Измена. Знай свое место! (СИ) - Лакс Айрин
Там разное — йога, рецептики, восстановление ресурса, мода.
Наше, девичье… Здорово отвлекает в моменты, когда голова кипит!
— Спрашивать тебя? А о чем, Рус? — улыбаюсь ему, понимая, что отпускаю наш брак в свободное плаванье именно сейчас.
— Обо всем. Тебе же хочется знать.
— И что? Мне из тебя все клещами вытягивать, что ли, и подслушивать?
— Подслушивать?
— Ну да, подслушивать. Я подслушала ваш разговор с Рафиком. Неизвестно, когда ты бы сообщил мне о внебрачной дочери. Я вдруг поняла, Рус, что я тебя не знаю, что не могу тебе доверять.
— Дин.…
— Нет, постой. Дай мне сказать. Я вижу это так. Ты собираешь гостей, делаешь праздник, на нем объявляешь о том, что у тебя есть дочь. Внебрачная. От другой женщины. И я об этом узнаю только на этом празднике. Ты так это планировал, да? Сказать прилюдно, а я… Вижу и чувствую, как бы это было. Как бы я стояла и обтекала, будто облитая дерьмом, но продолжая держать на губах улыбку, потому что… Ну я же сильная девочка, да? Ты всегда так говорил. Но никто не знает, сколько боли стоит за улыбками и выдержкой сильной девочки.
— Я… — Руслан тушуется. — Нет. Дин. Не так. Черт, а! Не так!
— А как? Впрочем, не отвечай. Мне уже неинтересно. Если за такое количество лет в браке по мнению мужа я недостойна того, чтобы знать правду, то считаю, что этот брак тоже недостоин, чтобы его сохранять.
Руслан хватает воздух ртом и тяжело дышит, сжав кулаки. Видимо, он до последнего надеялся, что мы не разведемся.
Или считал, что я растаю после секса?
Да, секс выше всяких похвал…
Но я, скорее, буду приглашать его на потрахаться, когда мне захочется, чем продолжу считаться его женой.
— И я верну себе девичью фамилию.
— Господи, Дина. Это уже перебор!
— Я не хочу быть Тахировой, зная, что какая-то ушлая девка тоже будет носить эту фамилию! — мой голос дрожит от гнева. — Я не хочу быть частью этой твоей новой семьи! И сын, думаю, меня поддержит. Может быть, он и был на твоей стороне, но ровно до того момента, пока не понял, что ты считаешь его никчемным прожигателем жизни, пустышкой. Пока не решил, что ты хочешь заменить его новым отпрыском!
Муж смотрит на меня растерянно:
— Не было такого! Я так не считаю, не говорил подобного. Лишь выразил опасения, что он никак не найдет себе место…
— Но именно так все и выглядит. У нашего сына была профессия яркая и опасная, денежная. Редкая! Ему непросто устроиться среди обывателей и офисного планктона, он считает, что создан для другого! Да что я тебе объясняю? Если ты не чувствуешь своего сына всей душой, всем сердцем так, как его чувствую я, если ты не переживаешь за него так, как переживаю я, то из тебя вышел дерьмовый отец! И я, наверное, была бы более лояльно настроена к твоей внебрачной дочери, будь она маленькой, невинной крошкой, а не возрастной дылдой, разговорчики которой весьма напоминает речи прошаренных сук.
— Дай мне немного времени. Я кое-что проверю и…
— Проверяй. Здорово, правда? Всю жизнь не знать отца, а потом — оп, а он-то состоятельный дядька! И мамочку больную на голову пристроить можно, и разживиться… деньгами. Мне просто интересно, мммм… Набивалась бы Амелия или Амалия, как там её… Тебе в дочери, не будь ты таким состоятельным? Да, ты ещё тогда, двадцать с лихуем лет назад уже был амбициозным, при деньгах, но не при таких, чтобы очень больших деньгах, да?
— Да, — сощуривается Руслан. — Да, ты права. Во всем права. Я с тобой не спорю и хорошо, что мы сейчам это обсуждаем. Пусть поздно, но обсуждаем. Я не виню тебя, это лишь мое бремя, что всё происходит поздно.
Говорят, лучше поздно, чем никогда. Я тоже рада, что мы поговорили, но всё-таки поздно.
