Смотри на меня (СИ) - Малиновская Маша

Дом в пригороде мои родители продали и купили две квартиры: одну себе, и одну мне в черте города. Она не большая, но уютная и современная. Гостиная, совмещенная с кухонной зоной, небольшая спальня и ванная — лаконично, но меня устраивает.

Я снимаю туфли и вешаю лёгкую куртку на вешалку у двери. Уже настолько тепло, что скоро можно будет ходить в футболках. И этой весной я себе это обязательно позволю. Обещала сама себе. Это всего лишь шрамы, многие на них и внимания не обратят. Вот Сергею, например, на них абсолютно плевать.

Переодеваюсь и подкалываю волосы, убираю чёлку. Она уже отросла и мешает, а я всё никак не запишусь к парикмахеру.

Вообще-то, чёлка мне не очень идёт. Лоб невысокий, брови широкие и яркие — и без чёлки отлично, но я не хочу, чтобы люди пялились на мой шрам. Не такой симпатичный, как у Гарри Поттера, а фиолетовая клякса с правой стороны ближе к волосам.

Поднимаю их ладонью и смотрю в зеркало, вздыхая. Хочу избавиться от шрама, только врач говорит, что рано ещё, надо немного подождать, пока рубцовые ткани станут бледнее.

Прошло уже больше двух лет, а они не светлеют. Как и воспоминания о том кошмаре. Взбудораженное близостью тело, бешеная скорость, яркая вспышка и боль. Целый океан боли. А потом темнота.

Трещина в черепе, рука в осколки, выбита ключица и перелом голени. Повезло, говорили врачи, что шею не сломала. Но воротник надели на два месяца целых.

А ещё душа в клочья. Потому что он сбежал. Уехал куда-то, не оставив ни строки, ни весточки. Сломал мне и тело, и душу. А потом бросил за ненадобностью.

Где он? Что с ним? Не знает никто. Я когда встала с постели, пыталась найти. Мать его сдала дом, а потом, вроде бы, продала. Звягин и сам ничего не знал. Ему тогда прилично по почкам настучали, месяц в больнице провёл. Никто ничего не знал о Егоре Вертинском. Мои звонки в пустоту и крики в подушку. Тишина.

Пришлось привыкать к новой Юле Сладковой. Поломанной и разбитой. Год в университете я пропустила, вернулась лишь с сентября и снова на первый курс. Жить в общаге не хотела, родители купили квартиру. В машине ездила только с папой и только на заднем сидении, потом нашла в себе силы выучиться и самой получить права. За рулём ты хотя бы сам контролируешь.

Егор не был виноват в аварии, так мне потом сказали. Но если бы он ехал медленнее, удар не был бы таким сильным. Дорога была скользкой, пустой пассажирский микроавтобус понесло. Водитель не пострадал, Егор, как мне сказали, тоже. Всё досталось мне.

Поэтому я езжу или сама за рулём, или сзади, как сейчас в машине Сергея.

Сегодня у меня по плану уборка. А ещё надо приготовить суп. Выходные имеют свойство быстро заканчиваться, а на учебной неделе качественно убираться нет времени. Ещё нужно подготовиться к занятиям.

До конца дня я убираюсь, а всё воскресенье занимаюсь. Сергею говорю по телефону, что останусь дома, он не настаивает на обратном.

Утром в университет собираюсь долго. Чувствую себя странно, какой-то рассеянной, что ли. Наверное, это всё это неожиданное предложение от Драгунцева. Я никому не говорила об этом, даже родителям. Я вообще растеряна и не знаю, что сказать. Мне очень нравится Сергей, но такие решения принимать, пожалуй, рано.

До университета решаю пройтись пешком, тут совсем недалеко от высотки, в которой я живу. Да и погода замечательная.

Народу на улице возле универа много. Когда тепло, студенты любят постоять подольше, ждут своих по группам, болтают.

Когда уже подхожу ближе, рядом проезжает дорогая чёрная машина, оглушая музыкой и низкими басами.

— Интересно, кому кроме тебя самого это интересно слушать? — ворчу про себя, подкатывая глаза.

Возле крыльца парадного входа царит оживление. Девчонки с моего бывшего потока сбились стайкой и переглядываются, посматривая на ту самую тачку, что вызвала у меня раздражение пару минут назад. Она как раз разворачивается на университетской парковке.

