Хилари Норман - Клянусь, что исполню...
– Если ваша подруга настаивает на жестком методе, – сказала Диана Брунли, когда Оливия сидела в ее сияющей чистотой бело-голубой приемной, – то это должно происходить в клинике.
– Не думаю, что Энни захочет лечь в клинику, – с сомнением проговорила Оливия. – Я понимаю, что это совершенно бессмысленно, но почему-то ей это кажется еще большим предательством по отношению к мужу. Она все время его обманывала, но побывать в клинике и не сказать ему – это для нее уже слишком.
– А она не может просто рассказать ему все как есть?
– Нет. Вне всяких сомнений, нет.
– Вы говорите, ее муж достойный человек?
– Насколько я знаю, Эдвард – лапочка. – Оливия пожала плечами. – Но видишь ли, столько лет считала, что Энни по-настоящему счастлива, что теперь вполне могу себе представить, что Эдвард – садист или что-нибудь в этом роде.
– Но на самом деле вы в это не верите?
– Ни секунды.
– Что, в сущности, ничего не меняет, – заключила Диана. – Насколько я поняла, ваша подруга готова на все, лишь бы он ничего не узнал.
– Совершенно верно. – Оливия сокрушенно покачала головой. – Энни кажется, что с нашей помощью она сможет быстро с этим справиться и вернуться домой, как будто ничего и не было. Я сказала ей – и Джим потом ругал меня за бестактность, – что она, наверное, думает, будто это то же самое, что сделать подпольный аборт. Но ведь то, что нужно ей, далеко не так просто, не правда ли?
– Это совсем не просто, – сказала Диана. – Даже если Энни удастся достаточно успешно пережить симптомы абстиненции, на этом дело не кончится. Слишком долго она жила на транквилизаторах. Для того чтобы избавиться от зависимости, может потребоваться несколько месяцев. И она еще очень долго будет себя плохо чувствовать. Может быть, она никогда не выздоровеет полностью и угроза, что все начнется сначала, останется с ней навсегда.
– И что вы можете предложить? – спросила Оливия. – Диана, я просто не знаю, к кому еще я могла бы обратиться, кроме вас.
– К специалисту, – ответила доктор Брунли, – который скажет вам то же самое, что сказала я. У Энни есть два выхода. Либо она едет домой, признается мужу, а потом с его помощью проходит длительный курс выведения из зависимости, либо она ложится в клинику. – Диана невесело улыбнулась. – Я думаю, не стоит говорить, какой способ предпочтительнее с моей точки зрения.
Некоторое время Оливия молчала.
– Можно сделать это дома? В моей квартире?
– Быстрое выведение из зависимости? Это очень рискованно.
– Что вы имеете в виду, когда говорите «рискованно»? Рискованно для ее физического здоровья или для состояния психики?
– И для того, и для другого. Может случиться все, что угодно. У нее могут начаться конвульсии. Это бывает довольно редко, но все же бывает. Она может пытаться покончить с собой…
– Она будет не одна.
– Оливия, она все равно может попытаться. У вас в кухне полным-полно острых предметов. У вас есть окна, из которых можно выпрыгнуть. – Диана умолкла, увидев потрясенное лицо Оливии. – Я не говорю, что это произойдет обязательно, но может произойти. Она может стать агрессивной – это тоже довольно частый симптом.
– Я думаю, в Энни вообще нет ни капли агрессивности, – возразила Оливия.
– Это в той Энни, которую вы знали, – мягко улыбнулась Диана. – Но вы увидите ее совсем другой.
Оливия вернулась домой и рассказала Энни и Джиму все, что она узнала от Дианы Брунли.
– Нет, нет, только не клиника, – встревожилась Энни, как они и ожидали.
– Это единственный способ, если ты хочешь справиться с этим быстро, – сказала Оливия.
– Нет. – Энни сильно побледнела. – Я должна буду назвать Эдварда как ближайшего родственника, а они могут с ним связаться.
– Они не станут этого делать без твоего разрешения, – возразил Джим.
– Я в этом не уверена. – Энни изо всех сил затрясла головой. – Я хочу сделать это здесь. И чтобы вы были со мной. Я знаю, что не должна вас просить, но ведь именно за этим я сюда приехала. – В ее голосе зазвучали истерические нотки. – Если бы я собиралась лечь в клинику, я могла бы сделать это в Англии. Если Эдвард узнает, что я от него сбежала, что лгала ему, я потеряю и его, и детей. Я это знаю. – Она помолчала, потом упавшим голосом добавила: – Тогда я лучше вернусь домой, и пусть все будет по-старому.
– То есть ты будешь глотать эти чертовы таблетки, пока окончательно не спятишь, и продолжать врать, – резко проговорила Оливия.
– Да.
– А мне казалось, ты хочешь остановиться, – грустно произнес Джим. – Больше всего на свете.
– Хочу.
– Тогда ложись в клинику, – сказала Оливия.
– Не могу, – ответила Энни.
Она приняла таблетку и заснула, а Джим с Оливией сидели в кухне, откуда Энни не могла их слышать, и ломали головы в поисках решения.
– Есть только один выход, – наконец заговорила Оливия.
– Какой?
– Мы сделаем это здесь.
– Но твоя приятельница сказала, что это опасно.
– Не очень, если как следует за ней смотреть, – решительно объявила Оливия. – Если мы уберем из квартиры все лишнее, если найдем врача…
– Ты думаешь, доктор Брунли на это пойдет? – спросил Джим.
– Не знаю. Может, пойдет, а может, назовет нас идиотами, а может, у нее просто слишком много пациентов. Может быть, она уговорит какого-нибудь специалиста нам помочь. Выход найдется.
– Другими словами, – сказал Джим, – если Энни не хочет идти в клинику, мы устроим клинику здесь.
– Вот именно, – заключила Оливия.
– Да, да! – воскликнула Энни, когда они сообщили ей о своем решении. – Спасибо, Ливви, спасибо.
– Из этого может ничего не выйти, – предупредила Оливия.
– Но ты сделаешь все возможное, правда? – Энни села в кровати.
– Мы сделаем, – поправил ее Джим.
– Сколько у нас времени? – спросила Оливия. – Я имею в виду, скоро ли Эдвард начнет беспокоиться?
Энни спустила ноги с кровати.
– Неделя. Может быть, немного больше. – Она смотрела то на Оливию, то на Джима, и глаза у нее сияли новой надеждой. – У нас есть шанс, как ты думаешь?
– Я не уверена, – ответила Оливия.
– Неделя – это очень мало, – рассудительно заметил Джим. – Надо же еще все устроить.
– Ливви – лучший организатор в мире, мы оба это знаем, – возбужденно проговорила Энни.
– Ты преувеличиваешь, – возразила Оливия. – То, что мне всегда удавалось таскать вас двоих то туда, то сюда, еще не значит, что мне удастся за день-другой превратить свой дом в клинику.
– Энни права, – заявил Джим. – Если кто-нибудь на такое способен, то только ты.
Потребовались определенные усилия, но Диана Брунли согласилась им помочь. Нашли подходящего врача и двух сиделок из загородной клиники, специализирующейся на реабилитации наркоманов. Поскольку лечение должно было происходить в незастрахованной частной квартире, Энни как пациент и Оливия как владелец квартиры подписали официальный документ, освобождавший клинику от ответственности.
