Анна Дубчак - Филе женщины в винном соусе
— Еще не знаю.
— Тогда пошли, все обсудим. Только пижаму оставь на кухне… Да, вот еще пирожок этот чудесный с яблоками доем…
Полтора часа спустя они молча рассматривали разложенные на постели рисунки. Каждый думал о своем. Она — о том, что он никогда ей не поверит, а он — что ему никогда в жизни еще не было так хорошо и спокойно; и что даже если эта девушка немного сумасшедшая, то это не так уж и плохо. Во всяком случае, он с ней не соскучится. Хотя… Рисунки были более чем красноречивы. Да и про Лискину она рассказала с такими подробностями, что трудно было не поверить.
— Ты у врача была? — вдруг спросил он. Наталия в ответ надула губы и отвернулась к стене.
— Если тебя интересует мой диагноз, то своди меня за ручку в психушку и сразу вес станет ясно.
— Я не шучу. Может, тебя надо исследовать?
— Мне и так хорошо, — ответила она. — Я на марках заработала кучу денег, так порадуйся, черт возьми, за меня!
— Да я и радуюсь. Только как-то странно все это, согласись.
— Я это и без тебя знаю. Но ты хоть понимаешь, что послан мне самим Провидением? Я же смогу помогать тебе в расследовании. У меня нет ни лабораторий, ни людей, ни техники… Я — кустарь-одиночка. Так давай объединимся.
— Ты моя славная девочка. — Игорь ласково потрепал ее по щеке. Он был такой большой, красивый и нежный. — Я тебе верю, честное слово. То, что ты рассказала, более чем интересно. И если окажется, что та девушка с проколотым сердцем действительно Катя, как ты говоришь, Неустроева, то мы с тобой более обстоятельно поговорим обо всем этом… А теперь хочешь, я сделаю тебе массаж?
— Не хочу массаж. Ты мне не веришь… Хорошо, сейчас я покажу тебе свои школьные фотографии… — Она выскользнула из постели и вернулась с альбомом. — Смотри, вот это я уснула на физике, а Щукин Пашка меня сфотографировал… А это мы в городском парке на танцах, пошли всем классом… А теперь смотри внимательно. Видишь, девушки на школьной сцене поют. Вот эта, крайняя слева, — Катя Неустроева. Самая красивая из всех. Это она?
Игорь поднес альбом поближе к глазам и покачал головой:
— Ну ты даешь, Наталия… Похоже, что это действительно она. Неустроева, это ее девичья фамилия?
— Конечно. Я слышала, что она довольно-таки удачно вышла замуж, но подробностей не знаю. Ну так как, возьмешь меня в свою команду?
— А кто детишек будет музыке учить?
— Я же и буду. Раз уж у нас с тобой такой откровенный разговор, то так уж и быть, я тебе еще кое-что скажу. Понимаешь, наверно, мне просто необходимо вести две жизни. Мне мало одной. Но только одна из жизней должна быть насыщена событиями, а другая — полная противоположность. После всех этих видений, а Тем более действий, с ними связанных, мне доставляет огромное удовольствие ощущать себя в полной безопасности, находясь в школе и глядя в глаза своим ученикам. Это такой разительный контраст… Ты понимаешь меня?
— Конечно, — очень серьезно заметил Игорь, — каждому человеку нужна тихая гавань.
— А у тебя такая есть?
— Теперь есть. Можно, я буду иногда приходить к тебе? Это вовсе не означает, что ты должна встречать меня борщами и пирогами. Ты мне просто улыбнись и постели где-нибудь на диванчике. Мне будет приятно знать, что ты находишься где-то рядом.
— Ты это серьезно? — Она приблизилась к нему и, взяв в ладони его голову, поцеловала в лоб. — Приходи, конечно. Я даже могу тебе дать ключ.
— Вот так сразу?
Наташа кивнула.