— Что за кипиш? — спрашиваю у Наташи, что тоже среди девушек.

— А ты не в курсе? — вместо неё оборачивается другая. — Верт вернулся.

Внутри леденеет каждая клетка, когда мозг обрабатывает услышанное. Я перевожу глаза туда же, куда смотрят остальные. И вижу его.

Егор выходит из той самой машины, ставит её на сигнализацию. Чёрные джинсы, белая футболка. И как всегда, бешеная самоуверенность во взгляде.

— Привет, Солнце, — сзади меня обнимают крепкие руки.

— Привет, Серёж, — отвечаю, но голос будто не мой.

— Ты замёрзла, что ли? Вся дрожишь.

Драгунцев разворачивает меня к себе лицом и всматривается.

— Юль? — хмурится. — Бледная вся.

— Нормально всё, — выдавливаю улыбку. — Утро не задалось.

— Ноготь сломала? — пытается шутить.

Только меня такие шутки неимоверно раздражают. Возможно, он просто пытается меня развеселить, но я такие закидоны воспринимаю так, будто это намёк на мою глупость. Вообще, у Сергея замечала слегка снисходительное отношение к девушкам, однажды он даже сказал, что большинству и диплом-то о высшем образовании нужен потому, что модно его иметь. А по факту и не пригодится. Я тогда, услышав фразу «предназначение женщины», психанула. Ссоры не было, хотя мы прошли по краю, потому что Сергей закрыл тему и разговор ушёл в другое русло.

— Пойдём уже, — беру его под руку и, не оборачиваясь, увлекаю к учебному корпусу.

Драгунцев провожает меня до учебной аудитории, в которой у меня сейчас должна быть пара, и уходит. Я поднимаюсь на самый высокий ряд, усаживаюсь и жду, пока преподаватель настроит проектор и начнёт занятие.

Вокруг шумно, а я как в вакууме. Словно погрузилась с головой под воду, отрезав себя от всех внешних звуков и оставшись наедине с мыслями.

Возвращение Егора очень неожиданное. Где он был? Почему вернулся? Почему не давал о себе знать и никак со мной не связался в течение столького времени?

Неужели вот так, как ни в чём не бывало снова заявился в университет, даже не послав мее весточку?

Я уже давно себе запретила ждать его. И злилась, и винила то его, то себя, и ждала. День за днём через боль и обиду ждала. А он так и не появлялся. Ни строки не прислал. А вот сегодня приехал, будто никуда и не девался.

Когда занятие начинается, я кое-как собираю себя в кучу, чтобы вникнуть в то, что говорит преподаватель. Получается слабо, меня постоянно уносит. Столько раз тренируемая методика «здесь и сейчас» трещит по швам.

Записываю лекцию чисто механически, почти не пропуская учебный материал через голову. Потом придётся сидеть. С концентрацией и так проблемы, сложно будет самой вникнуть.

Скидываю Сергею сообщение, что плохо чувствую себя и уезжаю домой, пусть не ждёт после пар.

«Я испугал тебя, малыш? Поэтому теперь сбегаешь? Ладно, подумай ещё немного»

Он расценивает моё поведение по-своему, даже не подозревая, что дело не в его предложении. Я сейчас вообще забыла о нём. Мне бы в кучу собрать себя.

Домой идти пешком сил нет. Вызываю такси. Едва захожу в квартиру и запираю замок, меня начинает трясти. В университете я сдерживала это, а тут, когда осталась наедине с собой, вылезло.

Где ты был, Егор? Как? Почему решил вычеркнуть меня? Без единого слова.

Вопросы, что я месяцами задавала в пустоту, снова лезут, желая обрести своего адресата. Но я не стану их задавать ему, хотя очень хочу. Не буду набиваться. Мы чужие. Дружбу сломали ещё тогда, а обрести что-то иное не успели. Так что мы друг другу просто никто. Сами виноваты. Оба.

И он переступил через это, мне тоже надо. Я ведь думала, что смогла. Может, так и есть, просто слишком неожиданно он появился.

Но успокоиться самой не получается. Я, стараясь дышать ровно и глубоко, хватаю телефон и набираю номер.

— Элла Романовна, это Юля.

— Здравствуй, Юляша, что-то стряслось?

— Егор вернулся. Надо встретиться.

— Успокойся и выдохни. Мы говорили об этом. Давай завтра в одиннадцать? Раньше запись плотная, Юль.