Закрой глаза. Тебе понравится... (СИ) - Нил Натали
— Не старайся, я всё про себя знаю и наслаждаюсь жизнью такой, какая она есть. А вот тебе следует поскорее уяснить, кто ты, и смириться. Теперь, пожалуйста, покинь наш, — делаю упор на «наш», — номер, пока я не вызвала охрану. Ты же не хочешь неприятностей?
— Ну, ты и сука. — шипит Мишель, напоследок смерив меня брезгливым взглядом с головы до ног.
— Именно так, милая. Не делай ошибок. Я могу расстроиться, заболеть и нажаловаться Моро, кто мне со всем этим помог. А мне надо его деньги отрабатывать… Ему точно не понравится. Ты же знаешь этих бизнесменов. Ты ведь, как и я, работаешь на них. Обслуживающий персонал.
Мишель сжимает губы, резко отворачивается и исчезает за дверью. Я подхожу к столу и беру одно пирожное на тонкой белой кружевной салфетке. Нежнейшее суфле, покрытое тонким слоем шоколада, дарит рецепторам вкусовой экстаз… Я прикрываю глаза от удовольствия. Вон оно как — сначала член за гланды, потом пирожные…
Глава 20
Весь день я провожу в постели… Кристоф пришёл почти сразу после Мишель. Видно, столкнулся с нею в коридоре. Спросил, чего она хотела. Я лишь пожала плечами. У меня нет к ней ненависти. Это закономерно, что женщины нас ненавидят. К счастью, я редко сталкиваюсь с подобным. Просто, потому что мало общаюсь с женщинами.
В моей голове крутятся беспокойные мысли. Что мне делать? Розочки, пироженки… Ухмыляюсь. Он мог ничего этого не присылать. Разве что, я действительно ему нравлюсь. Вот и бесится. Это приятная мысль, запускающая лёгкую щекотку внизу живота. Моро — не студент истфака, не мягкий мальчик. Он — альфа-самец. А я — профессионалка, позволившая себе увлечься.
Нельзя! Никогда нельзя привыкать к клиентам, никогда нельзя позволять им заползать под кожу, тревожить сердце… Тогда легче жить и не так больно от их мерзких поступков. Легче принимать и понимать действительность. Но рано или поздно каждой из нас хочется того, кто будет любить. И мы ведёмся. А потом наступает разочарование и возврат в профессию…
Моро появляется часам к четырём. Слышу, как он отпускает Кристофа, заходит в спальню.
— Ты, что, не вставала?
— Не за чем было… — Отвечаю вяло.
Как есть, в классическом костюме он укладывается на кровать животом вниз так, что его лицо оказывается прямо перед моим лицом. Он всматривается в мои глаза.
— Знаешь, ты очень молодо выглядишь… Маленькая, красивая девочка… — И вдруг спрашивает. — Дуешься ещё?
— Нет, что ты… — говорю притворно ласково и добавляю с издёвкой. — Это был такой прекрасный опыт. Тем более, ты очень щедро оплатил моё тело. Твоё право. Я просто забыла отключить эмоции.
Моро шумно выдыхает, опускает голову и упирается лбом в мою грудь.
— Пошли гулять? — мычит куда-то в солнечное сплетение.
— Как скажешь, хозяин… — Хмыкаю.
Он вскидывает голову. Говорит строго:
— Прекрати. Одевайся и пойдём.
— Куда? — лениво забрасываю руку за голову.
— Просто по улицам города, который никогда не спит. Куда ноги приведут. Я слишком мало гуляю. Думаю, ты тоже. Завтра возвращаемся в Париж, а настоящего Токио мы так и не увидели.
— Хорошо…
Встаю с кровати, Моро тоже поднимается. Он всё-таки прижимается сзади, руки идут гулять по моему телу, губы касаются ключицы.
— Не злись… Просто слушай, что я тебе говорю. И всё будет хорошо. Научись быть послушной.
— Ладно. — равнодушно пожимаю плечами и делаю от него шаг. — Как скажешь.
Минут через сорок мы выходим из отеля, попадаем в жару и вливаемся в поток людей на улице. Моро всё время держит меня или за руку, или за талию, словно боится потерять в этой суете.
Я с восторгом рассматриваю обычные улицы Токио. На одной из них обнаруживаем самый настоящий душ. Метров пятьдесят можно пройти под трубой, из которой через специальные форсунки под давлением подают холодный пар. В японскую жару — самое то. Любой может охладиться прямо на улице. Почему-то это привело меня в полный восторг! Я раскинула руки и, как ребёнок, кружась пошла под этой трубой.
Моро шёл рядом по стороне улицы, где жарко и сухо. В самом конце он не удержался и поймал меня, с мелкими капельками влаги на лице и теле, в объятия.
