Одержимый сводный брат - Ирина Ирсс
— Оставь своих подружек себе, Рогозина, — вот мне вообще нихрена не до смеха, — вместо этого лучше объясни, какие такие ночные конспекты ты там удумала?!
Я жду новую порцию её безумного смеха и уже мысленно придумываю, как именно она ответит за свою своевольность, как неожиданно натыкаюсь на совершенно иное. Крис в небольшом недоумении, хотя и редкие усмешки всё равно звучат между слов.
— А вот чтобы съехавшую крышу лечили трахом? Нет, о таком я ещё не слышала. Ты про что, Кайманов?
И вот именно в этот момент мне точно топор рассекает череп понимание: Крис меня не ослушалась.
С трудом сглатываю.
— Хочешь сказать, Лина тебе не звонила?
— Звонила! И не один раз! Но мы же договорились, всё — прощай, моя подруга, — вновь смеётся она, а мне почему-то хочется ей хорошенько вдарить, чтобы умолкла. Напрягает до жути. — В общем, я отключила ненадолго телефон, а больше она и не звонила.
Вот, когда я понимаю — всё, нокаут. Мозг пуст. Смотрю, как дурак, в одну точку, а мысли даже шевелиться не собираются, охреневая от ситуации.
Я снова, как тупой имбецил, повторюсь:
— Где Лина…
Не для Крис, для себя, потому что хоть один вариант да должен прийти в голову.
— В смысле, где Лина? — думает девушка, что говорю с ней. — Типа хочешь сказать, что ты думал, что она со мной?
И снова этот чертов тупой смех, я не отвечаю, просто отвожу телефон от уха и автоматом жму отбой.
А Алексей оказывается не такой идиот, которым я уже успел его окрестить. Видит, что положил трубку, возможно даже слышал часть разговора. По крайней мере, понимает, что самое время вновь предложить:
— Мне позвонить на пульт охраны?
— Звони, — отрезаю я и подпинываю себя, чтобы выйти из ступора.
Почему-то именно в этот момент, мне больше совсем не хочется смотреть, как птичка разваливается. Переиграл?
Да, ладно, я ведь даже ещё не начал, а она уже не выдержала? И что мне, бл*ть, теперь совсем этим делать? Что мне делать с собой, в первую очередь, потому что мне нифига не нравится результат!
— Из посёлка не выходила, — доносится за спиной, и я резко поворачиваюсь к подсевшему на одно место охраннику. Правда, до сих пор держится стойко, хотя, ей богу, на нём лица нет. Полагаю, на мне тоже. — Сейчас поднимут все записи по улицам, — продолжает докладывать он, — есть вероятность, что она уехала на машине. Мне доложить Эдуар…
— Нет! — обрубаю жёстко.
Ну слава богу, мозг включился. А вместе с ним, безумная ярость. Найду, сам лично придушу. А я её из-под земли достану, но найду. Папочке же пока нечего знать, как его принцесса истерично отреагировала. Ещё отменит всё, чего вообще допускать нельзя.
Найду. Верну. Заставлю вытерпеть всё до конца.
А потом к чертям запру её здесь. Никто никогда не говорил о том, что птичка вырвется на свободу.
— Поднимай часть охраны, пусть начинают прочищать посёлок, и жди, что покажут камеры, — отдаю указания, уже сам направляясь к тачке и вновь доставая телефон, чтобы позвонить Риму и отменить бой. — Отцу пока не слова, если не хотите лишиться работы, что потеряли его любимую дочь. Обо всём сразу докладывать мне.
Алексей следует за мной тенью.
— Если вернётся сама, в дом не пускать, пока я не вернусь, ясно? — спрашиваю, уже открывая дверцу.
Охранник чётко кивает.
— А вы… — начинает, но осекается, оставляя «куда» висеть в воздухе, вовремя словив мой взгляд.
Я же всё равно отвечаю. Не ему, Лине, чтобы пряталась, как можно лучше.
— Обрубать крылышки, чтобы далеко не летала, — произношу зло и жестоко, что даже Алексей от моих слов мрачнеет и опускает взгляд себе под ноги.
Однако ничего не может сказать в ответ, я же наконец завожу мотор.
Моя птичка, и только моя. Пора возвращать её в клетку.
Глава 11. Лина
— Не верится, мы — почти соседи, — на эмоциях выдаю я с заднего сидения БМВ Димы. — Я никак не ожидала, что ты приедешь уже через десять минут.
Вместо этого я ожидала, что буду прятаться минимум полчаса, стоя на углу улицы прямо под единственной камерой на этом участке, чтобы никто не смог увидеть, с кем я встречалась.
Ума не приложу, как я вообще на такое пошла. Руки до сих пор потряхивает, а мандраж в теле переходит в какое-то нервное возбуждение, что аж всю кожу покалывает. Мне было так страшно лгать охране, выдумав буквально на ходу что-то про конспект. По крайней мере, и Эдуард, и Егор знают, что у меня есть подруга. А ещё это ведь нормально, одалживать друг у друга тетради? Тем более, Кристина была у меня пару раз, и Каймановы к ней относились абсолютно нейтрально, после чего я решила окончательно, что могу не бояться с ней дружить, раз Егор на неё даже не смотрел. Главное было не провоцировать, но сегодня просто захотелось на всё это плюнуть. Достало. Просто достало быть всегда хорошей девочкой, что вообще никак мне не помогает. Если бы от этого был толк. Если бы от этого моя жизнь была проще…
Плевать, что сделано то сделано. Мне теперь не выбраться из этой семьи. По крайней мере, в ближайшее время. Так хоть пару часов буду знать, что такое жить полной жизнь.
— А мне по-прежнему не верится, что ты согласилась встретиться, — ловлю я его улыбку в зеркале заднего вида.
От неё мне и самой хочется улыбнуться в ответ, но тут на глаза попадается пропускной пункт охраны посёлка, и вместо того, чтобы улыбаться Диме, я чуть сдвигаюсь вправо, прячась за пассажирским передним сидением. Это всего пара секунд — время, пока открывается шлагбаум и машина выезжает за пределы посёлка, но мне кажется моё сердце успевает пару раз остановиться.
— Тебя так спокойно впустили и выпустили, — произношу со спёртым дыханием, по-прежнему не веря, что всё получилось, когда сажусь обратно посередине.
Это кажется каким-то сном, но уж точно не реальностью, где мне всё легко даётся.
— У меня друг здесь живёт, и мою машину уже знают, — просто отвечает Дима, хотя по нему видно, что он слегка настораживается.
Я же, и так слишком взволнованная ситуацией, и вовсе поникаю, способная только в ответ кивнуть и уйти с головой
