Ночь, которую я не помню - Марина Бастрикова
Вот только мне было обидно выслушивать ее претензии, ведь я постаралась выполнить обещание. Да, сама сей опус не готова зачитывать, но соотнесла с интересами сына, когда презентовала ему книгу.
– Там есть мужик, который ходит по воде и превращает воду в вино, – сообщила, протягивая подаренную детскую Библию ребенку.
– А невидимость у него есть?
– Нет.
– Суперавтомобиль? Паутина? Суперсилища? Управление временем?
Я на все отрицательно качала головой, чувствуя себя игрушкой-бульдогом, которого поставили в машине, чтобы он просто тряс головой.
– Мам, он хоть летает?
– Нет.
– Фигня у него, а не способности, – категорично заявил мой сын.
Я тогда еще подумала, что по мне, так превращать воду в вино круче, чем летать.
– Сегодня заберу Мишку к себе. Пусть побудет с бабушкой и папой, – категорично сказала мама.
Я поняла, что это объявление войны от нее. То есть она забирает ребенка к себе, но напрямую заявляет, что встала на сторону Ишака. И это все я виновата, потому что такая бесчестная. А я смотрела на покрасневшего Яшку. Он явно все еще побаивался что-то сказать, чтобы не раздражать Рому. Но ведь все равно вернулся, зашел, несмотря на страх. И правда, как маньяк какой-то. К тому же он же искренне считал, что все эти преследования и настырность – самый крутой способ завоевать девушку.
Не мне судить, конечно, с учетом того, что мы поженились, а он еще и любовниц умудрялся заводить при своей-то финансовой яме. Но все равно мне не казалось здоровым создание таких отношений. Неужели взрослею? Хотя уже тридцатник в следующем году, пора бы.
И сейчас я видела, что Яшку мое согласие на мамино предложение разозлит сильнее, чем отказ. Ведь тогда я останусь с Ромой наедине и уже представляю, что напридумывает себе Ишак. А значит, в любом случае моему Мише с отцом сейчас не болтать. Яков сам по себе не любил проводить время с сыном, а использовал его, только чтобы подоставать меня или показать, какой он замечательный, а я, дура, не ценю. К тому же он сейчас на взводе, и чем дальше, тем сильнее он будет беситься. А значит…
Спустя два часа
– Долго он еще будет следить? – спросил Рома, нахально обнимая меня за талию у кухонного окна, пока я делала нам бутерброды.
– С учетом того, как ты красуешься перед ним, то всю ночь как минимум. – Из объятий я не вырывалась, хоть и было неудобно. Во-первых, когда еще у меня будет такая возможность? Во-вторых, бесить бывшего мне нравилось не меньше, чем Роме.
– А он не замерзнет? – проснулось в стриптезере ишаколюбие. Рома даже подошел к окну и всмотрелся, раскрывая, что заметил «беспалевно» припаркованную машину. – О, выключил мотор, чтобы вырубить фары. Теперь точно замерзнет, – злорадно закончил Рома. И я поняла, что ишаколюбием он все-таки совсем не страдает.
В награду поставила перед ним огромный бутерброд.
Рома расплылся в довольной улыбке и переключил внимание с окна на еду.
– Скажи, а как ты развлекаешься? – решил узнать обо мне побольше стриптизер. Меня обычно напрягали любые попытки влезть в мою жизнь, даже вопрос «Как дела?», но к Роме я испытывала интуитивное доверие. Возможно, потому что он и так уже увидел множество моих неприглядных сторон и все равно старался по-своему защитить. Но, скорее всего, дело в вине.
– У меня два развлечения. Первое – это винишко. Второе – это… а нет, у меня одно развлечение, – грустно призналась я.
– А как же тыканье кота в ссанье? – намекнул Рома на еще одно мое неприятное качество, такое как попытки отыграться на коте за поведение бывшего.
– Он ссыт где положено, – призналась в том, что кот даже не дает шанса его поругать. И Рома явно меня не осуждал, скорее посмеивался, но я постаралась оправдаться: – Удовлетворилась тем, что кастрировала его.
– Да такой красавец шикарное бы потомство принес. Надо было кастрировать оригинал.
– У оригинала тоже неплохое потомство получилось. – И пусть я понимала, что фраза Ромы могла меня задеть, но чувствовала, что мужчина ничего плохого про моего сына сказать не пытался, а просто шутил.
Рома согласно кивнул и посмотрел в сторону детской, словно ожидая, что сейчас придет Мишка. У Якова не раз замечала, что ему нахождение сына рядом не в радость. С Ромой все наоборот, даже сейчас по взгляду вижу, как он тянется к ребенку.
– Очень странно, что ты категорически против того, чтобы обзавестись семьей, – призналась откровенно о своих мыслях.
– Понравился? – Рома вернул взгляд ко мне и подмигнул.
– Даже не думай, что твоя игра на неблагодарную публику затянет меня в постель… еще раз, – последнее я прошептала, вспомнив, как мы проснулись. Твою дивизию, ну почему я ничего не помню? Никогда не страдала провалами в памяти.
– Да я уже понял, что меня впервые ждет такой облом. Я остаюсь с девушкой наедине в ее квартире, она не против поцелуев и объятий… а ничего не будет.
– С чего ты решил, что я не против поцелуев? – про объятья промолчала, так как мне все произошедшие виды обнимашек очень понравились.
– Твои розовые щеки и мурашки на спине.
– Может, от испуга? – нагло заявила я и расплескала вино на пол.
Посмотрела на красную лужу и подумала, что, похоже, я наконец-то расслабилась, раз уж снова проснулась моя неуклюжесть.
Подняла глаза, чтобы найти куда поставить практически опустевший бокал, и столкнулась с серьезным взглядом Ромы.
– Тогда нужно сразу об этом сказать.
И такое у него было выражение лица, что мне стало стыдно.
– Да понравилось-понравилось, – призналась.
Рома поднялся, достал из-под раковины тряпку (и откуда узнал, где храню?) и вытер разлитое вино.
Удивительно.
Мужчина унес тряпку в ванну и вернулся с чистой. Положил ее на место, затем еще раз сходил в ванну, чтобы помыть руки. Я же совсем расстроилась. Почему такие классные мужики и не женятся?
– Жизнь несправедлива, – проговорила я, смотря на дно бокала.
– Ты не все перечислила про алкоголь. Он еще прибавляет возраст. Только что сидела такая милая. А вот уже с мировой тоской в глазах от прожитых лет, – сказал Рома, явно копируя мой назидательный тон, который я применила, отчитывая его за распитие спиртных напитков.
Вот только при этом обнял меня сзади и потерся носом о мое ухо. Все в шоке.
