Кейдж (ЛП) - Слоан Харпер

— Мистер Кейдж? Вам… мне позвонить кому-нибудь? — Он возвращается в безопасность своего маленького кабинета, но держит телефон за дверью. — Просто дайте знать, мистер Кейдж. — И с этими словами он закрывает дверь.

Гребаная дура. Все, чего я хочу, это вернуться к Мелиссе, но это дерьмо должно прекратиться.

Когда она видит, что я начинаю возвращаться, она тут же затихает и начинает спускаться обратно. Ее рубашка наполовину расстегнута, на ней нет туфель и, я почти уверен, что здравомыслие отсутствует.

— Во что, черт возьми, по-твоему, ты сейчас играешь, Мэнди? — Я рычу. Мой голос звучит примерно так же смертоносно, как я слышал его раньше, и это первый раз, когда я обращаюсь таким тоном к женщине. — Между нами ничего нет, и ты это знаешь.

— Но… малыш, — хнычет она, — я видела тебя прошлой ночью. Во время церемонии ты продолжал смотреть прямо на меня. Как будто ты не мог дождаться, когда это будем мы. Я знаю, что сейчас ты просто играешь в недотрогу. Все в порядке, детка. Я знаю, чего ты хочешь на самом деле.

Как, черт возьми, я мог так сильно ошибиться в человеке. По шкале от одного до десяти, эта сучка — пятьдесят, и это еще очень щедро, она не в себе, ей нужен белый халат и ежедневные таблетки, мать ее.

— Открывай, Стэн, — кричу я через плечо. Когда ворота открываются настолько, что я могу проскочить, я приближаюсь к ней. Мое лицо ни хрена не располагает к контакту, но это ее не останавливает, нет, черт возьми, не останавливает. Видимо, то, что я переступил через эти ворота, стало моей первой ошибкой. Думать, что у нее осталось хоть немного рассудка, — вторая. Она визжит, как чертов тюлень, и бросается на меня.

— О, детка! Я так и знала! — Я чувствую, как ее нелепо длинные ногти впиваются в мою шею, когда она обрушивает свой рот на мое лицо. Я изо всех сил пытаюсь побороть желание оттолкнуть ее и терплю неудачу, что только разжигает мою ярость.

— Слезь с меня, сейчас же. — Она обхватывает ногами мои бедра и даже не ослабляет хватку на моей шее.

— Почему, детка? Разве ты не хочешь отвести меня к себе прямо сейчас? Мы можем отпраздновать!

— Отвали. От меня. Сейчас же.

— Ладно, глупыш! Я понимаю; ты не хочешь, чтобы кто-нибудь смотрел. Я знаю, как ты, должно быть, хочешь мое тело только для своих глаз.

Какого хрена!

— Женщина, ты, блядь, сошла с ума. Давай я тебе быстро объясню, потому что прямо сейчас у меня есть дела поважнее. Я буду настолько ясен, насколько это, блядь, возможно, чтобы в твоей голове не было места для того, чтобы превратить это дерьмо во что-то, чем оно не является. То, чего, черт возьми, никогда не будет. Во-первых, я точно не смотрел на тебя вчера. На кого я смотрел — не твое собачье дело, но уверяю тебя, она знает, что мой взгляд не мог оторваться именно от нее. Во-вторых, это не трудно получить. Это я пытаюсь сейчас убраться подальше. И последнее, я не хочу, чтобы ты приближалась к моей постели. Я не хочу, чтобы ты была у меня дома и согревала простыни, пока я не вернусь. То, чего я хочу, очень далеко от всего этого дерьма. Послушай, Мэнди, ты была удобна. Мне нужно было то, что ты предлагала, и я никогда не давал тебе обещаний. Не. Блядь. Давал.

Мудрый человек предвидел бы удар когтями в лицо, но я слишком занят мыслями о том, как заставить ее уйти и вернуться в свой дом, что ее пощечина — последнее, что я вижу. Ее фальшивая игра срывается, и я клянусь, что дьявол смотрит на меня. Я поднимаю руку и вытираю кровь, которая, как я чувствую, стекает по моей щеке. Будет забавно объяснить это Мелиссе.

— То, что у нас было, было реальным, и ты это чувствовал! Я никому не позволю встать на пути к тому, чего я хочу. Как насчет того, чтобы ты это услышал, Грег!

