50 оттенков рассвета - Аля Драгам
— Артур, когда ты понял, что Давид в меня влюблен?
Ни хрена себе скачок во времени! Задумываюсь, потирая подбородок.
— Наверное, в тот день, когда мы и познакомились. Та слепому ясно было, что между вами что-то есть. У него точно. По взглядам, мимике… ты не видела, но он в одну секунду побелел, когда тебя увидел с разбитой головой.
— Но он ничего не говорил тебе?
— Нет. Мы сами догадались. Это было очевидно.
— Тогда я тебя не понимаю.
— Вот сейчас мне придется повторить твою фразу. Ты о чём?
18.
Лина.
Надежды женщин сотканы из солнечных лучей;
тень уничтожает их. (Джордж Элиот)
***
Надежда и терпение…
две самые мягкие подушки,
на которые мы можем
в лишениях преклонить голову. (Р. Бёртон)
Что происходит в мыслях человека, когда он находится на грани? Время моей свободы истекает и с ним же тает надежда на благополучный исход. У меня нет возможности узнать, нашла ли письмо бабуля, и получилось ли у Аришки осуществить то, о чём я просила.
Дядя категорически против моих выездов куба бы то ни было. Всё время нахождения в его доме я заперта в комнате. Они не боятся, что я убегу: по периметру охрана, сил выломать дверь у меня нет. Окно забрано красивой решёткой. Весь дом со стороны кажется милым и уютным. Кто бы только знал, что внутри располагается резиденция самого Дьявола.
Пару раз пытаюсь попросить телефон у девушки, приносящей мне еду. Она молчит и не поднимает глаз. Видит же, что я здесь на правах пленницы. Я не сразу понимаю — не с первого раза — что она глухонемая. И ведь не поленились, нашли такую. Языка для общения с этими людьми я не знаю, а записку подсовывать боюсь. Что в голове у зверя, которого загнали в западню? А Николая Евгеньевича точно загнали. Крики каждый вечер разносятся по дому. А сквозь кованые прутья мне видно, как он строит охрану и как несколько раз толкнул свою жену.
Псих и маньяк. Ему место в больнице или где похуже, но не среди людей. Самое поганое — свою дочь Марину он растит полной копией себе самому. Не девочка, а настоящая Сатана в юбке.
Губы искусаны в кровь, а костяшки пальцев содраны. Каждое утро я луплю стену, чтобы привыкнуть к боли в руках. Готовлюсь. Чем дольше продержусь, тем больше шансов. Странно, да? Знаю, что меня ждёт, но всё равно надеюсь на лучшее.
Надежда и вера все-таки есть в каждом человеке. И чем ближе неизбежное, тем сильнее эти два чувства обостряются. И ещё одно. То чувство, о котором мне нельзя думать и даже мечтать. Но я всё равно мечтаю.О нём…
О том парне из клуба. Моём первом. Об Артуре.
Мои знания о нем сводятся к двум банальным строчкам: красив, мрачен, взглядом пробирает до самой сердцевины. А ещё у него голос, сводящий с ума, и аромат, сбивающий с ног. И он умеет быть ласковым. Его губы умеют дарить настоящее блаженство.
Не потому, что он первый. А потому что он — это он. Он такой один.
Когда я смотрела на него в ресторане в нашу последнюю встречу, старалась запомнить каждую мелочь, каждую деталь его образа. Если представляешь лицо любимого, даже умирать не так страшно. В фильмах и книгах именно так. Пусть фильмы мне сейчас недоступны, но книг в комнате много. На любой вкус. Я люблю запах страниц, люблю их шелест… люблю погружаться в сюжет и представлять героев на страницах. Бегущих, спасающих, любящих.
Слышу шум за дверью и моментально вскакиваю с постели, на которой лежала. По тяжелым шагам можно сверять часы.
Быстро перебираюсь в кресло, закутывая ноги пледом. Чем меньше провоцирую, тем быстрее закончит издеваться и уйдет.
Тигран ко мне не подходит. Никогда не подходит. Только давит своим взглядом и мерзостями, вылетающими из его поганого рта.
— Это тебе. — На постель летит новая коробка конфет.
Он считает, что я люблю сладкое, и таким образом проявляет «заботу». Все его подарки я спускаю в канализацию. Есть из рук врага чревато чем угодно.
— Спасибо. Не стоило.
— Ты худая. Мне не нравится, что ты выглядишь уставшей.
Смешно. Я ж на курорте отдыхаю. Отель пять звезд, всё включено. «Заказывали издевательства на ночь?» или «Сколько ударов плетью Вы предпочитаете на обед?». Дядя сейчас руки не распускает и уже одно это радует.
— А какой мне быть, если я постоянно в помещении сижу?
Я пыталась прикинуться заболевшей, но семейный доктор после осмотра лишь покачал головой и доложил своему хозяину. Скула несколько дней болела от его «лечения». Больше таких глупостей я не совершаю.
— Ты сама виновата, Е-ева. Была бы послушной девочкой, сейчас бы готовилась к свадьбе.
— Ч…что?! К к-к-какой свадьбе? — Мой голос дрожит, и я невольно начинаю заикаться.
— К своей, девочка. К своей. Николай тебя не предупредил?
Мотаю головой.
— Я спрашиваю, не предупредил?
— Нет. — Лучше отвечать и не дразнить хищника, пока мы одни.
— Тогда у меня для тебя прекрасная новость, моя невеста. Е-ева, — снова растягивает моё имя, зная, как меня это бесит. Передергиваю плечами, кутаюсь в плед по подбородок. — Праздник будет только для своих, но ты можешь выбрать себе платье.
— У меня нет ничего для выбора, — больше автоматически, чем вдумываясь в смысл сказанного, отвечаю. «Выбор без выбора» — девиз моей жизни. — Дядя отобрал все гаджеты.
— Я знаю, девочка. Он всё правильно сделал. Вечером тебе принесут каталог. Рассмотришь и отметишь те, которые понравятся. Моя невеста, Е-е-ева, должна блистать. Поработай над своим лицом.
К горлу подступает горечь. Господи, меня же вырвет сейчас. Прямо на него. На его блестящие туфли.
Когда он успел подойти так близко? Когда?
— П-п-почему? З-з-зачем свадьба? — Вопросы задавать нельзя, но я так ошарашена, что они самостоятельно слетают с губ.
— Тебе не́зачем это знать, девочка. Платье выбери до завтра. Иначе я сделаю это за тебя сам.
Хаузов давно ушёл, а я продолжаю смотреть на конфеты, будто ища у них ответы на свои вопросы. Какая свадьба? Для чего ему это нужно?
Я не буду.Я не хочу… Пожалуйста, кто-нибудь, услышьте меня. Я. Не. Хочу.
19.
Артур.
— А ты сейчас посмотри на себя со стороны
