Барбара Бреттон - А может, в этот раз?

– Восемнадцать, наверное. Иначе им бы не позволили пожениться.

– Седина в голову, бес в ребро, – многозначительно заключила Терри. – И с лучшими из мужчин это рано или поздно случается. В прошлом году я делала передачу на эту тему. Вот это был хит, скажу тебе! Чуть ли не каждая женщина в зале узнавала симптомы.

– Джо еще не так стар, – сказала Кристина, неволь­но рассмеявшись. – Кроме того, здесь не тот случай.

– И какой же здесь случай?

– Не знаю… – Кристина не могла подобрать слов, чтобы выразить свои ощущения. – Понимаешь, между ними нет искры, нет огня. Хотя, – добавила она, откинувшись на спинку кресла, – может быть, я сама себе это внушила, потому что хочу думать именно так.

– Поэтому ты и держишь при себе Слейда.

– Слейд остается со мной, потому что ему за это пла­тят. – Кристина чувствовала, что голос ее подводит, но ничего не могла с собой поделать. – Он делает снимки для журнала.

– А, понятно, – протянула Терри. – Знаешь, навер­ное, в Нью-Йорке можно найти фотографа для такого дела. Анна Лейбович, например. Или, если ты предпочитаешь мужчин, Джилл Кременц.

– Слейд классный мастер, Терри. Не ты ли первая мне об этом сказала?

Однако Терри не так-то легко было сбить со следа.

– Джо думает, что ты с ним спишь, не так ли? Кристине показалось, что щеки ее приобрели цвет мали­новой отделки ресторана.

– Понятия не имею, что думает Джо.

– Крис, ты со мной сейчас говоришь, а не с одной из своих ассистенток. Твой бывший муж приезжает в город с женой-нимфеткой. Почему бы не внушить ему, что ты не теряешь времени даром с молодым интересным британским фотографом?

Кристина выжала из себя улыбку:

– Я сказала Джо, что между мной и Слейдом ничего нет.

– Бьюсь об заклад, он ни одному слову твоему не поверил.

Кристина рассмеялась:

– Я ему правду сказала! Я не виновата, что он не хочет мне верить!

Терри тоже рассмеялась. При всем при этом она явно сочувствовала подруге.

– Крис, я не хочу, чтобы тебе было больно. Мы обе знаем, что Слейд работает на желтую прессу. Что, если он захочет подзаработать на фоторепортаже в стиле menage a quatre?

– Этому не бывать, – сказала Кристина, поймав себя на том, что ей хочется постучать по деревяшке для пущей уверенности. – Продавшись «желтым», Слейд ничего не выиграет, кроме денег. Он не станет рисковать сейчас, ког­да ему осталось совсем чуть-чуть, чтобы дотянуться до за­ветной ручки, что открывает ту самую дверь в высшее общество, куда он так стремится попасть.

– Хотелось бы, чтобы ты оказалась права.

– Я знаю, что права. Кроме того, почему я должна из-за Джо и Марины менять свои планы? Это в такой же степени мой дом, как и его, и я не намерена съезжать толь­ко потому, что ему заблагорассудилось вернуться.

Официант принес заказ, и на какое-то время подруги забыли и о Джо, и о его жене. Они обсуждали политику за аперитивом, расовые проблемы – за ленчем, последние новинки моды – за кофе.

– Господи, как мне тебя не хватало! – с чувством сказала Кристина, потягивая ароматный напиток. – Я рада, что мы опять будем работать вместе.

Кристина не слишком легко сходилась с людьми, а Тер­ри была ей по-настоящему близка. На ее поддержку можно было рассчитывать в трудную минуту жизни.

– Вместе, но не совсем, дорогая. Сегодня я все еще в числе тех, кто ищет сюжеты, а ты – сама по себе сюжет. Из ресторана они вышли уже в четвертом часу.

– Нью-йоркское лето, – простонала Кристина, выйдя из кондиционированного помещения на «свежий воздух», обдавший ее гарью и удушающей влажностью. – Как я могла забыть?

– Мое предложение все еще в силе, – напомнила Терри, когда они медленно направились пешком в сторону Пятой авеню. – Морской ветерок, прохладные ночи, комната с шикарным видом и никаких бывших мужей поблизости.

– Ты меня искушаешь, – сказала Кристина, – но я все-таки останусь в Нью-Джерси. Я первая туда приехала. Пусть Джо и его малышка сами поищут себе что-нибудь.

– Чудесная логика, достойная моей младшей дочери. Да нет, она, пожалуй, уже подросла для таких суждений.

– Ничего не поделаешь, – беззаботно ответила Кри­стина. – Я из Невады. Мы очень упертые, и в нас крепок территориальный инстинкт. Буду стоять на своем. Пусть он убирается.

Они прошли вместе еще пару кварталов, мимо много­этажного здания, в котором находилась квартира Терри.

– Ты не домой?

– Нет, я решила немного поболтать с нашим фотогра­фом-энтузиастом.

– Отлично, – без видимой радости пробормотала Кристина. – Об этом я только и мечтала.

Однако Кристина тревожилась зря. Слейд не ждал ее, как они договорились, возле автостоянки, и через некоторое время Терри вынуждена была попрощаться.

– Будь осторожна, – предупредила она подругу, об­нимая на прощание. – Слейд если и верен кому-то, то только самому себе. Не забывай об этом.

Через час, так и не дождавшись Слейда, Кристина от­правилась домой. Слейд мирно посиживал на веранде с бан­кой пива в одной руке и журналом в другой.

– Еще один снимок, и ты мертвец! – сказала Кристина вместо приветствия, выбираясь из машины. Ее льняной блейзер выглядел так, будто она в нем спала, да и косметика не выдержала послеполуденной манхэттенской влажности.

– Скажи «сыр», любовь моя! – заявил Слейд, делая один за другим два снимка и, довольный, откинулся на пе­рила. – Вот вам пример из реальной жизни.

Кристина еле доплелась до крыльца и села на ступени.

– Если бы я еще могла шевелиться, я бы из тебя мозги вышибла за то, что заставил меня столько ждать.

Слейд в шутовском раскаянии стукнул себя по лбу.

– Прости, Крис, любовь моя! В Нью-Йорке ничего особенного не происходило, и я решил вернуться.

– Разумеется, – зевнув, заметила Крис, – ведь жизнь здесь кипит ключом.

Слейд улыбался Кристине загадочно и довольно, словно Чеширский Кот – Алисе.

– Мой брак – не тема для репортажа, – с нажимом в голосе сказала Кристина.

– Есть, что скрывать?

– Джо – не суперзвезда, и он не заслуживает, чтобы его имя трепали в твоих любимых бульварных газетенках.

– Ты ранишь меня, любовь моя. Ты-то должна знать, где пролегает граница между новостями и сплетнями. Слейд весь лучился улыбкой.

– Единственная разница, – назидательно заключил он, – между бульварными сплетнями и светской хроникой в глянцевом журнале состоит в жалованье репортера.

Кристина встала и ни слова не говоря пошла в дом. Что, скажите на милость, происходит?! Неужели Слейду больше нечем заняться, кроме как язвить на ее, Крис, счет? До сих пор он зарабатывал на жизнь, слоняясь возле модных ноч­ных клубов или сомнительных заведений в надежде встре­тить знаменитость, так сказать, «без штанов». Он был в сто раз талантливее, чем можно было бы заключить по его резюме, но этому таланту никогда не развиться, если он не научится адекватно относиться к людям.