Патриция Коллиндж - Тихая гавань
Спотыкаясь, Сьюзен добрела до дивана и опустилась на мягкие подушки. Она осторожно наклонилась вперед и трясущимися руками положила оружие на стол. Оно загремело о деревянную поверхность, разразившись зловещим грохотом в тишине комнаты.
Сьюзен метнула затравленный взгляд в темноту и откинулась на спинку. Неужели все начинается сначала? Она этого не вынесет. Всхлипнув, она подтянула колени к груди и плотно обхватила их руками. Что ей теперь делать? Откуда ждать помощи?
Шериф. Она позвонит ему. Она решительно поднялась с дивана, но тут же остановилась.
Сможет ли он оказать необходимую помощь? В Сан-Франциско полиция могла предложить ей сочувствие, но не помощь. Разве можно рассчитывать на лучшее здесь, в глухом, пустынном месте?
Если Сьюзен позвонит шерифу, то сразу же возникнет масса вопросов, которые ей не хотелось затрагивать.
Она снова опустилась на подушки. Страх начал окутывать ее. Ей необходимо поговорить с кем-нибудь, услышать человеческий голос.
Ник?
Она старалась изгладить из памяти ощущения, которые он в ней пробудил. Но она так нуждалась в утешении и поддержке, которые мог дать только он.
Подняв трубку, она немного помедлила. Потом, не давая себе времени на долгие размышления, набрала его номер.
Ник нажал на тормоз «ягуара», и его круто занесло у самой гавани. Отсюда уже рукой подать до поворота к дому Энни. Он сдержал желание посильнее надавить на газ.
Все ли у нее в порядке? Ее голос дрожал, когда она рассказывала ему о том, что произошло. Какая удача, что его редактор позвонил днем с просьбой внести кое-какие изменения. Иначе он провел бы эту ночь в Сиэтле, далеко за пределами острова.
Он взглянул на часы с подсветкой на приборном щитке. Почти четыре. Два дня прошло с тех пор, как видел ее. Несмотря на тревогу, его переполняла радость.
Даже издалека он видел сияние огней вокруг коттеджа. Припарковавшись возле ее автомобиля, он выхватил ключи от зажигания и побежал вдоль дорожки.
Возле двери он остановился. В глаза бросилась содранная облицовка. Крыльцо было усеяно обломками дерева и щепками. Кто-то пытался взломать дверь.
У Ника пересохло во рту. Он постучал. В такой глуши Энни оказалась бы беспомощной, если бы им удалось проникнуть в дом. У него внутри все сжалось.
Он снова постучал, стараясь успокоиться. Ни у кого не могло быть причин охотиться за Энни. Вероятно, это хулиганили подростки. Увидев зашторенные окна, они, наверное, подумали, что никого нет дома.
Эта мысль слегка успокоила его. Теперь, узнав, что в доме живут, они будут держаться от него подальше.
— Кто там? — По ее голосу чувствовалось, что она на грани истерики.
— Ник, — поспешил отозваться он. — Впусти меня, Энни.
Он услышал скрежет ключа в замке, потом дверь слегка приоткрылась.
— Слава Богу, ты здесь. — Она облегченно вздохнула.
Он протиснулся в узкую щель и закрыл дверь, повернув ключ в замке. Потом внимательно посмотрел на нее.
Она стояла перед ним, с большими испуганными глазами и растрепанными волосами, словно только что поднялась с постели. На ней была тонкая хлопчатобумажная рубашка, едва достававшая до колен, с надписью впереди: «Мое сердечко в Сан-Франциско».
Заметив эти слова, Ник удивился, но тут же забыл о них. Ее вид породил в нем невероятное волнение. Он поборол свое желание.
— Энни, с тобой все в порядке? — Ему хотелось подхватить ее на руки.
— О, Ник, я так боюсь. — У нее на глаза навернулись слезы.
Все его самообладание исчезло. Одним движением он прижал ее к себе.
— Ах, милая моя, я знаю, знаю. — Он откинул назад ее волосы и большим пальцем нежно вытер слезы, льющиеся из глаз. — Все в порядке. Я здесь.
К его неописуемому удовольствию, она прильнула к нему, положив голову на грудь. Он ощутил в себе желание защитить ее.
На мгновение они замерли. Она обхватила его руками, его рука медленно поглаживала ей спину. Он шептал ей слова утешения. Потом поднял ее и понес в гостиную.
Там царил полумрак. Только наружный свет, пробиваясь сквозь щели в занавесках, освещал комнату. Ник осторожно усадил ее на диван.
— Не уходи. Пожалуйста. — Она прижалась к нему, не желая отпускать его от себя.
— Все в порядке, милая, я не оставлю тебя. — Протянув руку, он включил напольную лампу возле дивана. Комнату озарил мягкий свет.
На кофейном столике лежало ружье. Его вид успокоил его. По крайней мере у нее имелась хоть какая-то защита.
Наклонившись к ней, он откинул волосы с ее лица. Ее губы слегка приоткрылись в такой близости, что он едва мог сопротивляться их бессознательному призыву.
— Ну а теперь расскажи мне, что произошло, — нежно прошептал он.
Она закусила губу.
— Они охотятся за мной. Я знаю. — В глазах у нее стояло безумие.
Ник пристально посмотрел на нее. О чем она говорит? Может быть, она психически нездорова? Он постарался скрыть озабоченность.
— Милая моя, никто за тобой не охотится. Не волнуйся.
Она попыталась высвободиться из его объятий.
— Ник, ты не понимаешь. — Ее лицо исказилось от ужаса. Она отвернулась.
Ник почувствовал себя беспомощным.
— Энни, о чем ты говоришь? — Он протянул к ней руку, но она оттолкнула ее. — Энни, не надо! — Он схватил ее за руки и с силой сжал их. — Успокойся, любовь моя. Тебе нечего бояться.
Неожиданно ее стала бить крупная дрожь. Боже, что случилось? Он обхватил ее руками и стал раскачиваться. Эта дрожь говорила об обуявшем ее ужасе красноречивее всяких слов.
— Скажи мне, Энни. Я хочу понять, что с тобой случилось. Пожалуйста, любовь моя. Не держи это в себе.
— Я не могу, — всхлипнула она. — Это слишком опасно.
— Но я могу помочь тебе, — настаивал Ник.
Вдруг ее сопротивление сломалось. Она обессиленно упала ему на руки и закрыла глаза.
— Что, Энни?
— Они хотят убить меня, Ник. — Ее голос звучал ровно и бесцветно. — И если я скажу тебе почему, они убьют и тебя.
Глава 8
Ник смотрел на нее недоверчиво.
— Это правда, — зашептала она. Заметив недоверие на его лице, она закрыла глаза и отвернулась. — Я знала, что ты мне не поверишь.
— Нет, нет, милая. Я знаю, что ты сегодня очень расстроена. — Он еще крепче сжал ее в объятиях, все-таки сомневаясь в ее словах. Да, он не поверил ей. — Кто-то хочет убить тебя? Но почему ты так думаешь?
Она не ответила. Слезы тихо катились по ее щекам.
Ник нежно смахнул их.
— Скажи мне, Энни. Я позабочусь о твоей безопасности.
— Ты не сможешь. Никто не сможет. — Она отстранилась от него, передвинулась на другой конец дивана и съежилась в углу. Ее плечи сотрясались от беззвучных рыданий. — Я жалею, что позвала тебя. Уходи, пожалуйста.
