Кот и Лиса (СИ) - Пожидаева Ольга

Но больно все равно было. И тогда Алиса уверяла себя, что это как тренировки кроссфита. Нужно немного потерпеть. Тяжелая работа — это всегда больно. Но потом, преодолев себя, ты станешь лучше.

Подобное самовнушение работало, пока однажды Глеб не сделал ход конем. Он позвонил в субботу днем.

— Привет. Как ты?

Алиса невольно заулыбалась, радуясь его звонку, голосу. Одернула себя, но снова растянула губы. Над этим еще работать и работать.

— Привет. Все хорошо, — отозвалась она как можно более нейтрально, уже зная, о чем будет разговор.

— Есть планы на вечер?

— Сегодня не получится, Глеб, — сразу отказала она, — Катя дома.

Он раздраженно фыркнул в трубку.

— Что ты за человек, Лисичка? Можно подумать, мне от тебя нужно только одно?

— А разве нет? — поддела она.

— Разве я не могу просто позвонить, узнать, как у тебя дела? — продолжал нести какую-то чушь Глеб.

— Эээммм, ты можешь, конечно, — ответила Алиса осторожно, — но обычно звонишь, когда приперло потрахаться.

— О, черт! Серьезно? — удивился, словно это было новостью для него самого.

— Ну да.

— Эх… Что ж я за сволочь такая.

— Ну-ну, — попыталась утешить Алиса, — Такая вот сволочь. Очень даже симпатичная.

— Мне стыдно.

— Да брось. Мы ведь договаривались. Когда хочется с кем-то поговорить или переспать, — воспроизвела она с точностью до слова.

— Ну… сегодня у меня особый случай. Сделаешь исключение?

Алиса разволновалась, не зная, чего ожидать. Она слышала по голосу, что Глеб расстроен. Он хоть и ерничал, но напоказ. Наверно, стоило послать его самостоятельно разбираться со своими печалями, но Алисе стало так приятно, что он позвонил ей. Не Ви, с которой они были в очень тесных, дружеских отношения. Помимо постели. Поэтому она смело сказала:

— Выкладывай.

Но следующий вопрос совсем ее обескуражил.

— У тебя есть коньки?

— Нету.

— Ладно. В прокате возьмем. Сколько тебе времени нужно, чтобы собраться?

— Минут тридцать. Стой, Глеб! Коньки? Я сто лет не каталась. Со школы.

— Ну а я сто лет не был с девушкой на свидании. Кажется, тоже со школы. Так что мы квиты.

Алиса аж села от такого заявления.

— Так ты меня на свидание зовешь?

— Похоже на то. Блин, Лис! Обязательно каждое действие обзывать? Я просто хочу тебя увидеть. И хочу покататься. Через полчаса заеду. О'кей?

— О'кей, — эхом откликнулась Алиса.

— Заметано тогда. До встречи.

Он положил трубку, а Алиса еще долго смотрела на свой мобильный, не веря в то, что услышала. Она скорее по инерции, чем по необходимости пошла мыть голову и готовить наряд. Ждала, что Глеб позвонит и отменит все. Одно дело, когда действительно по делу, а тут…

По всей видимости, Алиса все же немного зачерствела за эти полгода. Пригласи он ее на такое вот свидание летом или даже осенью, она бы уже завивала романтичные локоны и представляла себе красивых мальчишек блондинов с голубыми глазами — их сыновей. Но после всех попыток быть независимой от обаяния и члена Глеба Геллера, Алиса все же поставила себе жирный плюс в графе — не наркоман.

Она собиралась на свидание, но при этом отринула всю романтическую чепуху, обозначив дружеский мотив встречи. Помыла голову, выпрямила волосы, но не слишком старалась — шапкой все равно примнет. Смутно помня, что на катке будет жарко даже в хороший мороз, хотела надеть юбку, но отказалась в пользу удобных джинсов и уютного толстого свитера с горлом. Никаких сексуальных шмоток — только хардкор.

— Я под окном. Готова? — позвонил Глеб, как и обещал через полчаса.

— На машине? — уточнила Алиса.

— Ага. Вроде не должны в пробки влететь.

— Спускаюсь, — ответила она, хватая с вешалки куртку полегче, шарф и шапку.

Поздоровались поцелуем по привычке. Но в нем не было страсти или желания. Просто мягкое скольжение ее губ по его щеке, а он ласково ткнулся в нее носом. Глеб взъерошил Алисины волосы, растрепав рыжие пряди, за что был награжден ударом в печень. Сложился пополам, имитируя острую боль, но услышав смех, понял, что жалеть его никто не собирается. Поэтому с важным видом тронулся в сторону центра.

Глеб привез ее на ВДНХ.

— Ох, нифига себе, — не сдержала восхищения Алиса, увидев огромный каток, подсвеченный и заставленный инсталляциями.

