Новенькая не для меня (СИ) - Дорофеева Тина

Ярослав пожимает плечами.

– Видимо, нашли крутых айтишников. Другого объяснения борзоты директора я не нахожу, –задумчиво потирает мою руку большим пальцем.

Сам при этом смотрит перед собой. Словно не замечая никого.

– О, блин, звонки после десяти вечера тоже за баллы. Просто блеск, – бурчит Глеб.

И я решаю погрузиться в изучение правил. Да уж, это весьма неожиданная мера мотивации со стороны отца.

Глава 19

Ярослав

Тренер на этой тренировке прям звереет. Гоняет нас так, что мы чуть ли не валимся с ног под конец.

– Так, балеринки, если вы на завтрашней игре будете так же танцевать, то мы окажемся в глубокой з… – прокашливается и проходит по нам злым взглядом. – Бородин и Морозов, вы чего сегодня нюни распустили? А ты, Чумак, где летаешь?

Ромычу тоже достается, хотя, как по мне, он играл получше нас. Нам ещё понятно, за что досталось от тренера.

– А что сразу Чумак-то? – возмущается Ромыч.

Тренер проходится вдоль сидящих на лавочке нас.

– А то, что надо быстрее бегать, чтобы ты обгонял мяч, а не он тебя.

– У него что, баб давно не было? – шипит Глеб, потирая плечо, в которое ему нехило прилетело на трене.

Я подавляю смешок.

– Морозов, я смотрю, ты прям очень наблюдательный, – продолжает кипеть тренер.

– Да не жалуюсь. Что не так-то тренер? – не выдерживает Глеб.

– А все не так. Если вы, охламоны, завтра не возьмете себя в руки и не сделаете другую команду, то я буду вынужден принять меры и пересмотреть весь состав. Три проигрыша, это что за игра такая?

Морщусь. Тут я полностью согласен с тренером.

На Чумака как на капитана вообще смотреть больно. Сидит, голову в плечи втянул.

– Или мне вас тоже баллами начать стимулировать? – тренер наседает.

– Не надо, – почти в один голос отвечаем мы.

И так этими баллами сыты по горло.

Но стоит отдать должное, в школе стало как-то спокойнее. Даже дружелюбнее.

Маркелов опять же прижал свою пятую точку и сейчас почти никого не трогает. Ещё бы, на счете — минус два косаря.

А баллы копятся очень медленно. За неделю у меня всего пятьдесят набежало, но я не особо стремился.

– В общем так, я надеюсь, вы меня услышали и завтра выложитесь по полной. А не как девочки будете от мячика шарахаться.

И в зал как раз одновременно со словами тренера вплывают девочки.

Мы с парнями переглядываемся и начинаем ржать.

Останавливаю взгляд на Нике. Она выглядит как-то потерянно, хотя, сколько я видел её перед тренировкой, она была на подъеме. А тут прям полный загруз.

Трясу головой. Меня это не касается.

– Бородин, – пихает меня в бок Глеб, – а че у тебя с новенькой?

– У неё имя так-то есть, – огрызаюсь.

Бесит. И то, что друг про неё спрашивает, и то, что не по имени.

Подбрасываю мяч, пытаюсь унять нарастающую бурю.

Ещё не хватало из-за Снежинки поругаться с Глебом. Из-за того, что она меня продолжает избегать.

Тоже бесит!

– Ой, ой, остынь, чувак. Я ж просто спросил. Вижу, как она от тебя шарахается.

Закатываю глаза.

Тренер рявкает, чтобы мы валили из зала, сейчас время группы поддержки.

С радостью сваливаю. Проверяю телефон в первую очередь.

Морщусь при виде нескольких сообщений от Виты. Ромыч подходит со спины и заглядывает в мой экран.

– Ого, а я думал Витка свалила в новую школу. И я думал, она в прошлом.

– А я думал, совать нос в чужой телефон – это немного некрасиво. Не?

Глеб ржет, стаскивая майку.

– Сегодня Бородин решил на всех нарычать. А то что-то долго притихшим ходил. Я уж думал, что планеты поменялись местами.

Показываю ему средний палец, и в меня прилетает форма.

– Ой, фу, убери от меня свои потняки, – отшвыриваю майку.

Пацаны ржут, а меня немного отпускает.

Придурки, но иногда с ними даже весело.

– Ну что? У кого сколько баллов? Как будем тратить?

