Дважды в одну реку - Александра Васильевна Миронова
Внезапно Регина почувствовала, что движение остановилось. Уже несколько минут она стоит на одном месте. А еще мгновение спустя осознала, что припарковалась во дворе Митиного дома, и ей стало еще хуже. Что она здесь делает? Еще не хватало, чтобы ее застукали Митя или Екатерина Антоновна. Совсем с ума сошла. Неужели можно себя до такой степени не контролировать? Это раньше она бежала сюда в те моменты, когда ей было плохо. Но сейчас она выросла и не может больше заниматься такими глупостями.
Она завела двигатель, чтобы немедленно выехать со двора. Поддавшись минутной слабости, окинула взглядом до боли знакомый фасад.
За последние четырнадцать лет дом изменился. На всех дверях появились кодовые замки, да и сами двери заменили на новенькие, стальные. Старый кирпич выглядит солидно, респектабельно, словно его не берет время.
В свое время это был ведомственный дом, в котором квартиру могли дать лишь за особые заслуги перед областью. Со временем, конечно, многие квартиры были выкуплены обеспеченными людьми, а значительные личности отправились на свалку истории, но дом по-прежнему хранил особый флер старых денег и связей.
Облака разорвало переменчивое осеннее солнце. Регина словно провалилась во временную дыру. Ей снова семнадцать и двор Митиного дома – это самое прекрасное место на земле. Если задуматься, лучше мест после она и не встречала. Разумеется, она много путешествовала, побывала с Сергеем на всех модных и экзотических курортах, но старый зеленый двор Митиного дома все еще оставался для нее лучшим местом на земле, ведь в нем она была счастлива. Как никогда больше.
От тяжелых раздумий ее оторвал стук в водительское окно. Регина хлопнула глазами и осознала, что солнце скрылось за тучами, а возле машины стоит та, что ненавидела ее отчаянно, до глубины души, именно эта неразумная ненависть разрушила жизнь Регины. Привела ее, потерпевшую сокрушительное поражение по всем фронтам, снова в дурацкий дворик, где она, словно утопающая, хваталась за счастливые детские воспоминания в тщетной попытке удержать так стремительно ускользающий контроль над собственной жизнью.
Екатерина Антоновна постарела, безусловно. Но спина по-прежнему оставалась прямой, волосы тщательно покрашены и ухожены. Изящная голова, украшенная тяжелыми бриллиантовыми серьгами, все так же держалась гордо на длинной шее. Она ни грамма не прибавила в весе, и Регина могла лишь догадываться, какой сумасшедший труд был на это положен. И лишь глаза выдавали, что минувшие годы для нее тоже не прошли бесследно.
На секунду ей показалось, что она видит в них слезы. Нет, просто показалось. Екатерина Антоновна и слезы – это понятия абсолютно несовместимые.
Их разделяли тонкое стекло и серая вуаль внезапно заморосившего дождя. Регина понимала, что ей нужно открыть окно, поздороваться, как-то прореагировать, улыбнуться, наверное. Они ведь взрослые цивилизованные люди. Что прошло – то прошло, у каждой своя жизнь. Можно и поговорить.
Но Регина продолжала не мигая смотреть на женщину, стоящую за стеклом ее роскошной машины, и не могла заставить себя пошевелиться. Сделать одно простое движение. Словно открытое окно впустит в ее жизнь бурные грязные потоки, которые утопят ее окончательно.
Ей удалось взять себя в руки лишь несколько минут спустя. Удалось нажать на чертову кнопку и даже получилось улыбнуться.
– Регина, – голос Екатерины Антоновны звучал холодно, но неожиданно Регина осознала, что в нем больше нет прежней власти. Власти над ней. И она, Регина, ее больше не боится.
– Екатерина Антоновна, – в тон ей ответила Регина, слегка кивнув. Капли дождя упали на дверцу машины, в воздухе разлилась сырость и змеей поползла под одежду. Регина почувствовала, как по коже замаршировали мурашки.
– Отлично выглядишь, – через паузу и оценку сообщила ей Митина мать.
– Вы тоже, – не осталась в долгу Регина. И уставилась на Екатерину Антоновну, пытаясь рассмотреть на ее лице… что? Раскаяние? Понимание? Доброту? Господи, взрослая же женщина, а до сих пор питает иллюзии.
– Регина, нам нужно поговорить, – сделав над собой сверхчеловеческое усилие, сообщила Екатерина Антоновна.
– О чем? – голос Регины дрогнул, как она ни пыталась контролировать его.
Екатерина Антоновна отвела взгляд – все это ей давалось нелегко. Маленькая собачка, кажется, мальтийская болонка, возле ее ног жалобно заскулила. Ей совсем не нравились дождь, сырость и странное поведение хозяйки. Обычно та ворковала с ней всю прогулку, а сейчас стоит отстраненная, холодная, чужая.
– Я сейчас Свити домой заведу и встретимся в «Чайной», на углу.
Регина едва удержалась от смеха. Что же, годы действительно не властны над Екатериной Антоновной. Даже не спросила, удобно ли ей. Есть ли у нее, Регины, время. А главное – желание с ней общаться.
Она завела двигатель, намереваясь закрыть окно и уехать, ничего не отвечая. Но Екатерина Антоновна опередила ее. Запнулась, хотела сказать что-то резкое этой выскочке, которая по жуткому недоразумению сидит в дорогой машине и выглядит красивой, холеной и успешной, хотя, казалось, все в ее судьбе было предрешено. Но затем сдержалась.
Вспомнила то, что натворила, вспомнила грустного Митю с потухшими глазами, который целыми днями сидел на кухне и топил свое горе в еде ипитье. Нет, она мать, она еще поборется за любимого сына. И обязательно выиграет эту битву, принесет любую жертву, чтобы хоть как-то все исправить.
Она не стала вдаваться в объяснения, просто сбросила ледяную маску равнодушия, которая, казалось, намертво прикипела к ней за долгую жизнь, и, судорожно вцепившись в стекло, уже готовое подняться, надтреснутым голосом прошептала:
– Пожалуйста, Регина, это очень важно.
Регина остановилась, потрясенная. Надо же, какая метаморфоза. Должно быть, это действительно важно.
Подумав, она кивнула:
– Встретимся через пять минут. У меня будет полчаса.
Ничего не говоря, она резко сдала с места и поехала по направлению к «Чайной», оставив Екатерину Антоновну и ее смешную болонку смотреть вслед массивной роскошной машине.
Сразу в кафе не пошла. Ей понадобилось некоторое время, чтобы унять сердцебиение. Голова шла кругом. Сегодня вечером они с Сергеем встречаются с новообретенным отцом Алисы. С одной стороны, Регина, с утра погруженная в мысли о предстоящей встрече, была рада отвлечься и переключиться. С другой – смена декораций обещала стать не менее драматичной.
Что такого важного ей скажет Екатерина? Неужели Митя разболтал об их встрече и она собирается снова потребовать оставить ее сына в покое? Не лезть в его счастливую семью? Не питать иллюзорных надежд?
Регине вдруг