Сука, как поздно выползают на свет все эти откровения! Так поздно, что брак уже не спасти, и мне хочется, чтобы Руслан поскорее ушел и оставил меня одну. Хочу пореветь одной, хочу избить подушку и звонить подруге, пьяной, но… у меня и подруги лучшей сейчас не осталось, и на сердце такая тоска, что ее даже слезами не выплакать!
— Ты права, — продолжает Руслан. — Деньги у меня были. Но, в сравнении с тем, что могла дать Лиле жизнь за границей, я проигрывал.
Он говорит медленно, будто сам только сейчас это понимает.
Понимает, что если бы Лиля любила его так одержимо, как она мне рассказывала, если бы она хотела быть с ним, то осталась бы.
Она бы осталась, она бы билась за этого мужика до последнего, млин!
Она бы по головам шла, потому что за свое борются и стоят на смерть!
Есть же бабы, которые идут на все, ради любви.
И она, переспавшая с Русланом, вкусившая, наконец, того мужика, которого сильно хотела.… Неужели бы она легко от него отказалась и уехала так просто?!
— В принципе, я все сказала. Дальше, сам знаешь. На развод я уже подала…
— Дамир хочет забрать свою долю. Это так не вовремя.
— Хочешь, чтобы я переубедила его? О нет, Руслан, я не стану этого делать. Сам, дорогой, сам…
Встаю, оставив мужа позади.
Чувствую, он смотрит мне вслед.
Сын хочет забрать долю из бизнеса, я увольняюсь…
Может быть, неправильно оставлять мужа наедине со всеми этими трудностями именно сейчас.
Но он слишком привык, что я всегда рядом, не только как жена, но и боевая подруга, прикрываю тылы, подаю патроны.
Устала.…
Пусть у него полыхает жопа от проблем, в которые он сам нас окунул с головой.
— Дина, прошу только об одном. Уедь на время, а? — напоследок говорит Руслан. — Бери Дамира и уезжай. Никому не говори, куда собираешься. Не предупреждай. Всего одна просьба. Последняя. Я не переживу, если с вами что-то случится..
— Если с нами что-то случится…
Обернувшись, смотрю в глаза Руслану.
— То ты быстро утешишься. У тебя на замену уже есть другая, готовая семья.
Муж мрачнеет, потом вдруг быстрым шагом покидает дом, едва ли не выбегает, на ходу доставая телефон, звонит кому-то.
Последовав за ним, ловлю обрывки разговора, он просит поднять данные по аварии, в которой пострадал Дамир…
Глава 21
Руслан
— Это самое чёткое фото, что мы могли сделать.
Я смотрю на распечатанное и увеличенное изображение. Снимок стоп-кадра с видео, записанного камерой.
Оказывается, камеру сосед установил совсем недавно. Нам повезло, потому что записи автоматически стирались раз в месяц.
На видео было заснято, как неподалеку притормозила машина. Из нее вышли двое — мужчина и женщина.
Сначала мужчина ходил вокруг забора нашего дома, заглядывая в окна. Пришел кое к каким выводам и начал возиться возле машины Дины. Мужчина в толстовке и капюшоне, женщина стояла боком.
Я пригляделся к изображению, но со вздохом отложил его в сторону. Слишком нечеткая картинка получилась. Единственное, что мы поняли, это рост женщины и ее телосложение, плюс прическу.
Миниатюрная, стройная, темноволосая женщина.
Это могла быть любая…
Помня ситуацию в кафе, я задаюсь вопросом, могла ли Лиля быть этой женщиной на фото?
Могла ли она, так долго сохнущая по мне, желать смерти моей жене?
Ответ однозначен, она могла.
Так же, как смогла обмануть доверие дочери и прилечь ко мне голой, наделать разнообразных порочащих фотографий.
Амалия клялась со слезами на глазах, что она не подозревала о таком сюрпризе от матери. Лилия сама заглянула к ней в гости, дочь отлучилась на разговор в другую комнату.
Так рассказала мне дочь.
У меня нет причин не доверять ей, потому что она при мне позвонила Лиле, обругала ее со слезами. Мать и дочь поссорились.
Как она извинялась… Как просила простить ей эту оплошность!
— Мне так стыдно, папа. Так ужасно стыдно.… Я ведь не хотела, чтобы между мной и твоей первой семьей встал какой-то барьер! Я… Я всего лишь подружиться хотела и с братишкой, и даже с твоей женой! Простиии меня! Простиии…
