Останься моей (СИ) - Поллина Лена

Мой муж в глаза мне смотрит и серьезно произносит.

— Ты не проиграешь, Карамелька! Ты всегда выигрываешь! Вон как меня ловко под каблук загнала.

Затем осторожно дергает меня за руку, которую до сих пор сжимает, к себе притягивает и нежно целует.

А во мне вдруг такие сомнения зарождаются. Не ожидала я такого знакомства…

Глава 13

Андрей

Карамелька поспорила со мной, что сына моего очарует. Я в ней не сомневаюсь! Она у меня прелесть. А вот этот мелкий засранец… Чувствую я, что неплохо он нам с Гелькой кровь свернет. Так ее хочу отгородить от этого. Она ж у меня такая ранимая. А сейчас еще и беременная. В два раза ранимость увеличилась, считай. Да и его я не обвиняю. Защита у него. Похожи они с Карамелькой. Должны общие точки найти.

— Прекращай давай меня на глазах у своих родственников пожирать — ворчит Карамелька, прервав поцелуй. Губы вытирает и платье поправляет. Мы до родителей все вместе дошли. Кирюха пока ведет себя порядочно. Он вообще открыто в конфликт не вступает. Только если в его личное пространство полезешь руку по локоть зажует. А так очень вежливый и тактичный парень.

Мне уже обе руки ни один раз перемолол. Я частенько пытаюсь границы нарушить. Отец его все же. Все роль примеряю. Если с Бусиной у нас полная гармония, то с этим…

— Ангелина… — Из спальни мама выплывает и с раскрытыми объятиями к жене моей спешит. Она больнее всего восприняла новость о болезни Ирины и о наличии у меня сына. Нет. Она не проклинает тот день, когда мальчик на свет появился и не считает, что Кирилл жизнь мне испортит. Просто она очень переживает, что у нас с Карамелькой из-за этого разлад случиться может. Переживает, что Кирюха в нашей семье не приживется. Я тоже переживаю. Очень. Я его не брошу! Только вот ссориться с Гелькой из-за него не хочу. Даже не понинимаю, как это… Между двумя огнями.

Надеюсь, у моей мелкой кошки и правда получится подружиться с моим сыном.

— Девочка моя… — мама Гелю обнимает. Плачет. В щеки ее целует.

— Не плачьте, пожалуйста… Я тоже иначе начну — сопливым голосом Карамелина тянет.

Качаю головой и за стол усаживаюсь. Развели драму на ровном месте…

Света с Гелей быстро на стол накрыли. Что-то у нас взяли из еды, я ж нам ужин заказал, просто мы добраться до него не успели. Что-то Света успела приготовить. Стол ну очень аппетитным получился. Я никого не жду. Тарелку наполняю закусками.

— Ты румяная такая, глазки блестят. Так здорово тебя такой видеть. — Мама от Гели отстраняется и оглядывает мою малявку. — Красивая такая! — восхищенно.

— У Ангелины защита сегодня была. Вот мы и не много отметили… Ну как немного… Хотелось бы больше, но нас отвлекли звонком в дверь. — закладываю тарталетку с красной рыбой и творожным сыром в рот.

Карамелька бросает на меня гневный взгляд и дует свои помидорные щеки. Обожаю, когда она смущается.

— Андрюш! Прекрати жену свою смущать. Смотри, какая она у тебя хорошенькая. — Мама вновь Карамельку оглядывает. Добилась своего. Женила сына и довольна.

— Так хорошенькая! Кто ж спорит. — Смотрю на Гелю и хлопаю по свободному стулу возле себя. — Садись, Карамелька! Не трусь. Обещаю при родственниках не приставать. — Улыбаюсь, потому что она ко мне идет и кулак показывает. Средний палец больше не оттопыривает. Боится видимо последствий.

Мама за стол усаживается и принимается пустые тарелки едой заполнять. Из кабинета папа приходит. Коротко со всеми здоровается. Гельку обнимает и тоже за стол садится.

Карамелька возле меня приземляется. Маме помогает. Первый семейный вечер за прошедший месяц. Дети играют в игровой комнате.

— Я тоже заметила, как у Ангелины глазки блестят — в разговор Светка включается. Ставит тарелку с мясом на стол. Только сейчас, увидев мясо понимаю, что я голодный.

Решаю маму безжалостно припечатать новостью.

— Она беременна просто. — выкладываю себе в тарелку аппетитный стейк.

Мама давится. Поднимает удивленный взгляд на нас с Гелей.

