Дана Хадсон - Нечаянный обман

Заметивший ее пристальный интерес Торвальд развернулся и закрыл их от нее своими широкими плечами. Маргарет с укором посмотрела на него, а он неприязненно заметил:

– Нечего разглядывать чужих кавалеров. Любуйтесь лучше своим.

Как ни смешно, но именно это Маргарет и хотелось сделать. Но она не могла позволить себе столь откровенное занятие, Нэд вполне мог бы догадаться, что интересует ее гораздо больше, чем она хочет показать.

Маргарет мягко провела ладонями по его плечам, и поразилась результату этого, в общем-то, совершенно невинного жеста. Эдвард прижал ее к себе так плотно, что она едва могла переступать, и задышал часто и хрипло.

Маргарет попыталась отстраниться, но он не позволил.

– Если уж занимаетесь провокациями, то и терпите их последствия. – Он был по-настоящему зол и не скрывал этого.

– Уж слишком вы темпераментный. Откуда у вас это?

– От деда по матери, я думаю. Он был гремучей смесью, отец итальянец, мать ирландка. Порох, одним словом. Сначала делал, а потом думал, зачем он это сделал.

Отвернувшись в сторону, потому что ей показалось, что Нэд только и ищет повод, чтобы ее поцеловать, Маргарет заметила:

– Ну, так поступает не он один. Многие сначала делают, потом думают. Для них это норма жизни.

– Хм… – что это означает, она узнать не успела, потому что, несмотря на все ее предосторожности, он взял ее одной рукой за подбородок и повернул к себе.

От его теплых твердых губ Маргарет тотчас же подхватила немыслимо горячая волна и понесла вдаль. Она полубморочно подумала: «Вот это да! Никогда со мной ничего подобного не бывало. Как не хочется отстраняться, но надо, на нас уже смотрят». Она попыталась отодвинуться, но Нэд лишь плотнее прижал ее к себе. Тогда Маргарет с силой наступила ему каблуком на носок тонкого ботинка, и Нэд подпрыгнул от боли. Не дожидаясь извинений, с оскорбленным видом пошла с танцпола, уверенная, что он идет следом. И просчиталась. Когда она повернулась, его уже не было.

Это было, по меньшей мере невежливо, и она, хмыкнув, сказала себе – «чего еще ждать от неотесанного американца»! Но это не утишило ее обиду и негодование.

Анна подошла к ней в сопровождении крепко держащего ее под руку Крейвена. Она была несколько растеряна, хотя и прекрасно владела собой. Лишь наметанному глазу Маргарет была видна ее неуверенность и даже боязливость. Что же такое произошло между ними?

– Вообще-то заочно мы все знакомы, но теперь я представлю вас официально. – Анна была сама церемонность. – Это моя подруга Маргарет Рэдли, а это Чарльз Крейвен.

Анна никак не обозначила его роль в своей жизни, но ее голос звучал с чуть заметными нежными интонациями, и Маргарет насторожилась еще больше.

Крейвен смущенно поклонился.

– Мне очень стыдно за свое нелепое поведение. Не могу понять, что на меня нашло.

Чуть усмехаясь, Маргарет предположила:

– Может быть, вы просто хотели говорить на одном языке с официантками?

Было забавно видеть, как краснеет этот взрослый и уверенный в себе человек.

– Возможно. Это было как в комнате кривых зеркал в Луна-парке, все не так, как кажется. Если бы я знал, что вы студентки из Англии, то действовал бы совсем по-другому.

Маргарет не смогла отказать себе в удовольствии слегка его подколоть:

– Тогда бы вы были само благонравие, не так ли?

Он согласно тряхнул головой.

– Ну, что-то около того. Во всяком случае, все было бы гораздо проще.

Маргарет перевела вопросительный взгляд на Анну. Что было бы проще? Но та не ответила на вопрос, глядя на выход из зала с явным желанием убраться отсюда как можно скорее. Маргарет и сама была бы не прочь к ней присоединиться. Переглянувшись, подруги принялись прощаться.

– Право, не знаю, стоит ли извиняться за наш уход перед хозяевами, но гости почти разошлись, и мы больше не нужны. – Анна и впрямь не знала, как поступить, чтоб не нарушить приличий.

В самом деле, в зале осталось лишь с десяток самых упорных. Том и Бен, убрав зал, уже ушли, помахав девушкам на прощанье.

Чарльз галантно предложил:

– Вы позволите мне вас подвезти?

Подруги, не сговариваясь, выдохнули – «конечно». Они двинулись к выходу, когда им дорогу загородил недовольный их уходом Эдвард.

– Вы куда?

Маргарет высокомерно посмотрела на него.

– Мы – домой. Надеюсь, вы не станете нам препятствовать?

Нэд несколько ошалел от ее высокомерной манеры изъясняться, но, тем не менее, не сдался.

– Буду! Еще как буду! И вы поедете со мной, на моей машине!

Почуяв в нем собрата по несчастью, Крейвен многозначительно предложил:

– А если нам разделиться? Я отвезу мисс Гринфилд, а ты – мисс Рэдли?

Торвальд не скрывал своего облегчения. Выпалив: «так мы и сделаем!», он схватил Маргарет за локоть и повлек к своей мазерати. Запихнув девушку на переднее сиденье, сел рядом и погнал в ночь.

– И куда это вы так спешите? Извиняться передо мной за свое безобразное поведение?

Он удивленно посмотрел на нее потемневшими глазами.

– Какое еще безобразное поведение? Что, в Англии поцеловать девушку во время танца страшный грех?

– Но кавалеры, как правило, не исчезают после поцелуя, бросив даму одну посредине толпы!

К изумлению Маргарет, Эдвард от этих совершенно справедливых слов с неистовством взорвался.

– Издеваешься? Ты что, не понимаешь, почему мне пришлось уйти?

Маргарет с недоумением посмотрела на него. Что это с ним?

С силой сжав руль ладонями, он сердито констатировал:

– Ты либо дура, либо девственница. Другого не дано. На дуру ты не тянешь, хотя и пытаешься периодически убедить меня в своей непроходимой тупости. Остается одно, ты совершенно не разбираешься в мужской конституции.

В глазах Маргарет появился проблеск понимания, и он удовлетворенно заявил:

– Дошло, наконец! Конечно, мне пришлось позорно сбежать из зала, потому что расхаживать в подобном виде среди публики просто неприлично. Пришлось принять душ в своем отсеке, благо, там есть ванная комната. И, заметь, мне гораздо больше хотелось утащить тебя с собой, чем оставлять одну. Так что цени.

Отодвинувшись от него на максимально возможное расстояние, Маргарет холодно отвернулась, стараясь скрыть повеселевшие глаза.

– Забавно. Никогда не считала пристойным подобный способ признания в нежной склонности.

Поджав губы так, что они превратились в едва видимую узкую полоску, Нэд погнал машину с такой скоростью, что Маргарет, вцепившись в сиденье, взвизгнула:

– Прекратите!

Но он не отреагировал на ее вопль, и остановился только подле «Гамбурга». С достоинством выйдя из машины, Маргарет холодно попрощалась и зашла в фойе.

Подозвав стоявшего у входа охранника, Нэд сунул ему в руку сотенную бумажку и попросил отогнать машину на подземную стоянку отеля. Быстрым деловым шагом прошел мимо портье, не успевшего даже сообразить, в чем дело, и, не ожидая лифта, огромными прыжками взбежал на десятый этаж.