Юлия Данцева - Игрушка для Мастера
Держал ее в руках и сам не понимал, что происходит. Да и она, похоже тоже…
Мои губы сами нашли ее. Влажные, трепещущие. Хорошо, что на ней только домашний халатик. До сих пор дома не носит лифчик. Кожа все такая же, бархатная и пахнет корицей.
Требовательные руки сорвали с меня рубашку. Ремень, брюки…
Наш старый «мятный» ковер стал жестковат. Раньше был мягче…
…когда она замерла, впившись мне в плечи ногтями, больно, до крови, прежде чем ее сладкие судороги отправили меня в свободный полет, промелькнула совершенно дурацкая мысль: «Как хорошо… дома».
Ванька вернулся через час. Остолбенел в прихожей, когда я выглянул из ванной в одном полотенце.
- Пап? Ты что у нас останешься?
- У папы воду отключили, - крикнула Лариса с кухни. - Он решил помыться. И да, останется. А ты что против?
- Ураааа! – Ванька промчался в свою комнату. – Сейчас в гоночки рубанемся!
- Сначала ужинать! Мужчины, кушать подано!
Горло почему-то перехватило и стало больно дышать.
Ночью мы лежали, тесно обнявшись. Наш старый скрипучий диван радостно впивался в бок продавленными пружинами. Я гладил Ларису по волосам и терялся в давно забытых ванильных ощущениях.
- Ты же не всерьез? – вдруг спросила она.
- Что? – не понял я.
- Ну, завтра уйдешь, и все будет по-прежнему?
- Ты этого хочешь? У тебя кто-то есть?
Молчание. Так стало горячо в груди. Конечно, есть. Думал - все так просто. Вени, види, вици… Ага, Цезарь нашелся.
- Дурак ты, Игорь.
Отвернулась к стене. Только не реви…
Обнял, развернул, поцеловал. Ответила, впустила.
- И я дура.
- Почему?
- Потому что дурака люблю.
Стиснул ее так, что хрустнули ребра. Диван немедленно отозвался предательским скрипом.
Встал, бросил на пол подушку, подхватил Ларису на руки.
- А ковер наш все еще мягкий…
Эпилог
Бессмысленный грохот клубняка давит на уши. Как вода на большой глубине при погружении.
Полутемный зал, рассеченный лучами прожекторов, извивающиеся полуголые тела танцовщиц гоу-гоу, разношерстная публика пьет, дергается под музыку, флиртует.
Не нужно быль экстрасенсом, чтобы знать, о чем думает каждый человек в этом зале. Похоть, секс. Для этого они все здесь.
Зачем пришел я? Понятия не имею.
За пять лет, что я не был в «Шипах и розах» многое изменилось. Интерьер, официанты, меню. Даже хозяин. Три года назад в криминальной хронике писали о зверском убийстве господина Латова. Его машину то ли обстреляли, то ли взорвали. Честно говоря, мне было все равно. Промелькнула только одна мысль: «Как теперь Алена?». Но я ее прогнал.
Сегодня пятница, тематическая тусовка. Страйк звонил всю неделю, уговаривая прийти. У него как всегда в программе экшен. Он звал поучаствовать и меня. Но я больше не в игре.
Карамельная Аленка так и осталась моей последней нижней. Было несколько попыток вернуться к Теме. Особенно после того, как Лариса вышла замуж – за нормального ванильного мужика. У нас с ней так ничего путного и не вышло. Прошлые обиды, недоверие, ревность. Мы продержались чуть больше полугода. А потом у нее появился Андрей. Достойный человек, обеспечивает ее, ладит с Ванькой. Хотя сын все равно все больше времени проводит со мной: в тайне этим горжусь.
Я так и остался, как говорит моя мама – неприкаянным. В отлаженной программе произошел сбой. Выпал винтик, на котором все держалось. Вдруг ощутил – мне не нужна эта власть, эта ответственность. Хочу отвечать только за себя самого. Случайный секс без обязательств, пустая холостяцкая квартира. Это удобно и спокойно. Только иногда наваливается тупая тоска. Как сегодня.
Допил свой коньяк, махнул официанту. Хочется напиться. Все равно меня никто не ждет. Страйк после вечеринки будет звать к себе – будет повод отмазаться.
Официант вернулся как-то слишком быстро и без подноса. С загадочным лицом положил на столик передо мной какую-то карточку. Я поднес ее к глазам, пытаясь рассмотреть в полутьме, что там написано. Официант склонился к самому уху и сказал:
- Следуйте за мной. Это пропуск в вип-ложу. Вас ожидают.
Посмотрел на официанта удивленно. Кто меня может ожидать в вип-ложе? Я так давно не был в клубе. Меня уже и не помнит никто. Страйк что-то задумал?
Официант проводил меня до лестницы на второй этаж. Стало не по себе. Я тут уже был. Пять лет назад. С Латовым. Воротник рубашки стал тесен. Расстегнул верхнюю пуговицу. Выругался про себя.
Около знакомой двери торчал громила в черном костюме. Предъявил ему пропуск, он с каменным лицом распахнул передо мной дверь.
Я шагнул внутрь, теряясь в догадках.
Полумрак пах женскими духами, сигаретным дымом с ментолом и разогретым воском.
Интерьер сильно изменился, вместо строгой кабинетной мебели – кожаных кресел, дивана, массивного низкого столика, теперь были обитые бархатом мягкие оттоманки, лежанки в восточном стиле, горы подушек, газовые занавеси. Только цвета остались прежними: черный и темно-красный.
- Господин Вольф, проходите, не стесняйтесь!
Не поверил своим ушам. Этот голос я не мог не узнать. Хотя он изменился. Уверенная в себе женщина, привыкшая приказывать.
Она встала с дивана, небрежно оттолкнув парня, что сидел у ее ног. Успел заметить не нем ошейник. Вот как…
- Как мы давно не виделись. Вы совсем отошли от Темы?
Я смотрел на Алену во все глаза, совершенно потеряв дар речи. Стоял, открыв рот, как последний идиот.
Она была совсем другой. Ничего от прежней Алены – нежной, упрямой и покорной девочки, не осталось. Циничная, властная хищница. Презрительно кривит ярко-накрашенные губы. В длинных пальцах, унизанных кольцами, – тонкая сигарета. Строгий черный костюм на грани скромности и вульгарности. Глубокий вырез позволяет понять – на ней нет лифчика. Могу поспорить – трусиков тоже.
- Садитесь, что же мы стоим, - Алена кивнула мне на оттоманку рядом с диваном. – Коньяк, кажется, вы его предпочитаете?
Наконец смог преодолеть свой ступор.
- Да, спасибо. Как ты… вы…
- Ой, оставь церемонии. Давай на ты.
Алена уселась обратно на диван, небрежным жестом отослав парня, что продолжал все это время стоять на коленях. Закинула ногу на ногу, покачала туфелькой. Затушила сигарету. Парень бесшумно появился откуда-то из-за занавески с бутылкой и двумя пузатыми бокалами.
- Как ты, Игорь? – спросила Алена, заглядывая мне в глаза. Вопрос прозвучал мягко и искренне.
- Нормально, - ответил я и поморщился от банальности сказанного. – Давно не в Теме, если ты об этом.