— А ты не обидишься, если я сейчас уйду? — немножко виновато улыбнулся Игорь.
— Нет, конечно. Только у меня сегодня выходной, ты не мог бы взять меня с собой?
— Куда, в прокуратуру?
— Нет, в морг, туда, где находится Катя.
— И тебе не будет страшно?
— Не знаю. Понимаешь, я должна сама убедиться, что это она.
— Тогда собирайся. Поедем. Я позвоню?.. — Он встал, подошел к телефону и договорился, чтобы прислали машину.
Она вышла из морга подавленная. Игорь взял ее под локоть. Под ногами хлюпал чуть растаявший снег. Воздух был сырой и какой-то грязно-серый.
— Тебе, наверно, не надо было сюда приходить?
— Ты так ничего и не понял. Я могла, понимаешь, могла все это предотвратить, я же видела их вдвоем… Ну что мне стоило разыскать ее и предупредить?
— Ты же сама недавно говорила, что она бы тебе все равно не поверила, — напомнил Игорь.
— В крайнем случае я бы поехала следом за ней.
— Чтобы и с тобой сделали то же самое? И почему ты думаешь, что убийца был один? Всякое могло случиться…
— Ты видел, что он с ней сделал? — не слыша его, всхлипывала Наталия. — Кто же этот урод?
— Поехали сейчас ко мне, ты мне еще раз расскажешь, что видела, и мы прикинем, как будем действовать дальше. Только предупреждаю сразу — никому ни слова. Не хватало еще, чтобы меня проверили на диагноз. — Они сели в машину и поехали в прокуратуру.
— Теперь я тебя буду угощать кофе. — Игорь распахнул дверь кабинета, приглашая свою гостью войти. — Больше у меня здесь ничего не водится. Ты будешь курить?
— Ты что, я не курю. Разве что в редких случаях… — Она села напротив прокурора и внимательно посмотрела ему в глаза. — По-моему, этот парень — музыкант. Виолончелист. Когда-то в детстве он ходил в музыкальную школу, но то ли потому, что ему это занятие не нравилось, то ли просто из-за отсутствия слуха игра на виолончели стала для него пыткой. Я видела, как он плакал на экзамене, когда играл «Сурка» Бетховена.
— Вполне вероятно. Теперь послушай меня. Вернее, подумай над таким вопросом: что общего у обеих жертв? Что объединяет Нину Лискину и Катю Неустроеву? Подожди минуточку… — Он взял телефон и набрал номер. — Родионов? Это Логинов. Ты узнал, о чем я тебя просил?.. Так, понятно. — Он что-то записал в блокноте. Затем положил трубку и снова обратился к Наталии:
— Она вышла замуж за Бедрицкого, директора пивзавода. Слышала о таком, наверно?
— Катя? За Бедрицкого?
— Вот и получается, что убийца действовал, скорее всего, из корыстных побуждений. На Лискиной было бриллиантов миллионов на тридцать. А вот относительно того, во что была одета твоя Катя и какие украшения были на ней в день убийства, мы узнаем чуть позже. Но думаю, это «потянет» ничуть не меньше. Кроме того, этот тип превратил в груду металлолома новенький джип, в котором наверняка были права на имя Кати Бедрицкой. Если бы не взрыв, мы бы куда раньше определили личность потерпевшей. Ты о чем задумалась?
— Да я все про виолончель думаю. При чем здесь эта мелодия?
— У каждого убийцы свои причуды. Быть может, эта мелодия его вдохновляла, — мрачно заметил он. — А у меня перед глазами стоит та твоя картинка, на которой изображен зимний пейзаж. Ведь то, что он свои жертвы оставляет возле железнодорожного переезда, говорит, скорее всего, о том, что он мучил девушек за городом. Зачем бы ему везти трупы в машине, это же рискованно, тем более ночью, когда его в любую минуту может остановить ГАИ… Ты взяла с собой папку с рисунками?