— Мы вообще сейчас на одной гребаной планете? Ты мне на хрен не нужна, Мэнди! Никогда не обещал большего, и ты, блядь, это знаешь. — Она даже не вздрагивает, когда я вхожу в ее личное пространство. У нее нет страха, или, может быть, у нее есть желание умереть. — Если ты даже подумаешь о том, чтобы приблизиться к моей девушке, я превращу твою жизнь в ад. — И с этими словами я поворачиваюсь и иду обратно через ворота. Хотя мне следовало прикрывать спину, потому что получить каблуком между лопаток — это вам не пикник.

— Ты еще пожалеешь об этом, Грег!

Я жду, пока закроются ворота, прежде чем подойти к Стэну.

— Извини за это. Позвони, если увидишь ее снова, хорошо?

— Да, о… да, мистер Кейдж. — Он так быстро кивает своей старой обветренной головой, что я слегка опасаюсь, как бы он не поранился.

— Хорошего дня, Стэн. Извини за это небольшое недоразумение.

Я проделываю долгий обратный путь, выбирая несколько дополнительных дорог, в попытке успокоиться. Я действительно надеялся насладиться днем с Мелиссой, узнать ее получше, без этих концертов. К сожалению, мне придется вернуться и объяснить, почему у меня на лице следы от когтей, и я воняю, как дешевая шлюха.

Охуенно.

Мелисса

Я слышу, как хлопнула входная дверь, но не шевелю ни единым мускулом после теплой ванны. Прошло много лет с тех пор, как я наслаждалась такой роскошью. Я так привыкла к своей ржавой, заляпанной душевой кабинке, что, возможно, никогда не выйду из этой комнаты.

— Красотка?

— Здесь! — Я отвечаю с легкой улыбкой на губах. Кто бы мог подумать, что это прозвище приживется ко мне.

— Черт возьми… — бормочет он за моим плечом. Я нацепляю самую обольстительную улыбку, какая только есть в моем арсенале, и поворачиваю голову. Улыбка и приглашение присоединиться замирают на моих губах.

— Что, черт возьми, с тобой случилось? — Он не только выглядит так, как будто только что дрался с медведем и проиграл, но и беззаботное настроение, с которым мы оба проснулись, давно прошло. — Ты в порядке?

— Сейчас да, — тихо отвечает он. Я в ошеломленном молчании наблюдаю, как он начинает снимать с себя одежду. Когда он подходит и встает рядом с ванной, я облизываю губы.

— Я вижу. Почему бы нам не поговорить о том, что с твоим лицом и почему на тебе красная помада? — Мне следовало бы разозлиться, но любопытство, похоже, побеждает в этом эмоциональном раунде.

— Блядь! — шипит он. — Детка, впусти меня, чтобы я мог почувствовать тебя рядом.

Ладно, с этим не поспоришь, но сначала я хочу получить ответы.

— Я так не думаю, жеребец. Говори.

— Черт, ты можешь надрать мне яйца позже, но позволь почувствовать тебя рядом, детка. Мне это нужно, чтобы успокоиться. — Он перелезает через край и устраивается поудобнее, прежде чем притянуть меня спиной к себе спереди и потереть руками каждый сантиметр моей кожи, до которого может дотянуться.

— Мне неприятно указывать на очевидное, большой мальчик, но, похоже, это не работает, — говорю я ему, чувствуя, как его твердый член упирается мне в спину.

— Ммм, нет, не работает. — Соглашается он, целуя меня в шею. — Я бы предпочел не заводить этот разговор, но поскольку сегодня утром он буквально постучался в ворота, у нас нет выбора. Пойми, я не буду скрывать от тебя ничего, и этот момент ничем не отличается, но я не хотел бы начинать с чего-то неприятного.

— А что именно мы начинаем? — спрашиваю я.

— Не играй сейчас в игры, Мелисса. Детка, ты знаешь так же хорошо, как и я, что у нас с тобой что-то происходит. Это не какой-то дешевый кайф. Ты чувствуешь это, но, если тебе нужно, чтобы я напомнил, просто дай знать.

— Да, может быть, когда ты закончишь рассказывать о сегодняшней поездке.

— Точно. Блондинка из клуба и церкви вчера? Видимо, когда я сказал ей, что единственное, чем она для меня была, это номер в моем телефоне, я не был достаточно ясен. Она явилась сегодня утром и чуть не довела утреннего охранника до инфаркта своим дерьмом. Я снова напомнил ей, что мы с ней никогда ничем не были и никогда не будем.

— Я предполагаю, что когти не были частью твоей конечной игры? — Я поворачиваюсь и опускаюсь перед ним на колени. Держа его одной рукой за подбородок, я поворачиваю его голову, чтобы лучше рассмотреть красные рубцы на его коже. — Тебе нужна прививка от бешенства?