Хмыкаю.

– У меня не сильно картина изменилась. Сто пятьдесят.

Пацаны разочарованно укают, а я только дергаю плечом. Мне пофиг.

Хватает на звонки и на кофе, остальное как-то до лампочки.

– Хотели сегодня в приставку порубиться, – Рома кидает вопросительный взгляд на меня.

– Кстати, – Глеб подходит к соседнему шкафчику и опирается на него голым плечом, – что там с днюхой?

– Ты бы оделся. Я ж не девочка, чтобы перед моим носом светить своим телом, – закатываю глаза и скрываюсь в шкафчике.

– А я думал, твой нос чуть выше моего пуза, – хохочет Глеб.

Ромыч тоже подхватывает смех.

– Ну так что, Бородин? Когда мы уже поздравим тебя с совершеннолетием?

– Да фиг знает, что сейчас вообще можно замутить с этими баллами. Может, в боулинг рванем на выхах?

Пацаны задумываются и кивают.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Можно, чего б нет. Подкопим на выезд и рванем. Ты-то у нас сейчас с конем.

Да. Вот уж в тему папочка подарок подогнал.

– Может, в столовку? Что-то сегодня особенно жрать хочется, – Ромыч ударяет по животу.

В такое время в столовой мало кого можно застать. Падаем с парнями за наш стол. Я ограничиваюсь чаем и каким-то пирожком, а вот пацаны загружают поднос по максимуму.

– Ого, Ярик, – мне на коленки падает Вита.

А у меня глаза на лоб лезут.

Что она тут забыла?

– Вита? Ты что тут?

Девушка надувает губы.

– Приехала за документами. Смотрю, ты в столовую шагаешь. Решила лично спросить, почему ты не отвечаешь мне на сообщения?

Набираю в грудь воздух, чтобы сказать ей все в лицо, но замечаю входящую в столовую Снежинку.

Она пробегает взглядом по столам и застывает, натыкаясь на милую картинку: как на моих коленках сидит девка.

Закатываю глаза. Да вашу за ногу!

Никогда такого не было, и вот опять!

Снежинка гордо задирает свой носик и шагает к еде. Почему-то в одиночестве. Лизы рядом не наблюдается.

– Вита, – аккуратно перемещаю девушку на стул рядом, – видишь ли, если мы с тобой пару раз потусовались – это не значит, что теперь у нас с тобой любовь до гроба.

Парни переглядываются, пока я пытаюсь не закипеть. Ну почему Снежинке надо было нарисоваться именно сейчас? Не пятью минутами позже? Не через десять минут? А именно, блин, сейчас!

Вита выгибает бровь.

– Пару раз потусовались, Бородин? – морщусь от повышающегося голоса бывшей одноклассницы.

Кажется, сейчас будет сцена. А я их вообще не перевариваю.

Сверлю спину Снежинки, которая напрягается. Точно услышала последнюю фразу Виты.

– Вита, а ты чего ждала-то? – тоже разгоняюсь.

Реально, бесит. Если пару раз позволил на шее повисеть, они уже думают, что все. Сердце к ногам брошу и поклянусь в вечной верности.

Не с ними. Точно не с ними.

Снова стреляю глазами в сторону Снежинки. Она берет поднос и аккуратно проходит между столами. Подальше от нас.

Садится и погружается в телефон.

– Бородин, блин, – перед носом щелкают пальцами, – ты меня слышишь вообще? Ты офигел на других смотреть, когда я с тобой разговариваю.

Снова хочется скривиться.

Нашлась, центр вселенной.

– Вита, – теряю осколки терпения и сжимаю стакан в руке.

Глеб неотрывно следит за каждым моим движением. Но я ж не совсем ещё поехал башкой, чтобы на девочек кидаться.

– Ты вообще офигел, Бородин. Ты кем себя возомнил? Думаешь, со мной можно вот так?

– Как? Я тебя что, чести лишил? Что ты сейчас разоряешься? Или замуж обещал взять?

Ромыч аккуратно встает со своего места. Вита хлопает глазами. Хватает со стола стакан кого-то из пацанов, и мне в лицо прилетает его содержимое.

Из меня вырывается рык. До неё, видимо, доходит, что она наделала.

Глеб срывается с места, а Ромыч дергает Виту на себя.

– Твою мать. Вита, беги…

Её не надо просить дважды. Девчонка срывается с места и исчезает из виду.