Ночь падающих звезд. Три женщины - Дорис Яннауш
Хели и Лусиан задержались в Штутгарте. Они испытывали голод и жажду, кроме того, Хели хотел внимательно полистать проспект, чтобы досконально изучить маршрут Теобальда.
Итак, они наспех поели и выпили вина. Хели пришлось разбавлять вино минеральной водой, поскольку он был за рулем.
Они почти не разговаривали друг с другом, каждый погруженный в свои мысли. Но если Хели думал о Тео, то Лусиан о Нини.
Последнее время они лишь изредка виделись в Берлине. Иногда сталкивались на студии: «Привет, Нини!» и «Привет, Лулу!» Выпивали по чашечке кофе в какой-нибудь харчевне и разбегались.
А со времени их последнего совместного выступления Лусиан постоянно думал о ней и ее дерзкой песне. Да, уж храбрости у нее хоть отбавляй. Никакого жеманства. Нахалка, отчаянная и остроумная. Сильный тип. Честная и хорошо разбирающаяся в окружающей среде, хотя она и ненавидела это слово. Она всегда говорила: «Окружающая среда — это все вздор, это ничто. Есть только мир, в котором мы живем. Ну, разве что еще поля вокруг или окрестности. А окружающая среда — это дерьмо». Смешно, что никто до этого не додумался!
— Что, собственно, ты думаешь об окружающей среде? — спросил Лусиан, пробуждаясь от своих мыслей. — Я имею в виду название, слово…
— Что? — рассеянно переспросил Хели, который, изучая маршрут по проспекту, не слышал сказанного Лусианом. — Через пять дней они будут в Черном Замке. Смотри, вот здесь!
Без особого интереса Лусиан бросил взгляд в каталог. Фотография Черного Замка. Противореча своему названию, на холме под голубым небом высился белоснежный замок, окруженный изумительной красоты парком. Симпатичный мужчина в клетчатом пиджаке сидел на выступе стены и приветливо улыбался. У ног его величественно развалилась огромная с шерстью медового цвета собака.
— Так вот каков герцог Ленокс, — протянул потрясенный Хели. — Бедняга Тео — вот это конкурент!
— Вот это да! — Лусиан в момент забыл собственные переживания. — И у него сейчас находится тетя Дуня?
Хели кивнул. Он даже вспотел от благоговейного восхищения.
— Вот здесь и располагается знаменитая фарфоровая комната. Посмотри, целый зал драгоценностей!
— С ума сойти!
Они помолчали, потрясенные увиденным.
Через некоторое время Хели произнес:
— Как могло случиться, что Тео натолкнулся именно на эту руководительницу туристической группы, которая едет именно в Шотландию, в этот замок, и именно в это время! Если бы не состоялось ваше представление и если бы Тео не пошел на него, он бы никогда не встретил эту руководительницу! Что это — случайность или нет?
Он не обращал внимания на ужимки Лусиана, которые создавали впечатление, будто он еще что-то знает. Это могло быть лишь позой. Когда Лулу ничего не понимал, он начинал ухмыляться.
Хели, придав лицу мудрое выражение, произнес, направив потусторонний взор в сторону стойки бара:
— Жизнь — это сказка, рассказанная глупцом.
— Что?!
— Макбет, — скромно добавил он. — Ты хоть слышал о Шекспире?
Лусиан рассеянно кивнул.
— Ну и?… — с нетерпением продолжал Хели.
— Пойду-ка я, позвоню Нини, — заявил Лусиан и исчез.
Ночью Хели принял решение отправиться за Тео, с тем, чтобы тот не наделал глупостей. Его нельзя, просто непозволительно было оставлять одного! «Без меня он пропадет, — думал Хели, — ребенок, который не может самостоятельно ориентироваться. Кто знает, что он, с его уязвленной гордостью, сделает с герцогом: устроит тому скандал, нанесет оскорбления, а может, даже затеет потасовку! Иногда Тео мог потерять контроль. Артистичная натура. Сами понимаете».
На следующее утро он сообщил Лусиану о принятом решении.
— В Шотландию, неужели правда? И уже завтра? Да ты что, с ума сошел?
Однако постепенно предложение начало нравиться Лусиану, и он спросил:
— Не будешь против, если я поеду вместе с тобой? Я разделю дорожные расходы.
— Нет необходимости, — великодушно заявил Хели. — В конце концов, это ты напал на след, выйдя на Эмиля так что имеешь законное право…
— А Нини? — быстро воспользовался моментом Лусиан. — Можно и ее…
— Кто? — ошарашенно переспросил Хели, — Нини с ее шлягером о сперме? Только не в моей машине!
Лусиан снова ушел звонить. Его Нини записывала новый диск и практически не покидала студию. Но для Лулу она сделала исключение, подошла к телефону и даже прочла нотацию:
— Езжай спокойно, Лулу. Ты же не навечно отправляешься в Шотландию, верно? Позвони мне с дороги, в студию или в отель, куда хочешь. Все равно у меня нет другого мужчины. Не хватает на это времени. Я пишу сейчас текст для новой песни об окружающей среде, знаешь, простенький такой: о солнце, луне, небе — обо всем вокруг. Тут все ржут: экологическое танго. Слушай, как было бы здорово вместе отправиться в Шотландию. «Вечно молодые» — что за песня, да ты знаешь! Как называется та дыра, откуда ты звонишь? Ламмвайлер? Вот здорово, если посмотреть на карту: из Берлина в Ламмвайлер. Вот так штука, Лулу…
Типичный монолог Нини. Она вынуждена закругляться, ее уже зовут. Лусиан повесил трубку, бормоча: «Ненормальная девчонка».
При этом губы его были растянуты в радостную ухмылку, как будто он угадал все шесть номеров в лотерею.
Между тем Хели договорился с фрау Кляйншмидт. Она согласилась заглядывать в розовый дом в стиле барокко, следить за почтой, телефоном и садом. Особого желания выполнять эту работу у нее не было, да нужда в деньгах заставляла. С ней вместе жили трое ее взрослых сыновей, от которых куска хлеба не дождешься. А сама она работящая: и готовит, и убирает, да еще помогает этим бездельникам. Ее старший живет с одной девушкой, «это у них серьезно», так вот и эта девушка поселилась в домике фрау Кляйншмидт. В тесноте, да не в обиде. К тому же Ханнелора, как звали «серьезную связь», могла позаботиться о мальчиках, когда фрау Кляйншмидт отсутствует.
— Буду поддерживать с вами связь. — Хели вложил ей банкноты в руку. — Возьмите, это на какие-нибудь непредвиденные расходы, — добавил он тактично. — Завтра рано утром мы уедем. Не будем дожидаться вас, ведь у вас есть ключи? Вот и отлично.
Вечер у них прошел в мирной обстановке — у Хели и Лусиана. Казалось, что они уже давно подружились, несмотря на разницу в возрасте и на то, что многое им было непонятно друг в друге. Слишком много берлинской грубости, считал Хели. Слишком много венской спеси, думал Лусиан. И все-таки они пытались найти взаимопонимание между народами.
Они сидели перед телевизором, когда началась передача «Культура в стране». Сначала вообще не хотели ее смотреть, но тут последовало интервью с Дуней, а потом и с Тео. Смех, веселье, ликование.
Достойная любви
