Осколки падающих звёзд (СИ) - Дельмаре Александра

Внезапно незнакомец сделал шаг вперёд и вытянул телефон из её руки.

— Что бы делаете?

— Если трудная минута снова настанет, надеюсь, вы позвоните мне? Обещаете?

Быстрыми пальцами мужчина ввёл нужные цифры и вложил телефон в её ладонь.

— До свидания, прекрасная незнакомка. Вы украсили этот длинный, серый вечер.

Он повернулся спиной и пошёл к выходу, не ускоряя шага. Лада смотрела ему вслед. Оглянется? Но его спина, обтянутая чёрным пиджаком, уже исчезла за дверьми. Такие никогда не оглядываются.

Длинная лестница с витыми перилами, наконец, закончилась, и металлическая дверь с табличкой "Сто десять" открылась, беззвучно и плавно, впустив её в прихожую. Здесь горел свет, ярко освещая оформленные декоративной штукатуркой стены, шкаф с зеркалами и милейшую подставку для зонтиков. Что это? Золушка так спешила на бал, что забыла нажать кнопку выключателя? Это совсем на неё не похоже.

Лада сбросила туфли. Уставшие ноги, не привыкшие к каблукам, требовали отдыха. И страшно хотелось пить, полжизни б отдала за глоток воды. Она сделала несколько шагов по направлению к кухне и замерла. Синий мужской пиджак, раскинув рукава, словно желая поймать её, валялся на полу.

Отпрыгнув, быстрыми шагами неопытной балерины Лада вернулась в прихожую, схватила оставленный на тумбочке телефон. Василий отозвался сразу.

— Здесь кто-то есть! — срывающимся голосом прошептала она. — Это мужчина! Василий, мне как-то не по себе…

— Успокойся, я приеду и все объясню. Я ещё совсем рядом.

— Ладно…

Значит, появился хозяин квартиры? Честно говоря, Ладе не хотелось бы, чтоб Василий приезжал. На этом странном ужине он явно стал ухаживать за ней. Алька бы сказала конкретнее — ухлёстывать и домогаться. То и дело Лада обнаруживала его руку на своей талии, которая так и норовила спуститься ниже. Василий даже попытался поцеловать её в щёку, и если б Лада так резко не отшатнулась, его мокрые губы достигли бы своей цели. Это уж чересчур! Он ей в отцы годится! Если не в отцы, то в старшие, очень старшие братья! Поэтому, выдержав из вежливости ещё полчаса, она запросилась домой.

А тут такое… Лада прислушалась. Женский вскрик, гортанный и страстный, явственно прозвучал в тишине. Потом ещё и ещё… Неужели!? Да так и есть: звуки за стеной не оставляли ни малейшей возможности усомниться в том, что происходит в соседней комнате. Там занимались любовью, и занятие это было в самом разгаре. А Лада тут, под дверью… Как нехорошо, какая неловкая ситуация. Яркий румянец стыда и смущения вспыхнул на её щёках.

— А я уже здесь, — Василий открыл дверь своим ключом и протянул к ней руку.

Непроизвольно, в поисках защиты, Лада шагнула ему навстречу. Мужчина обнял её, зашептал быстро в самое ухо.

— Тут, в той комнате, красивая девчонка, и у её ног весь мир. Эскорт, ничего позорного, и большие, большие деньги…

Лада ничего не понимала. Пытаясь освободиться из его рук, которые, словно щупальца осьминога, приклеились к её телу, она почти не слушала. Главное, стряхнуть с себя эти цепкие руки.

— С твоей внешностью, девочка моя, ты будешь жемчужиной в моём агентстве, — тяжело дыша, продолжал Василий. — Вместе мы добьёмся сумасшедших успехов… Милая, ты у меня в роскоши купаться будешь… Давай же, будь моей…

Внезапно он прижал свои губы к её губам, просунув толстый и шершавый язык ей в рот, затолкался там, перекрывая Ладе дыханье… Мама, её сейчас вырвет. А Василий уже тёрся об её ноги набухшим членом, освобождая его от одежды, одновременно задирая вверх тонкое платье Лады… Страстное желание вырваться из чёртова круга наглых мужских рук охватило её. Прижатая к стене, Лада замерла, собирая силы для решающего рывка. Насильник ослабил хватку, решив, что девчонка смирилась с неизбежным. Запустив руку под колготки, задышал по-собачьи, прикрыв глаза, перебирая пальцами там, где никому не позволялось этого делать…

Ну уж нет! Не соображая, что она делает, Лада нащупала рукой металлическую вазу, стоявшую на тумбочке у зеркала. Как хорошо, что она вспомнила об этой вазе, украшенной золотистой резьбой. Узкое горло удобно легло в руку. С тихой яростью Лада со всего размаху ударила по голове это мерзкое животное.

