Закрой глаза. Тебе понравится... (СИ) - Нил Натали

Натали Нил

Закрой глаза. Тебе понравится…

Глава 1

— Ты будешь меня трахать? — мой голос сочится ядом.

Кто бы мог подумать, что судьба снова сведёт меня с этим гадёнышем. Правда, гадёныш вырос в солидного змея с отливающей золотом чешуёй.

— А надо? — он кривит губы в насмешливой улыбке.

— Ну ты же зачем-то заказал меня? — отвечаю с такой же насмешкой.

— Не обольщайся. Мне тебя партнёр заказал, как дорогой презент. Сказал, нереальная красотка. Н-да… У него оказался извращённый вкус… — рука с бокалом вина легла на подлокотник глубокого кресла. Скольжу взглядом от белоснежного манжета, схваченного золотой запонкой в виде затейливого вензеля, к самому лицу. В его тёмных глазах та же насмешка.

Эта сволочь ещё и стебётся надо мной.

— Вот и ладушки. — заставляю себя не огрызаться в ответ. Клиент всегда прав. Поднимаюсь из второго кресла. — Скажешь Марку, что я не подошла.

Закидываю тонкий ремешок сумочки на плечо.

— Сядь! — резко звучит приказ.

Я оборачиваюсь и с явным удивлением смотрю на гада.

— Ты перепутал меня с Гердой? Кстати, как она?

— Сдохла. — режет он словом. — Тебе привет передавала.

— Спасибо. — вежливо киваю.

Жаль… Хорошая была псина в отличие от своего хозяина. Отворачиваюсь и иду к двери.

— Агата, вернись и сядь! — он повторяет приказ.

Вздыхаю и оборачиваюсь у самой двери. Хорошо он устроился. Всё в этом доме пищит о богатстве и статусе хозяина. Как говорится, скажи мне, кто твой друг… Надо будет узнать, кто сдал ему этот особняк.

— Что тебе надо, Стас? — спрашиваю ровным голосом, гася в душе все эмоции.

— Поговорить. — молодой мужчина красиво наклоняет голову на бок.

— Не о чем. — снова отворачиваюсь и кладу руку на ручку.

Его голос останавливает меня.

— Я запер входную дверь.

Фыркаю.

— Ага. Пойду, проверю.

Выхожу и спускаюсь по лестнице вниз. Что ж, посмотрим, кому будет хуже. Достаю из сумочки телефон и набираю полицию. Стас выходит за мной, но остаётся на втором этаже. Он облокачивается о перила и наблюдает за мной даже с каким-то детским азартом. Я прикрываю телефон рукой, говорю с придыханием на прекрасном французском, что белый мужчина силой удерживает меня в доме. Называю свои данные, его имя и адрес.

Стас улавливает название улицы и собственное имя, вдруг понимает, что происходит, подрывается, скатывается по лестнице и вырывает у меня из рук телефон. Я кричу. В телефоне оператор тоже повышает голос, обращаясь уже к моему несостоявшемуся клиенту.

Стас подносит к уху телефон и на английском начинает объяснять ситуацию с его точки зрения. Ему почти ласково объясняют, что им плевать, что он уважаемый бизнесмен. К дому уже выдвинулась патрульная машина, и, если он не хочет неприятностей, ему лучше отпустить девушку немедленно и не причинять ей, то есть мне, любимой, дискомфорта. Ага. Я улыбаюсь. Я знаю, как работают французские полицейские. Тут тебе не там. Видели они твои регалии по телевизору. Причём, по выключенному.

Оператор приказывает ему вернуть мне телефон. Стас, скрипнув белоснежными зубами (виниры у него, что ли?), послушно возвращает мне аппарат. Оператор приказывает теперь мне включить камеру, держать так, чтобы она меня видела, и предлагает выйти на улицу в безопасное место. Да, пожалуйста! Не вопрос. Смотрю на Стаса. Насмешливо. Сейчас моё время.

Он качает головой. Бросает глухое:

— Сука… — и идёт открывать дверь.

Вот и чудненько. Не надо меня брать в заложники. Не люблю я этого. Оператор дожидается, когда я оказываюсь на улице. Говорю, что меня отпустили, и всё в порядке. В этот момент возле дома останавливается полицейская машина.

Пара шикарных полицейских, и на каком только принтере их печатают, проверяют наши со Стасом документы. Проблемы мне не нужны, как и Стасу. Съезжаем на недоразумение. Полицейские делают Стасу внушение и предупреждение. Меня предлагают подвезти до метро, но нет. Хочу проветриться. Полиция — не такси. Всё же лучше держаться от них подальше.

