Обещание Габриеля - Сильвейн Рейнард
Джулия решила разрядить обстановку:
– Не сомневаюсь, что женское население Эдинбурга будет в восторге при виде профессора Эмерсона, идущего по улицам города с коляской. И в килте.
Габриель нахмурился:
– Чушь. Никто не хочет меня видеть в килте.
Джулия подавила улыбку:
– Тебя ждет сюрприз.
Он посмотрел ей в глаза. Голубые радужки пронизывали ее насквозь.
– Это тебя и беспокоит? Женское население?
Джулия хотела соврать. Отчаянно, безумно хотела соврать.
– Чуть-чуть.
– Я с тобой. В Кембридже, в Эдинбурге – где угодно.
Палец Габриеля массировал ей середину подошвы. Глаза смотрели ей в глаза.
– Не хочу гостевого брака, – сказала Джулия слабым голосом, и в глазах у нее стояли слезы.
– С языка сняла. – Габриель встретил ее взгляд, быстро заморгал. Он попытался переключиться на ее правую ногу, но Джулия махнула рукой – не надо.
– Клэр как раз заканчивает.
Джулия выключила приложение грудного вскармливания.
Габриель встал, поднял ребенка на руки, поцеловал в щечку. С пеленального столика взял пеленку и положил себе на плечо. Погладил девочку по спинке и покачался на босых ногах, ожидая, пока она отрыгнет.
У Джулии замерло сердце.
– Я так тобой горжусь, – прошептала она.
Габриель посмотрел на нее вопросительно.
– Что ты выбран сейджевским лектором, – объяснила она. – И что ты такой хороший отец и хороший муж.
– Не такой уж я хороший, – тихо сказал Габриель и отвел глаза, будто похвала его смутила. – В основном из чистого эгоизма. И с тобой, и с Клэр – все это ради себя самого.
– Интересно, что подумает университет Эдинбурга насчет того, что у них в резидентах будет отец грудного ребенка?
– Если кто что скажет, я на этот университет в суд подам. За дискриминацию.
По лицу Габриеля было видно, что он не шутит.
Джулия поправила ночнушку и встала на левую ногу, изо всех сил стараясь скрыть от мужа свое недомогание. Правая все еще не отошла.
Габриель нагнулся и поцеловал жену.
– Отчего бы тебе спать не пойти? Я девочку убаюкаю. Она любит слушать, как я пою.
– Кто ж не любит? – рассмеялась Джулия.
Она наклонилась к нему, прижалась лбом ко лбу, потом направилась в спальню, захромав сразу же, как скрылась из виду Габриеля.
Глава 18
Несколько дней спустя
В день крещения Рейчел и Аарон стояли рядом на подъездной дорожке со своей машиной и разговаривали с Габриелем.
– Давайте за нами в парковочный гараж, и оттуда пойдем в церковь вместе.
– Мы подойдем. – Рейчел глянула на газон: – Кажется, владельцы фламинго приехали их забирать. Всех, кроме одного.
– То есть как?
Габриель подвинулся так, чтобы видеть клумбы перед домом. Рядом с большим пожарным гидрантом стоял розовый пластиковый фламинго в черных солнечных очках. Габриель повернулся к сестре:
– Твоя работа?
– Все отрицаю.
Рейчел отодвинула Аарона с дороги и открыла дверцу машины.
– Он еще тут будет, когда мы вернемся? – возвысил голос Габриель.
– Естественно. И если, пока нас не будет, он найдет себе подружку, у тебя по всей лужайке могут оказаться малыши. Снова!
Рейчел громко засмеялась и села в машину.
Габриель выругался себе под нос, глядя на свой красивый газон перед домом. Потом хотел было вернуться к своей машине, но глянул в сторону, на улицу, перпендикулярную Фостер-плейс. За перекрестком медленно полз черный «Ниссан» с тонированными стеклами.
Габриель подошел к тротуару и направился к этой машине.
Водитель дал задний ход как раз при приближении Габриеля. Тот перешел на рысцу и дошел до перекрестка как раз в тот момент, когда «Ниссан» набирал скорость.
Номер машины Габриель разглядеть не смог.
* * *
– Какое имя даете вы этому дитяте? – спросил отец Фортин у Габриеля и Джулии.
Вместе с Кэтрин Пиктон они стояли перед церковью Св. Франциска. Габриель держал на руках Клэр.
Это был приход Эмерсонов. Они могли бы посещать церковь поближе к своему дому в Кембридже, но что-то было в этой капелле и в служивших здесь Облатах Девы Марии, отчего Габриелю и Джулии здесь было уютнее.
Они ответили священнику хором:
– Клэр Грейс Хоуп Рейчел.
Говор послышался на скамьях – среагировали все родственники Габриеля и Джулии. Ричард, сидевший поблизости в первом ряду, едва смог сдержать эмоции, а торжественное выражение лица Рейчел расплылось в ухмылку.
Джулия одела ребенка в крестильную сорочку Рейчел – длинную, белую, шелково-атласную, расшитую цветами, с коротким рукавом. На голове у девочки был отороченный кружевами чепец, завязанный длинной розовой лентой.
Клэр выглядела как принцесса. Габриель сделал сотни ее снимков дома, до выхода, и одной, и с родными.
Девочка начала кривиться, и Джулианна приготовила соску.
– Чего просите вы от церкви Божией для Клэр Грейс Хоуп Рейчел? – спросил отец Фортин.
– Крещения, – снова хором ответили Габриель и Джулианна.
Священник спросил, понимают ли они свой родительский долг, и они подтвердили, что да. Тогда он обратился к Кэтрин, которая попросила назначить ее крестной матерью.
Габриель к своей роли отца отнесся очень серьезно. Даже сейчас, стоя перед паствой и перед Богом, прося для своего ребенка крещения, он размышлял о мириадах обещаний, которые будет обязан дать и сдержать, чтобы оправдать звание отца этой маленькой жизни.
Сказав еще несколько слов, отец Фортин перекрестил ребенку лобик, пригласив троих взрослых сделать то же самое. Родственники выстроились короткой процессией к возвышению, где было прочтено Писание и произнесено пастырское наставление. Габриель чувствовал, что мысли у него разбредаются, хотя взгляд был зафиксирован на Клэр.
Он думал о собственных духовных испытаниях. Думал о борьбе с зависимостью и о потере своего первого ребенка. Рука чесалась, стремясь коснуться имени, наколотого на теле.
Он думал о Ричарде, о его брате и сестре. О Рейчел и о ее недавних переживаниях. О том, что он сейчас в кругу своей семьи – Скотт, Тэмми и Квинн сидят на скамьях вместе с Ричардом, Рейчел и Аароном, с Томом и Дианой Митчел и их сыном Томми.
Биологическая сестра Габриеля Келли сидела с мужем на скамье напротив Скотта, и с ними сидела Ребекка. На задних скамьях расположились избранные друзья и прихожане церкви.
Для человека, в основном проведшего свое детство в одиночестве, семья у Габриеля была довольно большая. И Кэтрин, один из крупнейших специалистов своего времени по Данте, в каком-то смысле усыновившая Габриеля с женой, согласилась передать свою любовь и поддержку Клэр.
Девочка завозилась у отца на руках, и Джулия дала ей соску. Клэр посмотрела на мать и успокоилась, открытые небесно-голубые глаза глядели с любопытством.
Габриель вообще не думал, что у