— Если бы ты знала, как ты сейчас выглядишь…
Почему-то мне захотелось свести его с ума…
Мы долго гуляли по Токио, ужинали в каком-то уличном ресторане. Причём нас обслуживал отлично говорящий на английском мексиканец. Это была абсолютно незабываемая прогулка. Совершенно необычно видеть Моро рядом не в классическом костюме, а в самой обычной светлой рубашке и джинсах, домашнего, расслабленного и постоянно смеющегося.
В отель возвращаемся в такси. Моро ведёт себя сдержанно. Он первым идёт в спальню. Я чуть не врезаюсь в него, когда захожу следом. Он улыбнулся уголками губ.
— Разденешь? — Поднял одну бровь.
Я отступаю назад, прикусываю кончик указательного пальца и медленно скольжу взглядом по мужской фигуре. Провокационно задерживаюсь на ширинке, возвращаюсь к его потемневшим глазам. Отпускаю палец.
— Нет…
Отворачиваюсь, делаю шаг и тут же, взвизгнув, срываюсь на бег. Потому что Моро срывается с места в попытке поймать меня. С минуту мы носимся по номеру, кружа вокруг диванов, столиков, кресел. Я, хохоча, успеваю запустить в Моро парочкой декоративных подушек и чуть не падаю, споткнувшись о неудачно упавший стул. В этот момент Моро ловит мою руку и резко дёргает на себя.
Врезаюсь в его грудь. Он дышит тяжело, и это не от наших игр.
— Хочешь меня?
Я показательно медленно облизываю губы. Он опасно близко.
— Это ты хочешь меня…
— Хочу… — Соглашается хрипло и твёрдые губы накрывают мои.
Я пытаюсь отключить эмоции. Не получается. Нас снова захлёстывает страсть. Я обхватываю его шею и становлюсь на цыпочки. Он тут же включается, подхватывает под ягодицы. Мои ноги уже на его талии. Но он недалеко несёт меня — к огромному окну, отпускает и разворачивает лицом к стеклу. Мы в небе над Токио… Умопомрачительная высота… почти такая же, как наша страсть.
Сильная рука ложится между ног и заставляет прогнуться. Он поворачивает ладонь ребром, и я с готовностью похотливо трусь о неё. Знаю, кружевная ластовица уже мокрая насквозь.
— Врёшь… — Моро наклоняется и трётся о мою спину подбородком. — Ты тоже хочешь! Меня! Мы оба больны друг другом…
Он трётся о меня пахом. Его руки крепко сжимают мою талию и ползут выше, накрывают грудь, спрятанную за тончайшим кружевом.
У меня уже ноет низ живота и соски. Я сама трусь о него, выпрашивая больше ласк. Жадные руки потянули чашечки вниз, тёплые мягкие ладони сжали полушария.
— Попроси… — Моро выдыхает тепло мне в позвоночник, запуская новую волну дикого желания. — Давай, попроси… — Его голос дрожит от возбуждения.
Бесстыжие пальцы оттянули и потёрли соски, заставили стон сорваться с моих губ. Я ощущаю его напряжённый член, всё ещё спрятанный в тесноте джинсов.
— Дай мне его! — Наконец, хрипло выдыхаю.
— Плохо! Проси ещё! — Моро выпрямляется и за волосы оттягивает мою голову назад. Упираюсь ладонями прямо в стекло, стараясь не сильно давить на тонкую преграду, отделяющую нас от свободного падения с головокружительной высоты.
— Прошу, Моро! Дай мне его… Дай же! — Моему прогибу в спине могут позавидовать гимнастки.
Слышу, как Моро расстёгивает молнию, отодвигает тонкую полоску моих стрингов и, наконец, горячая головка раздвигает судорожно сжатые мышцы, требовательно проталкиваясь в меня…
Я сама нетерпеливо подаюсь назад. Сильная рука упирается в поясницу, останавливая мой бессознательный порыв.
— Не торопись. Сделаю больно… — Отпускает довольный смешок Моро. Он медленно входит до упора и замирает. — Нравится?
Рвано выдыхаю:
— Да! — и нетерпеливо трусь о него. Он глубоко… Моё движение отзывается чувством наполненности и ощущением совсем лёгкой боли — он упёрся в дальнюю стенку.
— Всё… доигралась… — Моро до боли сжимает пальцами мою талию и срывается. Он вколачивается в меня так, что каждый раз мне кажется, он заставит меня пробить лбом хрупкую преграду. Он отпускает мои волосы, перехватывает под живот. Его ладонь, мягкая и тёплая, ныряет ниже, пальцы находят центр удовольствия и начинают свою игру.
