Загадаю тебя - Мария Летова
С тихим стоном она размыкает тёплые мягкие губы, это приканчивает мое джентльменство, которое в последние дни и так дышало на ладан.
Напористо толкаюсь языком внутрь горячего гладкого рта, даже несмотря на то, что существует угроза остаться без языка. Пусть я получу по роже. Похер, даже если наступит конец света. Этот момент стоит того.
Под моими веками расцветают разноцветные круги. Я в гребаном восторге от того, какая Капустина на вкус.
Из меня выбивает последние тормоза, когда Танины руки несмело обнимают меня за шею, тянут голову вниз. Ближе…
Между нашими губами протискиваются снежинки, и я углубляю поцелуй, подаваясь вперед. Ближе, как она и хотела. Очередной тихий стон растекается болезненным током по телу и лупит в пах.
Кажется, мы оба не дышим, зависнув на секунду в этом тесном контакте.
Его нарушает Таня.
Оторвавшись от моих губ, она дышит тяжело и рвано. Ее глаза широко распахнуты, и во взгляде с поволокой слишком много оттенков и вопросов, а у меня ни единого, зато есть цель - не дать ей думать и задавать вопросы.
Лучше всего сейчас нам обоим помолчать.
Я использую опаздывающее сознание Тани и снова нападаю на её рот. В этот раз наш поцелуй короткий. Я разрываю его и с напором требую, выставив перед носом Тани раскрытую ладонь:
— Ключи.
Сглотнув, она смотрит на меня всё так же без четкого фокуса.
Потеря преимущества сейчас может быть фатальна, поэтому я целую её снова.
Втягиваю её губы, посасываю язык…
Её руки срывают шапку у меня с головы и зарываются в волосы. Я тянусь вслед за Таней, сильнее стискивая талию, когда она прогибается в спине.
— Таня, ключи, — снова требую, на этот раз жестче.
— С-с-сейчас…
Ее ладонь ныряет в карман, шарит в нем пару секунд, после чего Таня извлекает оттуда связку ключей, на которую смотрит пьяно.
В отличие от неё я, хоть и с трудом, но все же контролирую наши действия, поэтому беру весь процесс на себя. Забираю у Капустиной ключи и, утопив ее ладонь в своей, торопливо веду нас к подъезду.
— Какой этаж? — спрашиваю, прикладывая ключ домофона к магниту.
— Первый…
Мы преодолеваем лестницу за считанные секунды. На площадке квартир - как в общаге.
— Туда… — кивает Таня на дверь в конце коридора.
Её быстрые шаги - музыка для моих ушей, пока тащу Капустину за собой.
Вожусь с замком. Таня терпеливо наблюдает и, когда я бросаю на нее взгляд, вижу, что туман из ее глаза ушел. Она кусает припухшие губы, определенно что-то взвешивая в своей голове.
Толкнув рукой дверь, я подхватываю Капустину за локоть и затаскиваю в квартиру.
— Подожди… — выдыхает она, прислонившись спиной к стене.
Долгий “вжик” заполняет тишину и темноту, когда я тяну вниз замок на своей куртке. Таня ударяет по выключателю, над нами зажигается старая люстра.
Большими глазами Капустина наблюдает, как снимаю с себя куртку.
— Капустин… — произносит с дрожью в голосе. — Это не… Я…
Второй раз за этот вечер я затыкаю ей рот своим.
Мои руки расстегивают пуговицы ее пальто, пока язык чёртит дорожку от бьющегося на шее пульса к ее основанию, где оставляю маленький укус.
Таня хватается за мои плечи, чтобы не упасть.
Как только её пальто оказывается на полу, я приседаю и быстро стаскиваю с нее ботинки, после чего подхватываю на руки.
Мне нужна уверенная горизонтальная поверхность, я нахожу ее шестым чувством. Хотя в квартире Капустиной и заблудится сложно - здесь всего одна комната, наше сорванное, сбившееся в единое целое дыхание грохочет в этой комнате.
— Капустин… — надсадно шепчет Таня.
— Сейчас… потерпи… — бормочу в ответ на ее невнятные попытки сопротивляться.
Стоя на коленях между ее ног, подтягиваю за бедра к краю дивана.
Пах встречается с развилкой женских ног, и из моих глаз сыпятся искры.
Я стаскиваю с Тани свитер. Свой тоже стаскиваю. В полутьме шуршит одежда. В моих трусах рассыпаются звезды. На Капустиной джинсы. Быстро разобравшись с пуговицей, я расстегиваю ширинку и тяну их по её бедрам вместе с маленькими хлопковыми трусиками.
Балом правят мои инстинкты, острые ощущения и упрямое желание прикончить любое сопротивление.
Через секунду Таня остается в одном лифчике, распластанная передо мной.
Распуская ремень на собственных джинсах, я с голодом смотрю на очертания молочно-белого тела, на развилку бёдер, между которых стою.
Меня слегка ведёт.
Втрамбовывая себя в это тело, я не чувствую ни хрена, только горячие тиски, обнимающие мой член.
Под моими пальцами шелковистая кожа женских бёдер, которые тяну на себя.
Бесцеремонно толкаюсь в обволакивающую глубину и получаю в ответ сладкий стон удовольствия вперемешку со звуками своего имени.
Через секунду, накрыв извивающееся тело своим, я вдавливаю его в диван. Ноги Тани обнимают мою талию, пока вколачиваюсь в нее, и от каждого толчка диван со стуком ударяется о стену…
Глава 20
С полным ощущением того, что я обожрался самого вкусного десерта, прислушиваюсь к шуму воды за дверью маленькой ванной.
Таня скрылась там минуту назад, оставив меня одного лежать на ее неудобном диване. Я голый, поэтому мой член немного задевает сквозняк.
Несмотря на это неудобство, я чувствую себя гребаным королем мира.
Мое сытое тело расслабленно, и я нифига не устал. Когда спустя несколько секунд в комнату возвращается Капустина, завернутая в белое махровое полотенце, я не против повторить, о чем сообщаю ей недвусмысленно.
Она косится на мою эрекцию, подходя к шкафу.
Развороченная пачка презервативов лежит посреди комнаты. Я получил небольшой втык за первый раунд, и я с этими пиздюлями согласен. Но так уж вышло, что я не надел резинку, тем не менее я готов поклясться на чем угодно, что успел вытащить и кончить себе в кулак, хотя по факту… я… блядь, я не уверен…
Таня бросает на меня ещё один хмурый взгляд, накидывая на плечи тонкий халат, после чего позволяет полотенцу упасть к своим ногам.
Скольжу взглядом.
Я побывал между ее ног три раза за четыре часа, такого со мной не случалось лет с двадцати двух.
Чтобы я только и успевал менять резинки? Блядь. Такое со мной случалось очень давно, и я помню те случаи очень абстрактно.
Я слежу за перемещением Тани неотрывно. Она останавливается в двух шагах от дивана, смотрит на меня сверху вниз.
— Кажется, тебе пора домой, —
