Юлия Данцева - Игрушка для Мастера
Зубы стукнули о фарфор.
- Что со мной? – тихий хриплый голосок. Горло скорей всего саднит. От кляпа.
- Моя ошибка. Я перегнул. Это пройдет. Поспи.
- Мне плохо…
Стиснул зубы. Обругал себя. Как я могу помочь? Я сломал тебя, детка. Сломал. Смогу ли починить? Хорошо то, что она меня не оттолкнула. Значит надежда осталась. Я все еще ее топ.
Усадил ее к себе спиной, обхватил руками. Вспомнил, как делал розен массаж своей Лариске на курсах будущих пап. У меня очень хорошо получалось. Жена говорила тогда, что мои руки волшебные. Черт, не думал, что пригодится опять.
Мягко начал разминать ее тело, нащупывая точки напряжения, расслабляя, поглаживая. Закрыла глаза, положила голову мне на грудь. Все еще дрожит.
Плечи, спина, руки… Потихоньку ее отпускало, напряжение стекало вниз. Ее страх и боль будто впитывались в мои ладони.
Аккуратно уложил ее на спину.
Она прикрыла грудь руками. Не стал отстранять. Ей сейчас нужна эта закрытость.
Все также медленно и мягко начал разминать ступни. Каждый пальчик, лодыжки, икры. Как только мои руки двинулись вверх от коленей, она резко сжала бедра.
- Ты мне мешаешь. Расслабься. Никакой боли. Никакого страха.
Послушалась, немного отпустила, но мышцы все равно как каменные. Ничего, я терпеливый. Поглаживаю, мягко разминаю, опять поглаживаю… Ну вот, так лучше.
Бережно перевернул ее на живот. Осталось самое сложное. До своей попки она теперь мне дотронуться не даст. Я вспомнил – анал был в ее хард лимит. И двойное проникновение тоже.
Руки она все также держала на груди. Сжалась в комочек.
Опять начал с плеч. Высвободил ладошки, прошелся по активным точкам. Немного помогло. Глубоко несколько раз вздохнула. Почти перестала дрожать.
Спина уже почти расслаблена. Но как только мои ладони спустились на поясницу, она опять зажалась. Память тела трудно преодолеть. Но я попробую. Разминаю, поглаживаю. Расслабляется, еще раз глубоко вздохнула. Закрыла глаза.
Когда я закончил, Алена глубоко и спокойно спала. Укрыл ее пледом. Подложил подушку поудобнее. Спи, ангел. Сон сейчас самое лучшее лекарство.
Что же делать с ее одеждой? От ее дурацкого прикида остались одни клочки. Вышел в прихожую. Увидел ее рюкзачок. Обрадовался. Но зря. Одежды в нем не было. Только мобильный телефон и связка ключей.
Взял в руки мобильник. Порылся в списке. Вот. Папа. Стиснул зубы. Нажал «соединить».
- Аленушка? – встревоженный голос Латова. – Ты где? С тобой все хорошо?
- Это Вольф. Пришлите кого-нибудь с ее одеждой в студию. В Южном Бутово. С ней все хорошо. Спит.
Латов помолчал. Видимо, ему ужасно хотелось задать мне кучу вопросов. А может и пристрелить. Но он сдержался.
- Через час мой шофер привезет вещи.
- И еды. Пусть купит пиццу что ли. Заодно сойдет за доставку.
- Договорились.
Хотел уже нажать отбой. Потом спохватился.
- Да, вот еще что. Скорее всего, она откажется продолжать.
- Что ты с ней сделал?!
- Спокойно, спокойно. Ничего такого. Просто мы поговорили. Довольно жестко. Думаю, что и другого верха она искать больше не станет.
Молчание. Не поверил. Борется с желанием приехать и придушить меня собственными руками.
- Если Алена сама разорвет отношения и больше не вернется к Теме – считайте свои обязательства выполненными. Но не дай бог, с ней что-то будет не так…
- Я позабочусь о ней. Пока я ее топ.
Нажал отбой. Спрятал телефон в рюкзачок. Вернулся в студию. Она все также лежала на животе, обняла руками подушку. Хорошо, что не свернулась калачиком. Значит, я смог убрать ее спастику.
Ушел на кухню. Проснется, будет хотеть пить. Нужно еще чаю, крепкого и сладкого.
Истошный крик вдруг разорвал тишину.
- Нет! Нет! Не надо… пожалуйста… Алена! Алена!
Подбежал, обнял, прижал к себе.
- Тише, тише… Все прошло. Ничего не бойся.
Укачивал ее как маленького ребенка на руках, и горько усмехался.
Вот ты и произнесла его. Стоп-слово. Пока во сне. Точнее ты пыталась сказать его вчера. Я не дал тебе такой возможности. И не думаю, что тогда оно бы меня остановило. Слишком много всего…
Ведь я нарушил не только твои пределы, малыш. Свои тоже. Потерял контроль, поддался ярости и злости. Это конец. Мой конец как топа. Не только ты мне больше не можешь доверять. Прежде всего, себе больше не могу доверять я. Мы теперь оба - сломанные игрушки. Тебя я попробую починить, сделать так, чтобы ты забыла обо мне как о страшном сне. Меня починить уже невозможно. Твой папочка уничтожил меня. Это оказалось так просто.
Она успокоилась, затихла. Уложил ее опять на постель. Ощутил, как смертельно устал. Осторожно, чтобы не потревожить, лег рядом. Она доверчиво прижалась, спрятала лицо у меня на груди… Хотел отстраниться. Не стал.
Разбудил меня звонок мобильного. «Миссия невыполнима». Дьявол… Сегодня же воскресенье.
- Ты где?! – возмущенный голос Ларисы в трубке. – Ванька уже заждался! Вы же собирались с ним в Стар Гелакси!
Ушел на кухню, отвернулся к окну.
- Ларис, прости, срочная командировка. Даже не смог позвонить. Извинись перед Ванькой. Скажи, что с меня любое его желание. Вечером заеду, объясню сам.
- Не приезжай! Мы в гости уйдем!
Бросила трубку. Злится. Наверное, я разрушил ее планы. В последние сутки только этим и занимаюсь. Разрушаю.
Мягкое «шлеп-шлеп» босых ног по ламинату. Завернулась в полотенце. Взъерошенная как воробей. Лицо распухло от слез, ресницы склеились.
- Иди умойся. А лучше в душ.
Посмотрела на меня задумчиво. Размышляет – это приказ топа или просьба? Детка, я сам не знаю, кто я и зачем здесь. Кивнула. Скрылась в ванной.
Пока она плескалась в душе, приехал водитель Латова. С пакетом вещей и большой пиццей.
Вещи я запихал в ее рюкзачок. Будет удивляться, но спишет на стресс вчерашнего вечера.
Вышла из душа розовая и посвежевшая, придерживая полотенце локтем. Такая красивая.
- Ух ты, пицца!
Полотенце сползло. Она смутилась, запахнулась поплотнее.
- Там в коридоре твой рюкзак. В нем вроде одежда.
Посмотрела на меня недоверчиво.
- Одежда… откуда?
- Я почем знаю, - отмахнулся, стараясь не выдать себя.
Прошлепала в коридор.
- Надо же…
Пошла одеваться. Джинсы, футболка с нарисованной розовой туфелькой в стразиках. Волосы заплела в косу. Так остро ощутил ее юную чистоту. Только бы не вспоминать, что я с ней сделал вчера.
Она сидела на высоком барном стуле, болтала ногой, жевала пиццу и запивала ее чаем. Так по-домашнему, что у меня защемило сердце.
