Очарованный - Джиана Дарлинг
Но его здесь не было.
Он не мог и не хотел быть.
Это была только я.
Поэтому я посмотрела на свое серое лицо в зеркале, сильно заморгала накладными ресницами, закрывая испуганные глаза, и вместо этого наполнила их решимостью.
Если бы на меня охотились, я бы дралась.
Мне не нужны были Александр, Данте или Сальваторе, чтобы защитить меня.
Я вполне могла бы сделать это сама.
С бодрым вдохом я наклонилась, чтобы еще больше раздвинуть высокий разрез на платье, и взяла с пояса для подвязок мини-складной нож SOG Salute, чтобы сжать его в руке. Это был подарок Данте, на котором была выгравирована цитата из «Искусства войны» Сунь Цзы, книги, которую он навязал мне, когда я впервые переехала в Нью-Йорк.
«Кажись слабым, когда ты силен, и сильным, когда ты слаб».
Он хотел, чтобы я была готова, хотя я и дразнила его за паранойю. На этот раз Данте не нашел меня забавной.
Тогда я была благодарна за его чрезмерную опеку, потому что, если мне предстояло встретиться с человеком, которого я считала мертвым последние четыре года, я хотела быть вооруженной и готовой.
Он не ждал меня в коридоре, когда я вышла из ванной, и мне было интересно, заметил ли он меня вообще в переполненном театре.
Я не должна был задаваться этим вопросом.
Члены ордена Диониса были акулами. Они чувствовали запах крови в воде.
Острая боль пронзила мой затылок, когда чья-то рука резко дернула пряди, так что я отступила назад.
Горячее дыхание обрушилось на мое лицо, когда я развернулась, а затем врезалась в стену, прижав горячее тело к моим бедрам.
Вьющиеся волосы песочного цвета лорда Эшкрофта свисали на его ухмыляющееся лицо. Он был ниже меня ростом, поэтому мы смотрели в глаза, а рот завис так близко к моему рту.
— Теперь никакой Торнтон не спасет тебя, дорогая, — насмехался он надо мной, дергая меня за волосы так сильно, что слезы непроизвольно навернулись на глаза и потекли по щекам. — Никто не скажет мне, что я не могу взять то, что хочу.
— Тебе нужна женщина, которая привязала бы тебя к стулу из железных шипов? Та, из-за которой тебя ударили по голове во время Охоты? — Я огрызнулась.
Вес моего маленького ножа был холодным и тяжелым в ладони, которую я зажала между нашими телами. Я попыталась высвободить его, но он прижал меня бедрами.
— Такая маленькая шлюха, уже пытается добраться до моего члена. — Он наклонил голову и провел носом по моему горлу, прежде чем проследить ту же дорожку языком. — Я думал о том, чтобы взять тебя с собой бесчисленное количество раз на протяжении многих лет, но никогда не думал, что мне так повезет, что я наткнусь на тебя прямо здесь, в Лондоне. Какая ты глупая девчонка, раз вернулась в логово льва.
— Ты действительно собираешься изнасиловать меня у стены в Королевском Альберт-Холле? — спросила я, прежде чем резко повернуть голову, игнорируя вспышку боли в затылке, чтобы яростно укусить его мочку уха.
Он злобно выругался и так сильно ударил меня коленом в пах, что я согнулась пополам.
— Ты даже не представляешь, как бы мне хотелось сделать именно это. Я мечтаю о воспоминании о твоем сладком, грязном рту вокруг моего члена, и мне не терпится проверить твою пизду. Но у меня есть все время в мире, чтобы потратить на тебя, милая. Ты знаешь, почему? — прошептал он мне на ухо, уткнувшись носом в мои волосы.
— Vaffanculo! — Я плюнула на него.
Иди нахуй!
Он засмеялся и прижался к моему бедру.
— Ты справишься, нетерпеливая шалунья. Ты будешь умолять меня трахнуть тебя, потому что если ты этого не сделаешь, я продам кадры, на которых ты и твой драгоценный бывший Мастер трахаетесь на полу бального зала Перл-Холла. — Он усмехнулся, когда я замерла рядом с ним. — О, разве ты не знала? Каждого брата Ордена заставляют снимать на видео тот момент, когда он в первый раз ломает голову и забирает своего раба. Каждый год мы устраиваем небольшое дружеское соревнование, чтобы выяснить, кто сможет расправиться с ними сильнее всех.
Его язык коснулся моего уха, а затем его зубы оказались там.
— Александр хорошо с тобой поработал — я много раз дрочил под отснятый материал, — но мог бы и лучше. Я сниму лучше. Если ты не хочешь, чтобы я разрушил твою блестящую карьеру, показав всему миру, какая ты шлюха, ты согласишься стать моей новой рабыней.
Нет.
Я закончила.
Я покончила с мужчинами и их силовыми играми, их тщеславием и варварством. Я не была просто красивой пешкой, которую можно было пожертвовать и передать по воле другого, более влиятельного игрока.
Я была Козимой Рут Ломбарди.
Родилась 24 августа 1998 года в Неаполе, Италия, в семье Каприс Марии Ломбарди и Амадео Витале Сальваторе.
Я не была жертвой.
Я выжила.
И, черт возьми, я ни за что не смогу снова встать на колени у чьих-либо ног, если только это не произойдет по моему собственному выбору.
Придав моему лицу знойную улыбку, которая сделала меня знаменитой и которая украшала обложки Sports Illustrated и Vogue, я потерлась нижней частью тела о Эшкрофта, чтобы отвлечь его от руки, которую я освободила между нами.
Я прижалась губами к его уху и щелкнула языком, чтобы заглушить звук раскрывающегося ножа.
— Вам не нужно шантажировать, сэр. Я всего лишь распутный сосуд для членов, и я отчаянно хочу, чтобы меня использовали, как тряпку, чтобы ловить вашу сперму снова и снова.
Он сомневался в моих словах, в моей искренности, хотя его твердый член пульсировал у моей ноги.
Это колебание было его слабостью, поэтому я воспользовалась этим, используя свою силу.
Люди.
Они всегда меня недооценивали.
Быстро, как вспышка, мой нож оказался у его горла, прямо под моими губами. Я плотно прижала лезвие к его коже и увидела, как кровь кровоточит, словно рубиновое ожерелье.
На мгновение мне захотелось почувствовать вес моего золотого и рубинового ошейника Дэвенпорта на шее.
— Ты оставишь меня в покое, Эшкрофт, — тихо пригрозила я, вонзая лезвие глубже и наблюдая, как его кожа расходится, как масло, в порезе длиной в дюйм. Я чувствовала себя вампиром, опьяненным жаждой крови. Мне хотелось слизать красное и плюнуть ему в лицо, чтобы дать ему буквально почувствовать вкус его собственного гребаного лекарства. — Ты оставишь меня в покое, или я клянусь твоим нечестивым богом Дионисом, что я найду