Пока полицейские разворачиваются, я спешу отойти от дома Стаса подальше. Чудесный тёплый вечер в Париже. Уже довольно поздно, на улицах мало людей. Я снимаю туфли на неприлично высоких шпильках, плевать на тонкий капрон, и иду босиком, стараясь обходить редкие плевки на шершавом асфальте. Захожу в какой-то сквер. Сажусь на лавочку возле небольшого фонтана. Тонкие струйки воды приятно журчат, успокаивая и утешая. Фонари уютно разгоняют густую, похожую на французский бархат, темноту.

Маленькие ночные бабочки без устали бьются в прозрачные стёкла стилизованных под старину плафонов, тщетно пытаясь прорваться к такому манящему огню и теплу. Глупые мотыльки… Я тяжело вздыхаю. Ваши жизни такие же хрупкие, как моя. Стоит только прорваться туда, что так манит, и… и всё сразу закончится. Быстро, жестоко и бесповоротно…

Глава 2

Два года назад…

— Милая, ты опаздываешь? — папа неодобрительно смотрит на меня. Я же хватаю со стола всё, до чего могу дотянуться, и на лету запихиваю в рот.

— Тороплюсь, папуль! — шамкаю с набитым ртом. — Согласись, это не одно и то же.

Чмокаю папу в гладко выбритую щёку.

— Буду поздно! — кричу уже от двери. — Ужинать не жди! Пока-пока!

Забрасываю тяжёлую сумку с ноутом и конспектами на плечо и бегу к машине. Стас уже ждёт меня. Запихиваю свою худенькую тушку на переднее сидение и перевожу дух.

— Привет!

Стас улыбается такими красивыми, манящими губами. В тёмных глазах пляшут искорки веселья.

— Обожаю, когда ты опаздываешь. — он тянется ко мне, и я с удовольствием позволяю себя поцеловать.

Мы выруливаем на широкий проспект. Меня везут в универ. Я уже на втором курсе исторического. Учусь работать с архивами. Позже хочу учиться ещё и реставрации. Как папа. Стас же на пятом учётно-финансового. Здания наших факультетов находятся через остановку, и иногда мы умудряемся даже на больших переменах пересечься в местной столовке. Скоро он уйдёт на преддипломную практику, и меня некому будет возить по утрам… Ну, кроме папы, конечно.

Я самая счастливая девочка на свете! Меня любят, меня берегут, меня балуют. Поворачиваю голову и рассматриваю Стаса. Люблю его. Безумно! Особенно нос. Прямой, тонкий с горбинкой. Аристократ!

— Что? — улыбается он, чувствуя мой взгляд.

— Ничего! — Фыркаю и отворачиваюсь.

— У тебя сегодня сколько пар?

— Четыре. Заберёшь? — я даже не прячу надежду в голосе.

— Не смогу. Прости, заяц. Пообещал пацанам пива попить. — его голос звучит виновато.

— Ладно. — соглашаюсь легко. — Я тогда тоже с девчонками прогуляюсь.

Он высаживает меня на стоянке у старинного здания исторического факультета. Мы целуемся, и я выхожу из машины. Улыбаюсь. Он точно опоздает. И всё из-за меня.

— Алсуфьева, он всю твою помаду сожрал. — голос Сашки Щурова звучит насмешливо.

Он стоит с другими одногруппниками, и они дружно ржут над тупой шуткой.

— Завидуй молча! — не стесняясь, тыкаю ему фак и спешу на лекцию.

Пары тянутся бесконечно долго и нудно, так что к концу учебного дня я почти засыпаю. Вообще, я учусь отлично. У меня комплекс перфекциониста. Я всё делаю на отлично. Это не всегда легко, но я справляюсь. Я же умничка.

Выбор на кого учиться никогда не был для меня вопросом. Папа — историк-реставратор и редкий специалист по инкунабулам*. А отец Стаса — коллекционер таких книг. Собственно, так мы и познакомились со Стасом. Правда, тогда мне было лет десять.

Стас всегда называл меня «смешная девочка». Как же меня это бесило! Потом, как-то само собой так получилось, когда я была в выпускном классе, мы начали встречаться вне наших домов. Папа смотрел на это сквозь пальцы, ведь Стас — сын его самого дорого клиента и, что греха таить, уже друга.

Все девочки в школе отчаянно мне завидовали. Ну, да… я же встречалась с парнем, который уже учится в универе на самом престижном факультете. Да, я сама себе завидовала.