Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ) - Виктория Борисовна Волкова
Совершенно чужой и безликий. Оттого и страшно, наверное. Не знаешь, что ожидать.
— Все нормально? — не отступает Феликс. Берет меня за руку. Вздрагиваю. Вроде бы не в первый раз. Там на Роза-Хуторе мы все время ходили в обнимку. Целовались. И никак не могли отлипнуть друг от друга.
— Да, — лепечу, стараясь не разреветься. Аккуратно вытаскиваю руку из несильного захвата.
— Смотри, аккуратно, — на автомате предостерегает меня Феликс. Но больше попыток взять за руку не предпринимает.
Опустив голову, вслед за ним бреду к подъезду и даже не представляю, что говорить, что делать.
Я даже ужин не смогу приготовить. Разве что салат из помидоров и огурцов. И еще яблоки есть. И йогурт. Но наверняка Сарычев ничего из этого не ест.
«А с чего ты его кормить надумала?» — сварливо интересуется здравый смысл голосом бабушки Ани. Он сам напросился. Никто его в гости не звал.
— Лара! Подожди! — окликает меня кто-то около беседки. Поворачиваюсь на автомате. Останавливаюсь, заметив знакомую фигуру, бегущую навстречу.
Паша. Зачем он здесь?
— Ой, привет, — остановившись, улыбаюсь натянуто. Вот только его мне сейчас и не хватало.
— У тебя все в порядке? — заступает мне дорогу. Хмурится, не понимая. Но и объяснять я ничего не намерена.
— Да, все хорошо, — лепечу поспешно.
А к нам уже возвращается Сарычев. Напряженный и мрачный, будто кобра раскрывает невидимый капюшон и готовится первым нанести удар.
— Мама волновалась. Меня послала. Мы звоним тебе, звоним. А ты трубку не берешь, — моментально сникает Паша и начинает оправдываться.
— Ой, так, наверное, телефон на беззвучном! — спохватываюсь я. Хочу открыть сумку, но Феликс мягко меня останавливает. Накрывает ладонью мою ладонь и велит непререкаемым тоном.
— Потом, Лара. Сейчас не до этого. Ключи твои где?
Послушно лезу в карман. Достаю связку и передаю Феликсу. Чувствую себя девочкой-дебилкой. Вот нельзя же быть такой мямлей! Но и спорить с ним не могу. А при посторонних тем более. Сарычев меня задавит и размажет. Слишком разные у нас категории.
Включить бы стерву. Топнуть ногой. Ответить резко, развернуться и уйти гордо. Только у меня такой настройки нет. В базовой комплектации не предусмотрено. Зато есть режим «Трусливый и глупый заяц» и он у меня включается автоматически.
А с другой стороны, куда я денусь с подводной лодки? Феликс — отец моего ребенка, и глупо было бы от него бегать. Да и куда я могу убежать от районного прокурора?
— Лар, это кто? — обалдело выдыхает Пашка, разглядывая нас с Сарычевым без тени смущения.
Вот как ему объяснить? Особенно сейчас, когда в голове каша.
— Лара = моя жена, — холодно отрезает Феликс. — Еще есть вопросы? — давит взглядом наивного Пашку. И когда тот обалдело мотает головой, Сарычев бросает насмешливо. — До свидания, мальчик!
Приобняв меня за плечи, заводит в подъезд.
— Можно не хамить моим знакомым? — взрываюсь я в лифте. — Кто дал тебе право?
— А с какого он из темных кустов выскакивал? — пожимает плечами Сарычев. — Тебя напугал. Меня.
— Тебя напугаешь, как же, — выпаливаю не подумав.
— Я что — не человек, что ли? — изумленно тянет Феликс. — А что этот баклан вокруг тебя вьется? Жених, что ли?
— Нет! — задыхаюсь от возмущения. — Какой еще жених!
Сбивчиво рассказываю про Светлану Павловну, про ее помощь и наш уговор обучить Пашку.
— Так ты у меня бизнес-наставник, — тянет весело Сарычев, открывая дверь в мою квартиру. — Позвони потом этой доброй женщине. Объясни ситуацию и от меня низкий поклон передай.
Вроде все правильно говорит Феликс, а мне в его словах насмешка чудится.
— Хорошая квартира, — не разуваясь, проходит он на кухню, затем в комнату. А навстречу со всех ног уже несется мой мелкий песель. Прыгает радостно вокруг постороннего мужчины. Не дает пройти. Будто родню увидал.
— Феликс, фу! — вскрикиваю я машинально.
— Это ты сейчас мне? — изумленно таращится на меня Сарычев.
— Нет, собаке. Его тоже так зовут, — краснею до корней волос.
— Прикольно, — усмехается отец моего ребенка. Садится на корточки перед йорком. Без всякого стеснения берет на руки и, держа под передние лапы, рассматривает смешную собачью мордашку. — Нет, дорогой друг, — обращается он к собаке. — Так дело не пойдет. Феликс у нас один. И это я. А ты будешь, — задумывается лишь на минуту и заявляет решительно. — Ты будешь Чапа. Согласен?
И мой пес, мой Феликс, радостно повизгивает и крутит хвостом.
Ну что за наглость? Прийти ко мне домой без спросу, переименовать собаку в какую-то Чапу! Вот как с таким человеком серьезно разговаривать? Есть только его мнение, и другого не существует.
Усевшись на диван, отправляю сообщение Свете.
«Все хорошо. Завтра созвонимся!»
И терпеливо жду, когда файер-шоу закончится, и Сарычев отчалит к себе. Сейчас главное — не сорваться и не наговорить ему гадостей. Собака у меня Феликс, а никакая не Чапа. И если я захочу, сама назову, как мне нравится. Нашелся тут властелин…
— Это что такое? — берет он с книжной полки направления на анализы. Вертит их в руках, будто это ему выписали. — Просрочены. Ты почему не пошла, Лара? — спрашивает с меня строго.
Вот какое ему дело! Чуть не срываюсь на крик. Жарко было. Не хотела в очереди сидеть.
— Проспала, — выдаю первое, что приходит в голову.
— Хмм… Надо быть внимательней. Ты не одна сейчас, — выговаривает Сарычев как умственно отсталой.
И бесит страшно. Как же он бесит!
Сажусь в кресло. Вытягиваю ноги.
— О чем вы хотели поговорить? — поднимаю взгляд на Феликса. Чем быстрее мы начнем, тем быстрее он уйдет. И я смогу искупаться и лечь. День был суматошным и спину ломит.
— О чем? — усмехается он. — И так все ясно.
И раздраженно морщится, когда за стеной раздаются крики. Мужчина ругается с женщиной. Сыплет браными словами. Оскорбляет. Они скандалят иногда. Хлопают дверями. Минута-другая, и все стихнет.
— Ты их знаешь? — кивает на стену Сарычев.
— Нет, — мотаю головой. — Я тут всего неделю живу. Ни с кем из соседей еще не успела познакомиться.
— Хмм… — снова откашливается он и садится в соседнее кресло рядом со мной. Снова берет мои руки в свои и заявляет даже без тени сомнения. — Тебе лучше переехать ко мне. Давай, собирайся, Лара.
Как переехать? Почему? Я никуда не собиралась.
— Мне и здесь хорошо, — заявляю упрямо и сама удивляюсь собственной смелости.
— Да я не спорю. Квартира хорошая. Все близко. Но ты тут одна. Понимаешь? Случись что, даже на помощь позвать некому, — хмурится Феликс. Не запугивает,