— Ага, — разделил Глеб ее восторг, — говорят — самой большой в мире. Или в Европе? Или в восточной Европе? Или в России.

— Или в Москве, — хохотнула она в ответ.

— Ой, отвянь, Лисичка. Какая разница? Круто же!

— Круто-круто, — спорить было глупо.

Глеб притащил ее в прокат, быстро подсуетился, сам взял коньки, отдал Алисе. Она хотела потребовать оплатить лично, но он только ругался на нее:

— Лучше быстрей шнуруйся. Все потом.

Сложив их обувь в свою необъятную сумку, сдал в камеру хранения и потащил подругу на лед.

— Главное, травму не заработать, — присоветовал тренер, — А то, как потом заниматься?

— Ой, да я скорее себе штангу на голову уроню, — отмахнулась Алиса.

— Зря ты так думаешь, Лис, — очень серьезно отвечал Глеб, — На тренировках, конечно, травмируются, но у меня тонна знакомых, которые серьезные повреждения заработали именно во время веселья. Один колено выбил, прыгая на батуте, другой в волейболе подачу принимал — и тоже колено. Девчонка на тяжелую атлетику первый раз пришла, взяла палку без веса, прыгала, пытаясь понять подрыв…

— Дай угадаю, — вклинилась Алиса, — Колено? В прыжке?

— Так точно, — кивнул Глеб, — Поэтому…

— Я не буду прыгать, — сделала она вывод.

— Да уж. Давай без тулупов.

— Какие тулупы, Глеб? Я просто вцеплюсь в тебя и постараюсь сохранять горизонтальное положение.

Прежде, чем она поняла свою ошибку, Геллер заржал.

— То есть — вертикальное, — поспешила поправиться Алиса, — Ну чего ты угораешь. Засранец!

Она легонько пихнула его. Сильнее бить было страшно, так как они уже вышли на лед. Но Глеб продолжал потешаться, пользуясь ее неуверенностью.

— Ой, Лисичка, умора. Но я тебя понимаю. Обычно ты вцепляешься в меня именно в горизонтальной плоскости. И это даже лучше, чем кататься.

— Козел, — буркнула Алиса.

Она толкнулась сильнее, чтобы гордо отъехать от него, но в итоге не рассчитала и тут же брякнулась на задницу.

— Не дуйся, — Глеб подал ей руку, помогая подняться.

И больше не отпускал. Он ехал рядом медленно, сжимая ее ладонь в своей. Алиса быстро вспомнила, как держаться на льду, стала двигаться увереннее. Пару раз она все-таки упала, утянув за собой Глеба. Хохоча, он снова помогал ей подняться и отряхнуть попу от снега. Алиса била его по рукам, тоже смеялась, веселясь от души. А потом он толкал ее сзади, набирая скорость на своих резвых хоккейных коньках. Алиса вопила на весь ВДНХ.

— Дорогу! Дорогу! Спасите, помогите, — верещала она, захлебываясь ветром в лицо.

И они, конечно, шлепнулись, пытаясь не сбить нерасторопную парочку. И смеялись, валяясь на льду, обмениваясь шутливыми упреками и тумаками. А потом Глеб, конечно, истово помогал Алисе отряхиваться, больше гладя попу и ноги, чем счищая прилипший к джинсам снег.

В этот момент Алиса даже допустила мысль, что так и проводят время парочки. Влюбленные парочки, а не периодические любовники. Она, конечно, сразу запретила себе увлекаться этой идеей. Но все равно безумно обрадовалась, когда Глеб в ультимативной форма заявил, что после покатушек нужно обязательно поесть.

В уютном тепле Макдоналдса Алиса пачкала в соусе креветку, чуть качая головой, наблюдая за Глебом. Он в три укуса уничтожил бигмак и за минуту смел порцию нагетсов, а теперь лениво, словно объевшийся удав, отламывал маленькие кусочки от маффина, цедя из стакана кофе.

— Ты проглот, — в очередной раз диагностировала Алиса.

— Зависть плохое чувство, Лисичка, — улыбнулся в ответ Глеб.

Она закатила глаза, потому что в его словах было много правды. Алиса давно уже привыкла питаться правильно. Она могла и в Маке поесть более-менее не вредной еды, зная, что отработает всю панировку с креветок на завтрашней тренировке. Но иногда хотелось налопаться жирного, мучного и сладкого. И чтобы потом талия не заплыла. Глеб, конечно, мог себе позволить все вышеперечисленное без страха набрать. Похудеть, слить мышечную массу он боялся намного сильнее. Иногда Алиса действительно завидовала, ей тоже хотелось ставить рекорды, работать на улучшение результата, участвовать в соревнованиях, посвятить свою жизнь спорту. Но очень быстро она перегорала, понимая, что работу свою в принципе любит, получает за нее достойные деньги. А спорт… Он всегда был частью ее жизни, но не поглощал полностью. Ее это устраивало.