Грузное тело с глухим стуком свалилось на пол. Она, что… Что она сделала?! Боясь произнести даже мысленно это страшное слово, глазами, полными ужаса, Лада смотрела на алую струйку крови, которая медленно, словно нехотя, потекла из разбитой головы к её ногам. Не в силах пошевелиться, она наблюдала, как тонкая струйка увеличивалась в размерах; ещё немного, и образуется маленькое озеро. Кровавое озеро смерти, сотворённое её руками…

— Ё-маё, что там стряслось?

Женский голос, раздавшийся из глубины квартиры, привёл Ладу в чувство. Исчезнуть немедленно, затеряться, сбежать… Прочь, прочь из этого страшного места… Схватив сумку, лежавший рядом телефон, сдёрнув с вешалки свой пуховик, она бросилась к выходу.

Тряслось всё: побелевшие губы, руки, ноги, душа. Лада неслась вдоль улицы, гонимая страшными, невозможными, дикими словами, звучавшими внутри: «Я убила его!» Слова набатом стучали в висках, били по нервам. Вольготно раскинувшийся у самого сердца страх руководил сейчас её действиями, не разрешая останавливаться, не позволяя подумать, что делать дальше. Страх придавал ей сил, и этот безумный марафон длился и длился. Лада мчалась вперёд, желая провалиться сквозь землю, исчезнуть навеки из этого района, из этого города. Редкие прохожие шарахались в стороны от её сумасшедшего бега, от безумных, широко распахнутых глаз странной девчонки, путавшейся в подоле красивого длинного платья.

Наконец, силы покинули её, и она перешла на шаг, а потом рухнула на грязную скамейку автобусной остановки. Неописуемый ужас не исчезал. Как такое могло случиться с ней, если Лада даже жука раздавить не сумеет? Чувство вины, и без того огромное, росло, заслоняя собой все вокруг, терзало и мучило. Она не вынесет этой тяжести. Рассказать, поделиться, попросить помощи… А дальше, пусть в полицию, пусть в тюрьму, она готова… Преступница, там ей самое место…

«Если трудная минута настанет, звони…» Чьи это слова вдруг всплыли в сознании? Ах, да, этот мужчина, что оставил номер телефона. "Звони", — сказал он…» Она позвонит, потому что труднее минуты ещё не было в её жизни… Главное, сделать это быстро, а то передумает и уже не решится, не посмеет… Непослушными пальцами нажала нужные кнопки.

— Это Лада, — издав тяжёлый вздох, выдохнула она в трубку, — мы… виделись недавно, помните?

— Что случилось, Лада?

Сочувствие, прозвучавшее в его голосе, было невыносимым. Захотелось плакать, чтоб немного облегчить свою боль, хотя даже на это не осталось сил. Но глаза заплакали сами…

— Беда… — только и сказала она.

— Я скоро приеду. Где вы сейчас?

— На остановке, — Лада сглотнула солёные слёзы, взглянула на табличку. — «Донской проезд»…

Евгений приехал быстро, словно ждал за поворотом. Едва он выбрался из машины, Лада бросилась навстречу. Навстречу своему спасению, своей защите, своей надежде… Прижавшись лицом к его чёрному пальто, дала волю слезам.

— Что бы ни случилось, я помогу, — он сжал её плечи. — Идём, ты замёрзла совсем.

В машине тепло, в машине тихая музыка и запах моря. Евгений усадил её на заднее сиденье, устроился рядом.

— Рассказывай!

— Евгений Павлович, так я прогуляюсь? — водитель, молодой парень, деликатно кашлянув, повернулся к ним.

— Давай, Стас, — кивнул Евгений и взял её ладони в свои руки. — Говори и ничего не бойся.

— Я… убила человека…

Было трудно, почти невозможно, но Лада сумела выдавить из себя страшные слова признания. У этих слов, существующих тысячи лет, был чёрный цвет, у этих слов была ужасная история и ужасное предназначение. Произнесённые вслух, ставшие явью, они в сто крат увеличили тяжесть её преступления. Хотя куда уж больше…