет трубку.
Малыш, ну ты где?
У нас всё рушится.
Разве ты не чувствуешь это?
