Оксана Сергеева - Палитра счастья (СИ)
Он вышел. Бросил на неё взгляд. Прошёл в гардеробную и оделся. Потом выбросил мокрое полотенце в корзину для белья.
Она всё так же не смотрела на него. Демонстративно продолжала аккуратно складывать вещи. Ровненько. По стопочкам. Он не сказал ни слова. Уже шагнул к двери.
— Ты хочешь развестись? — высокомерно задрав подбородок спросила она. Вложила в голос всё безразличие, какое могла.
— Нет, — соизволил даже повернуться к ней. — Нет, развода я тебе не дам. У тебя будет всё, что ты только захочешь и пожелаешь… по первому требованию. У тебя будет всё, и ты ни в чём не будешь нуждаться. Никогда. И ребёнок наш будет расти в браке, даже если мы будем жить отдельно, — он взялся за ручку двери, намереваясь выйти из спальни.
— Если ты хочешь жить отдельно, в чём смысл нашего брака? — продолжила она в том же тоне.
— Я вряд ли женюсь второй раз.
Она сразу посмотрела на его левую руку. Он не снял кольцо.
Ушёл, а она заплакала. Было бы слишком напоминать ему о том, что, может быть, она захочет выйти замуж. Хотелось разрыдаться, но этого не получалось. Только несколько слезинок скатилось из глаз. Но это не принесло никакого облегчения, огромный ком в груди мешал дышать. Её оцепенение начало проходить. Начало потряхивать. Хотелось что-то сделать. Что-то сказать и высказать. И очень хотелось встряхнуть его.
Он был в гостиной. Щёлкал каналы на телевизоре и даже не взглянул на неё, когда она подошла.
— Неужели тебе всё равно? Ты же видишь в каком я состоянии и тебе всё равно! — взволнованно обвинила она его. Прочти выкрикнула, чтобы достучаться. Чтобы пробить равнодушную броню.
— Мне не всё равно, — произнёс он, однако не оторвался от телевизора.
— Тогда почему ты так себя ведёшь? — слёзы полились из глаз. Она не стала их останавливать. Просто вытерла ладошкой.
— Как?
Он выводил её из себя. Она готова была разораться и заистерить от его спокойного тона. Упрямо загородила ему обзор и выкрикнула в лицо:
— Бездушно и бессердечно! — странно, что голос не сорвался.
— Ты изменила своё решение, Эва? — он посмотрел на неё. Взглянул в глаза.
— Нет, — упрямо сказала она.
Он пожал плечами, демонстрируя, что разговор не имеет смысла.
Она сорвалась с места, чтобы вернуться в спальню и продолжить свои сборы. Разревелась ещё больше. Он слышал, но не пошёл за ней. Однако, захлопнув дверь, не притронулась к вещам. Обессиленно села на кровать. Потом легла и зарылась лицом в подушку. Всхлипывала и плакала до тех пор, пока силы не кончились и слёзы не иссякли. С горечью осознала, что не может справиться ни собой ни с ним. Бьётся об него. Ударяется всё больнее. И ничего не может поделать…
Он зашёл, чтобы взять свитер, так как собирался выйти на террасу.
— Неужели всё, что было для тебя ничего не значит? — она села на кровати. — Неужели я тебе не нужна?
Он молчал. Перебирал вещи. Решал, какой именно свитер ему надеть.
— Ты специально доводишь меня до истерики?
— Я не довожу тебя. Ты прекрасно с этим справляешься сама, — он наконец выбрал. — Если бы мне было всё равно… — надел вещь на себя и одёрнул низ. — И если бы ты мне не была нужна, я бы никогда не женился на тебе. Никогда.
— Тогда почему? — уже спокойнее спросила она. Только голос всё ещё подрагивал.
— Это твоё решение и я с ним согласился. Ты же хотела этого. Если ты изменила своё решение, скажи. Ты передумала, Эва? — безжалостным тоном спрашивал он.
Она не сказала «нет», но и не сказала «да». Упорно молчала, поджав губы.
— Тогда нам не о чем говорить, — он снова равнодушно пожал плечами.
— Нам всегда не о чем говорить. Тебе всегда не о чем говорить! — она снова вспылила.
— Я не буду тебе помогать, Эва. Не буду.
— Ну и иди к чёртовой матери! Иди к чёрту, Ян! — зло сказала она, а он как раз выходил из спальни.
Он оставил её одну.
Оставил наедине со своими мыслями и переживаниями. Злость прошла и вместе с ней осталось одно отчаяние. Чувство одиночества и тоски. Она вновь почувствовала себя такой же одинокой и никому ненужной, как некоторое время назад. Никому кроме себя самой. Но ведь это было не так. Ещё день назад это было не так. Он сказал «Я не буду тебе помогать..» — теперь она поняла истинное значение его слов.
Она не хотела быть одна. Не хотела быть без него. Не хотела жить без него. Она сложила вещи, но рука так и не поднялась упаковать чемоданы. Потому что она не хотела этого. И не хотела отпускать его от себя. Потому что он был только её. И для неё. Какой бы ни был. Вот такой. Разный. И недостижимый. Она не хотела, уйдя, отдать его кому-то. Чувствовала, что потеряла что-то. Так незаметно подведя всё к такой грани… к обрыву.
Она затихла. Снова наступил момент передышки между слезами. Она думала. Вспоминала и прокручивала в голове всю их жизнь. И стало ещё тяжелее, потому что каждый момент был дорог. И оставить всё это как неудавшийся опыт? Оставить как часть недолгого прошлого? Признать, что ничего серьёзного не было? Позволить рассыпаться всему без единой попытки восстановить?
Она подошла к окну. Прикрыла рот кулачком, потом в задумчивости закусила большой пальчик.
— Я не хочу быть бестолковой девкой, — хрипло прошептала себе она. — Я никогда ею не была и сейчас не буду…
Он вышел на террасу. Ветер был слишком и пронзительный. Пару раз он вдохнул холодный влажный, от прошедшего дождя, воздух. Поглядел вдаль. Береговая линия тоже освещалась, но не так сильно. Слабые фонари серебрили воду…
Она подошла сзади. Он слышал и снова не обернулся. Продолжал стоять, как каменное изваяние, скрестив руки на груди.
Она уткнулась лицом в его спину.
— Пожалуйста… — тихо прошептала.
— Ты изменила своё решение? — он не шевелился.
Она попыталась его обнять за талию. Но это было то же самое, что обнимать фонарный столб: без единого отклика.
— Пожалуйста… не будь таким… я не могу, когда ты такой… мне и так плохо…
— Ты передумала? — настойчиво спрашивал он.
Она убрала руки.
— Да! — отчаянно выкрикнула она. — Я не хочу уходить! Но тебе ведь на это наплевать! — она закрыла лицо руками. Слёзы заструились по лицу.
Он так же напряжённо стоял к ней спиной. Потом переместил её, поставив перед собой. Обнял. Прижал к груди и она зарыдала ещё больше. Заплакала навзрыд. Теперь уже свободно и вволю.
И откуда снова столько слёз…
Он был натянут и напряжён. Даже объятие его было колючее…