— Ну ты же не думаешь, что мы сегодня в первый раз… — играю бровями. Мама довольно улыбается, а под моей мелкой женой горит все. Смущается так, что рискует стул из красного дерева под собой спалить.

Мама вновь соскакивает и Гелю обнимает. А мелочь на меня даже не смотрит. Обиделась. Готов на что угодно поспорить, что как только появится возможность поговорить ее речь начнется со слов «Громов! Ты совсем уже…»

— Чувствую, спать я сегодня на диване буду. — Киваю в сторону обиженной Карамельки. Она уже отдышалась. Тарелку салатом наполнила.

— Ну почему же… — поворачивается ко мне и высокомерным, обиженным взглядом меня окидывает. — На месте спать будешь. И я тоже. Только каждый в своем доме. Продолжает есть. На меня больше не смотрит.

— Да ладно тебе, Карамелька… — притягиваю вредину к себе и в щеку целую. Дуется. Не остывает. Точно ведь смоется.

— Ну хочешь я память им стеру и скрывать будем пока у тебя живот выпирать не начнет? — Шучу. Пытаюсь обстановку разрядить. Все тихо хихикают.

Света на меня смотрит и одними губами тянет «Каблу-у-ук»…

Я смеюсь над Светкиной шуткой и давлюсь.

— Иногда мне так хочется, что бы ты ненадолго отключался. Что бы хоть на время замолчал со своими шутками дурацкими. — Геля стакан с водой ставит передо мной.

Мы все громко смеемся. Она забавная. Мама продолжает на нас счастливыми глазами смотреть. Я рад, что Геле удалось маму к жизни вернуть. Она в последние недели совсем зачахла. Словно сама умирать собралась. Воду отпиваю.

— Ну вы же сделаете красивую свадьбу?

Мама по очереди наши глаза ловит, а я понимаю, что мы с Карамелькой так ни разу это и не обсудили. Помню, в комнате отдыха кольцо ей одел, так она мне его вернула. Да с ней невозможно планы строить. Человек эмоция, мать твою!

— Ну… Конечно торжество отложить придется… После рождения малыша, может? — Мама продолжает тему развивать то и дело смущенно прерываясь.

Стремно это. Понимать, что близкий человек скоро умрет и откладывать торжественный мероприятия на «после». Лично у меня такое чувство, что от этого лишь думать все начинают, лишь бы скорее это все закончилось. Иринка сейчас для нас близкий человек. Потому что ближе нас у нее сейчас никого. Живет она у Светки. Парни Светкины и Кирюха у мамы живут. Светка с Серегой ухаживают за Иринкой и я у них на подхвате. Ну как, ухаживают. Понятно, что сиделки и медперсонал работает, но и тем иногда помощь нужна. Так что все руку на пульсе держим.

— Поговорим. Обсудим, мам… — тяжело вздыхаю. Как-то херово себя чувствовать стал… Тарелку отодвигаю. Логти на стол ставлю и ладонями лицо закрываю.

— Что с тобой, сынок? — Мама встревоженно ко мне подлетает. Гелька за руку меня хватает. Я даже как-будто счет времени потерял. Не понимаю ни хера…

Руки от лица убираю и сфокусироваться на лицах пытаюсь.

— Мн…мн… — Хочу сказать, что мне не хорошо, но язык меня не слушается. Чувствую, как сознание теряю.

Что за чертовщина? Бред! Никогда такой херней не страдал…

Меня папа с Серегой за руки до дивана доводят… А дальше я не помню ни хрена…

Меня приводит в сознание худощавая женщина в белом халате. Холодными руками лицо мое трогает. Реакцию на свет проверяет, потом боль меня пронзает. Чувствую холодную иголку в своей вене.

И снова засыпаю. Это не обморок. Даже не знаю, как назвать мое состояние. Что-то пограничное между сном и явью.

Окончательно прихожу в себя, когда за окнами уже темно. Карамелька рядом со мной лежит. По ее размеренному дыханию слышу что спит. У меня уже никакой системы нет. Поправляю Геле одеало. В щеку целую и осторожно поднимаюсь с дивана, на кухню иду.

Там по любому мама со Светой шепчутся.

У меня такое состояние… Словно и не было ничего. Я словно от снотворного резко вырубился в самый разгар застолья, а сейчас проснулся.

— Чего спрятались? — Захожу на кухню и к столу двигаюсь. Доесть то я не успел. Голод у меня… Ужасный…

— Андрюша! Как ты нас напугал… — Мама в щеку колючую меня целует. — Мы так и не поняли, что это было. Перепугались жутко! Ты как? — на меня с тревогой смотрит.