Арина Ларина - Люблю, целую, жму лапу!
– Как это я их буду вместе сводить? – простонал Рюрик. Надежд отбояриться от Татьяны уже не было. Раз уж тут завязана реклама каких-то там холдинговских витаминов, то Ханина поставит это дело на поток и отмазаться не позволит. Он бы не удивился, если бы выяснилось, что сначала в Танькиной головке родилась идея скрытой рекламы, а потом уже он был выбран ширмой. Ещё и щенка приплела…
– Надо ему приличную переноску купить, солидную, – щебетала Татьяна. – Я сейчас его пофоткаю, мы его будем позиционировать как провидца, интуита, посланника… Не важно. Придумаем что-то вменяемое, чтобы совсем уж за дурканутых нас не держали. И чтобы такие же чокнутые к нам не приходили. Я жажду найти адекватного мужика. Щенок для дам. Собачки и кошечки внушают доверие. Тем более что и денег мы не берём. Я, кстати, тоже могу переодеваться в гадалку и после работы тебе помогать.
– Ещё не хватало! Ты, Ханина, аферистка какая-то. Разве можно брать на себя такую ответственность! – вскипел Тарасов.
– Юрик, ты прав. Всю ответственность я перевалю на тебя, – хмыкнула подруга. – Да шучу-шучу. Твоё дело маленькое, ищи девушку себе, принца мне и пары людям. А потом мы устроим вечер встречи, общий… Короче, дадим людям возможность познакомиться. Ты там будешь присутствовать в качестве свадебного генерала, не переживай. Я вообще всё беру на себя. Свах, ты готов? – Татьяна легонько ущипнула щенка за толстый бок.
Тот умиротворённо тявкнул.
– Вот я попал… – обречённо констатировал Рюрик.
– Ничего, Тарасов, зато у тебя теперь начнётся новая жизнь, а то сидишь как крот в норе. Кстати, ты щенку прививки сделал? К ветеринару его носил? – Таня строго посмотрела на Рюрика.
Все девицы одинаковы, да!
– Свожу я! – прорычал Рюрик. – Вот вы достали! Завтра же свожу!
– Вот и умница, хороший мальчик, – то ли Сваху, то ли Тарасову сказала гостья. – Пошла я домой. Буду бизнес-план составлять, а то вы мне мешаете думать, отвлекаете. Кстати, Юрик, как тебе мои коленки?
Тарасов поперхнулся и закашлялся, вытаращив глаза.
Подруга от всей души треснула его по спине и терпеливо повторила:
– Ну, так как? Или такие страшные, что ты дар речи потерял?
Она снова уселась на диван, задрала юбку на стройных ножках и требовательно уставилась на Рюрика.
Коленки у неё были очень даже ничего. Не толстые, не тонкие. Коленки как коленки.
– Нормальные, – неуверенно промямлил Тарасов, соображая, к чему она это спросила.
– Запомни, Юрик, если девушка тебя спрашивает что-то про свою внешность, никогда нельзя говорить правду. И слово «нормально» тоже забудь. Это оскорбительно. У каждой девушки всё должно быть самое лучшее! Нос, уши, причёска, платье, коленки и даже пупок.
– А пупок-то зачем? – одурело вякнул Рюрик.
– Затем. То есть ты хочешь сказать, что коленки у меня обычные? Сейчас забудь, что я девушка, и говори только правду. Чистую правду и ничего, кроме правды.
– Ханина, ты хоть определись, девушка ты или где, – хихикнул Рюрик. – Хорошие у тебя коленки. Качественные.
– А Веник сказал, что для него в девушке главное – идеальные коленки. Так вот я и думаю: можно мои назвать идеальными или нет?
– Танюха, а какая разница? – искренне не понял Рюрик. – Или ты не будешь его бросать?
– Буду, – не стала спорить подруга. – Я тебя не об этом спрашиваю, дорогуша! Давай, не увиливай. Можно мои коленки назвать идеальными?
– Да зачем тебе это знать? Почему тебя волнует мнение мужика, которого ты собираешься бросить. Всё же у женщин нет логики!
– А ты – бестолочь, – ласково просветила его Татьяна. – Я хочу знать – когда он такое говорил, это был комплимент или он хотел от меня отделаться? Если у меня и правда идеальные коленки, это был аванс мне, что, мол, я девушка его мечты. А если мои коленки на идеальные не тянут, то мне дали понять, что просят на выход. Так что, расставаясь, я должна понимать, на какой ноте мы распрощались. Для внутренней самооценки. Теперь дошло?
– Я, видимо, никогда не женюсь, – печально подытожил Тарасов. – Не понимаю я женщин. Не по-ни-ма-ю!
Утром Рюрик сунул Сваха за пазуху и отправился к ветеринару. Маменька, накануне ходившая на какой-то девичник, обещала прийти в их отсутствие и наварить вкусностей. Обоим. Потому что Рюрик её предупредил, что протёртое овощное пюре и каши есть не будет.
– Блинчиков хочу, – нахально заявил он. – Но если у тебя нет настроения, можешь не печь.
Разумеется, девяносто процентов из ста, что к его возвращению из лечебницы на столе будет целая стопка блинов. Предвкушая пир, Рюрик поскакал к врачу весёлым галопом. Сваху тоже было весело. Он кусал хозяина за палец и пускал слюни на хозяйскую футболку.
Если бы Тарасов только мог предположить, сколько в выходной день у ветеринара народа, он бы взял с собой планшет, книгу и какую-нибудь тару для Сваха, которого довольно тяжело было держать на руках. Но наивный Рюрик, искренне полагавший, что ни один нормальный человек в воскресенье с утра не попрётся с животным к врачу, взял только вышеупомянутое животное.
Валентина Петровна сына не дождалась. Она приготовила всё заказанное, напекла блинчиков и заторопилась домой. Когда она уже садилась в лифт, к кабине подбежала стройная девица и втиснулась рядом.
Блондинка, скорее всего – крашеная. Крашеных Валентина Петровна не любила.
Лифты в их доме находились не на этаже, а между этажами, и с каждой лифтовой площадки можно было как спуститься на пролёт вниз, так и подняться на пролёт вверх. Девица прискакала снизу, надо полагать, жила она на пятом. Судя по спортивному костюму, блондинка отправлялась на пробежку. Валентина Петровна поджала губы. Она в этом доме знала всех, а эта явно из новых. Ездить в лифте с незнакомыми людьми, да ещё и молча, Валентина Петровна не любила. Но молча и не получилось.
В углу лифта, как это часто бывает, блестела лужа.
– Безобразие, – обрадовалась поводу для разговора Валентина Петровна. – Понаехали, загадили всё.
Девица тоже покосилась на лужу и брезгливо сморщила носик, пробурчав:
– Потому что убирать за собой надо!
Прозвучало это с вызовом и укором, поэтому Валентина Петровна тут же приняла выпад на свой счёт.
– Вы же не думаете, что это Рюшечка! – всплеснула она ладошками и воинственно уставилась на блондинку.
Та, сообразив, что Рюшечка – это, видимо, тот самый щенок, пожала плечами и опрометчиво брякнула почти примирительным тоном:
– А почему нет? Бывает. Ну, не дотерпел, так неужели нельзя убрать?
– Кто не дотерпел? – взвизгнула Валентина Петровна, задохнувшись от негодования. – Рюшечка?
– Ну а кто ещё-то? – пожала плечами блондинка, подумав, что кличку для собаки сосед выбрал совершенно дурацкую. Ну а чего ещё от такого мужика ожидать?
