Карен Брэйди - Такой прекрасный, жестокий мир
– Кто такой Винс?
– Мой друг. Винс был хорошим бегуном, прилично зарабатывал. Но тренер нажимал на него, велел принимать стероиды, а Винсу надо было содержать жену и двоих детей, так что он согласился. Теперь он полная развалина. Рак почки и печень не в лучшем состоянии. Потерял почти все зубы. Жена подала на развод и забрала детей. Сейчас Винс еле сводит концы с концами в Бронксе, его медицинская страховка на исходе. Он – конченый человек и никому не нужный.
– Винс согласится со мной встретиться?
– Мадам, я не хочу, чтобы ему в лицо тыкали камерой. Я видел эти программы. «А теперь перед нами тупой чернокожий, принимавший слишком много наркотиков». Винса уже достаточно использовали, с него хватит.
Сара покраснела. Луи попал в точку. Она уже воображала, как интервью будет выглядеть на телеэкране.
– Хорошо, я все понимаю. Но мне бы все равно хотелось встретиться с ним. Без камеры, на любых его условиях. Я имею представления о типах вроде Ронни Фиретто. – Она рассказала о том, что случилось в клубе Нэша и как она натолкнулась на имя Фиретто.
Ей явно удалось произвести впечатление на Луи, но он все еще был насторожен.
– Я поговорю с Винсом, но ничего не обещаю. – Он поднялся с жалобно скрипящего под ним стула. – Простите, но мне пора на тренировку.
Прошло больше недели после этого разговора, и Сара решила, что Винс не хочет с ней встречаться. Однако Луи позвонил и назначил ей встречу в Южном Бронксе.
Выйдя по привычке рано, Сара решила пройти часть пути пешком. Она шла по Третьей авеню в толпе ньюйоркцев, направляющихся на работу с удивительно мрачной решимостью. Многие женщины в деловых костюмах шли в кроссовках и носках. Сара знала, что, придя в свои офисы, они переобуются в туфли на высоких каблуках, однако не могла представить себе подобную картину на Бишопгейт в Лондоне. Это казалось слишком вызывающим, но ведь этим и отличаются жители Нью-Йорка. Их девиз: «Время – деньги!» Только вид нищих на всех углах, протягивающих за подаянием пустые пластиковые стаканчики, рассказывал совсем другую историю.
Таксист-испанец довольно долго не соглашался везти ее в Южный Бронкс, а согласившись, начал рассказывать на ломаном английском всякие ужасы об этом районе, пересыпая их расистскими замечаниями о чернокожих. Сара хотела было возразить, но передумала. Еще высадит ее неизвестно где. К тому же следовало признать, что некоторые из его историй действительно ужасали. Так что Сара помалкивала и хмуро смотрела в окно. За мостом через Гарлем-Ривер сталь и стекло Манхэттена сменились замусоренными пустырями Бронкса. Когда такси остановилось у старого многоквартирного дома, Сара уже была готова к самому худшему.
Таксист посмотрел на нее как на сумасшедшую. Луи нигде не было видно.
– Вы не могли бы немного подождать? Мой друг еще не приехал.
– Простите, мэм, – ответил таксист, запирая дверцы и направляя машину прямо через группу мальчишек, перебрасывающихся мячом посреди дороги.
Сара в нерешительности стояла на обочине, проклиная водителя за то, что он забил ее голову всякой ерундой, и пытаясь игнорировать неоспоримый факт: мальчишки прекратили игру и настороженно следили за ней. Она вспомнила, как много раз проходила мимо парней, играющих в футбол на Хайбери-Хилл. Никакой разницы, повторяла она себе, но сама не верила в это.
– Эй! – крикнул один из мальчишек, и все они вдруг побежали в ее сторону.
Сара не могла сдвинуться с места. Ребята окружили ее, и она закрыла глаза в ожидании первого удара.
– Эй, Луи! Это твоя новая подружка?
– Луи! Ты изменяешь Джини с белой девушкой?
Сара открыла глаза и снова почувствовала себя круглой дурой. Мальчишки столпились вокруг подошедшего сзади Луи. Баскетболист явно был местным героем. Он немного поболтал с мальчиками, затем повел Сару в дом, переступив через пьяную старуху, сидевшую у входа с бутылкой в обязательном пакете из коричневой бумаги.
Луи вызвал лифт, и, когда кабина наконец спустилась, Сара пожалела, что они не воспользовались лестницей. В лифте, явно пережившем поджог, воняло мочой, а стены были покрыты неразборчивыми надписями и непристойными рисунками. Сара с ужасом представила, как лифт ломается и она задыхается в таком ужасном месте.
– Там, на улице, я видел выражение вашего лица, – сказал Луи.
– Простите, – извинилась Сара, глядя себе под ноги. – Таксист всю дорогу рассказывал о Бронксе жуткие истории. Это на меня подействовало.
Лифт остановился, и Сара последовала за Луи на замусоренную площадку четырнадцатого этажа, удивляясь, как кому-то вообще удается вырваться из подобной обстановки. Луи постучал в железную решетку, закрывавшую дверь квартиры Винса, и Сара приготовилась к тому, что ждало ее внутри.
– Эй, приятель. Я привел даму, о которой рассказывал.
Дверь открылась. Сара протянула руку Винсу, преждевременно постаревшему мужчине со следами былой красоты на лице.
– Спасибо за то, что согласились встретиться со мной.
Он кивнул и медленно проковылял в крошечную, но чистую гостиную, совсем не такую, как ожидала увидеть Сара после грязи, царившей снаружи. Бедная обстановка и безупречная чистота только подчеркивали трагедию человека, пытающегося сохранить достоинство в ужасающих условиях.
– Садитесь, – сказал Винс и, морщась от боли, опустился на продавленный диван.
– Винс, если не хочешь, можешь ничего не говорить, – предупредил Луи, садясь верхом на принесенный из кухни стул.
Сара села рядом с Винсом.
– Луи прав, – мягко сказала она. – Если хотите поговорить, буду вам благодарна, но, если почувствуете, что я перехожу границы, только скажите.
Винс сильно закашлялся и еще долго после этого не мог отдышаться.
– Я не очень понимаю, что вы ожидаете услышать. Я совершил глупость. Наверное, я заслужил все, что получил.
– Чушь, Винс! – Луи ударил огромным кулаком по спинке стула. – У тебя не было выбора.
– У всех есть выбор. Я сделал неправильный.
– Но вас ведь подтолкнул Ронни Фиретто, не так ли? – осторожно спросила Сара.
– Все началось с нескольких таблеток. И я действительно почувствовал в себе новые силы. – Винс закрыл глаза и медленно покачал головой. – Потом мой тренер Спайк Сэмвел сказал, что надо принимать большие дозы. Я отказывался, но он настаивал: «Если хочешь побеждать, принимай стероиды». И я уступил.
– Как вы себя чувствовали?
– Сильным. Более агрессивным. Я мог дольше тренироваться, быстрее бегать. Я… я был спринтером… скинул четверть секунды со своего лучшего времени. Завоевал все главные призы в Штатах.
С некоторым усилием Винс показал на застекленный шкаф, полный сверкающих спортивных трофеев. Сара представила Винса, любовно полирующего кубки, и у нее защемило сердце.
