Обручимся? Влюблен без памяти - Вероника Лесневская
- Привет, - испуганно хрипит, вытянувшись по струнке смирно перед невестой. – Я думал, ты всё-таки в отель поехала.
- Нет. А я думала, ты на собеседовании, - недовольно цедит разъяренная Булочка, приковывая к себе мое внимание. Она забавно злится, и в такие моменты напоминает белого джунгарского хомячка. Так бы и почесал по холке, однако пальцы по одному отгрызет.
- Был. Отказали.
Неудивительно. Этому бурильщику чужих жен Валера такие рекомендации оставил, что ни в одну приличную фирму не возьмут.
- Это Павел, мой жених, - нехотя представляет его Слава, будто стесняется. Правда, мое имя она произносит с таким же обреченным выражением лица. - Арсений Геннадьевич, мой босс.
ДолбоПаша меняется в лице, будто протрезвел, и подобострастно протягивает мне руку. Вспоминаю, как братец Славы мне ее чуть не вывернул, наказывая за домогательство сестры. Этому же персонажу глубоко фиолетово, что я несу потенциальную угрозу чести его будущей жены. А я, черт возьми, несу! Природу трудно контролировать.
- Понял, - убирает зависшую в воздухе ладонь, которую я не собираюсь пожимать, ретируется к выходу. – Не буду вам мешать.
Исчезает, как пьяный фокусник, едва не врубившись в стену по пути.
- Извините, - проводив его хмурым взглядом, Слава краснеет, будто мамка за нерадивого сынка. Лучше бы в детдом такого сдала. – Это у него впервые, - начинает оправдываться, но замечает мою кривую, недоверчивую ухмылку. – Однако вас не касается. Мы закончили?
- На сегодня – да, - сдаюсь, потому что шведские семьи меня не прельщают. – Завтра жду вас на рабочем месте, Мстислава Владимировна, - важно подчеркиваю.
Выхожу в коридор, обуваюсь, бросаю взгляд на расстроенную Славу, которая нервно кусает губы, когда думает, что я ничего не вижу, и….
Ни черта не понимаю, что творю, будто вожжа под хвост попала. Как представлю, что оставлю ее наедине с экологом нечистоплотным, так мозги отключаются. И я сурово приказываю:
- Впрочем, нет. Ты мне нужна сегодня. Выходной я отзываю, - поднимаю палец, предупреждая ее сопротивление. – А что? Босс дал, босс взял, - иронично развожу руками. Злится, но молчит. – У нас в отеле телевизионщики завтра, а мне надо придумать, как задницу непутевого брата спасать. Будешь помогать.
Что я делаю? Я действительно собрался постороннего человека в семейные проблемы посвящать?
- Как? Что? – мило хлопает длинными ресницами. - Ничего не понимаю…
- По дороге расскажу. А лучше на обеде, - усмехаюсь, вскидывая руку и демонстративно постукивая пальцем по циферблату часов. - Собирайся, у тебя десять минут. Время – деньги. Твои, Булочка, - выпаливаю, не сдержавшись. Достаточно громко, чтобы она негодующе поморщила вздернутый носик.
Могу поспорить, что горе-женишок все слышит из дальней комнаты. Но ему насрать. А значит, зелёный свет. Сезон охоты объявляется открытым.
Глава 10
Слава
Большие деньги – большие проблемы.
Эту истину за последние несколько дней работы с Высоцким я вызубрила наизусть и проверила на себе. С утра до вечера ношусь из финслужбы в кабинет босса – и обратно. Стоит лишь погрузиться в отчеты и платежные документы, которых у меня гора из-за увольнения Антонины, как он вновь вызывает меня, причем часто без адекватного повода. В последний раз предложил кофе вместе выпить, потому что одному ему, видите ли, скучно. Благо, больше не пристает и не смущает намеками, но и на деловое общение это мало похоже.
Покосившись на подозрительно притихший телефон, я нервно ерзаю в кресле. Около часа назад Арсений лично встретил в холле отеля незнакомую мне даму бальзаковского возраста, провел к себе в кабинет и заперся, предварительно попросив его не отвлекать.
Разумеется, это меня не касается, но… что там можно так долго делать? И почему в голову лезут самые порочные сценарии развития событий?
- Слава, подойди на минутку, - раздается по громкой связи, и я вздрагиваю, не заметив, как задремала прямо на столе и зажала кнопку… грудью. Хорошо, босс не видит меня в этот момент, иначе не упустил бы случая пошло подшутить надо мной.
- Да-а, сейчас, - лениво отвечаю, выпрямляясь и потягиваясь.
- Я не понял, Пирожочек, ты там дрыхнешь на рабочем месте? – добавляет шепотом. – Надеюсь, одна? Я камеры проверю…
- Нет, - вскакиваю с места и вытягиваюсь по струнке. – Ничего подобного, Арсений Генна-адьевич, - проглатываю легкий зевок.
Опять не спала всю ночь – думала... О будущем, о семье, о… Паше. В тот день, когда он впервые заявился домой подшофе, я поставила ему ультиматум: если до Нового года не найдет работу, то мы расстаемся. Мой мотив прост и меркантилен – на праздники мы запланировали знакомство с родителями, а тунеядца я им показать никак не могу.
После тяжелого разговора на повышенных тонах мы больше не общались. Паша пропадает где-то целыми днями, а я… честно говоря, отдыхаю и от него, и от исполнения супружеского долга. Я так устаю на двух ставках, что домой буквально приползаю – и сразу отключаюсь, едва голова коснется подушки.
Иногда мне кажется, что босс специально меня выматывает, чтобы сил ни на что не оставалось. Один раз даже склонял остаться на ночь в отеле, чтобы «не тратить бензин зря, ведь все равно через пару часов на работу». Но я осталась непреклонна.
- Круассан ты мой с корицей, не забыла, что через час у нас оборотни с видеокамерами, которые братца моего по миру пустить хотят? – приглушенно напоминает, пока я невольно вслушиваюсь в его бархатный рокот. Спросонья прощаю ему очередное дурацкое прозвище. Кажется, начинаю привыкать.
– Я уже иду, - невозмутимо бросаю.
Пулей долетаю до двери его кабинета и, коротко постучав, тут же захожу внутрь. Подсознательно ожидаю застать Высоцкого в объятиях той незнакомки, и действительно с порога вижу её, но.… Они просто сидят за столом, разговаривают и пьют кофе. Точнее, к своему - босс даже не притронулся, а женщина курит и сбрасывает пепел в чашку.
- Ар-р-рсений, - мурлычет она хрипло, но он останавливает ее жестом, исподлобья смотрит на меня и загадочно ухмыляется.
- Как видишь, время поджимает. До свидания, Ирэн, - спешит попрощаться с гостьей. – До следующего раза, - добавляет неохотно.
Длинноногая брюнетка не первой свежести, но отчаянно молодящаяся, грациозно встает со стула, слегка отодвигая его худыми бедрами. Демонстрирует тощую фигуру, наклоняется к Арсению, мажет щекой по его щеке и,
