Выбор (СИ) - Дейс Джули

— Не смею мешать силе любви, — с улыбкой, вторит профессор, махнув в сторону студентов. — Кого решил пристрелить Амур?

— Она мне все уши про тебя прожужжала, Харпер, тебе лучше поднять свою задницу и тащить её сюда, — с довольным выражением лица, сообщает Алестер.

— Если это не свидание, то я отсижусь тут, — усмехается Брейди.

— Вы идёте на него прямо сейчас.

Серые глаза Алестера обращаются к профессору, который вскинул брови, и смотрит на парня в ответ.

— Вы ведь не против, профессор?

— Возьмёт конспекты у других, — отмахивается мужчина.

Улыбка расплывается на губах Брейди. Парень хватает рюкзак и закидывает его на плечо, буквально слетая со ступенек, пока притихли остальные. С его массивным весом, я шокирована, что ступеньки не ломаются пополам при наступлении. На лице Брейди озорство и веселье, словно он ждал этого момента всю жизнь. Актёрская игра претендует на должность лучшего.

Ладонь Алестера покидает мою, зато на плече появляется рука Брейди, который тянет меня в свою сторону. Какие они все тяжёлые, Боже мой.

— И года не прошло, Эм, — улыбается Брейди. — Думал, не дождусь.

Закатываю глаза, ведь он и не приглашал меня на свидание. Скорей, он мог выдвинуть подобное предложение по отношению к Алестеру. Что за цирк происходит?

— Теперь всё на своих местах, — торжественно заявляет за спиной Алестер.

— Например? — беспечно интересуется профессор.

— Были кое-какие неполадки, но я всё починил и исправил.

— Иногда лучше не вмешиваться. Вы можете повлиять на ход важных событий.

— Когда дело касается идиотских замашек, то лучше вмешаться и всё исправить. Она не должна была отказывать ему из-за кого-то придурка, который не видит лучшее, что ему попадалось.

Остановите его, я умоляю.

— Наживаете врагов, — улыбается профессор.

— Плевать, главное, что она счастлива, — с этими словами, Брейди выводит меня из аудитории, а Алестер завершает всё словами: — Спасибо за помощь.

Друг нагоняет нас и салютует пять по ладони Брейди.

— Ты только что опозорил меня, — выдыхаю я.

— Я только что дал кое-кому пищу для размышлений.

— Да ладно, Эмма, — улыбается Брейди. — Было весело, мы же идём на свидание.

— Ага, или вы идёте.

— Мы будем ждать той минуты, когда до него дойдёт, — подмигивает Алестер. — А пока можем попит кофе.

— Согласен, — кивает Брейди.

— Ладно, — повесив руки, соглашаюсь я. — Будь, что будет. Уже поздно, вы втянули меня в этот бред.

Глава 7

Смена выдалась жаркой, и по этой причине в моих руках очередной молочный коктейль, как символ успокоения перед сном. Не помню, когда последний раз выходила без него. Вероятно, в последнее время я устаю больше положенного, как и беру на себя больше положенного.

— Эм, ты забыла ключи, — кричит за баром Шон.

Делаю резкий разворот и возвращаюсь назад.

Связка ждёт меня на деревянной столешнице, рядом с ней пончик.

— Ты не ела, — продолжая заниматься барной картой, не глядя, говорит он.

— Следишь за мной? — улыбаюсь, сгребая всё, что рядом с ключами.

— Забочусь о твоей будущей язве.

— Как мило, — хихикаю, отклоняясь назад. — До завтра.

— Ал тебя встретит?

— Нет, ещё светло.

— Ладно, я буду следить за тобой.

Частично открыв дверь, над которой оживился колокольчик, поворачиваю голову в сторону Шона.

— Ты мне угрожаешь, Шон Морган? — шутливо интересуюсь я.

Подняв голову, он лучезарно улыбается, как будто что-то задумал. Понимаю, что сейчас лучший момент делать ноги.

— Я уже ушла, — не дожидаясь ответа, сообщаю я.

Слышу: «До завтра», когда закрывается дверь. Несмотря на загруженный день, не могу перестать улыбаться, ведь в руках сладкий подарок. Но как только делаю шаг, моя улыбка плавно сползает, зато ускоряется пульс, из-за которого становится невыносимо душно.

Фонарный столб, на который бедром упирается Эйден, может посмеяться над выражением моего лица, которое вытянулось за секунду. Едва держу стаканчик и пончик, рядом с которым сжимаю ключи. Холодное остриё впивается в ладонь, заставляя сознание вернуться на положенное место. Ведро ледяной воды на голову вовсе не помешало бы, но, скорей всего, таковым стал Эйден. Парень отлипает от столба и направляется в мою сторону, пока я застыла. Но мне чудесным образом удаётся вспомнить родную речь.

— Что ты тут делаешь?

— Пришёл к тебе.

Эйден останавливается напротив, легко заставляя перевернуться всему содержимому внутри. Отсутствие пищи в организме лишь подкрепляет подобное рвение, выворачивая пустой желудок наружу.

— Я не понимаю тебя.

Немного приподняв уголки губ, он кажется сбитым с толку и растерянным.

— Я тоже себя не понимаю.

— Откуда ты узнал, где я работаю?

— Спросил в кафе, где видел первый раз.

Сую ключи в сумку, коробочка с пончиком отправляется туда же. Это получается сделать с трудом, потому что руки дрожат. Пока Эйден наблюдает за мной, я прикладываю ладонь ко лбу и выдыхаю.

— Я запуталась, не понимаю, чего ты хочешь. Сначала ты позволяешь мне лечь в свою кровать, потом говоришь, что между нами ничего не может быть, не соглашаешься на моё предложение быть друзьями, но вдруг резко передумываешь, предлагая дружбу, ещё дальше целуешь, а после говоришь, что на этом всё. Если составлять логическую цепочку, то сейчас ты должен предложить что-то ещё.

— Это тяжело, Эмма.

— Что?

— Быть близко и далеко от тебя. Честно, я не знаю, зачем сейчас стою тут.

— Тогда тебе лучше уйти.

Делаю шаг в сторону, но ладонь парня моментально возникает на запястье. Смотрю на руку, которую он удерживает. Словно понимая мои мысли и свою ошибку, Эйден отпускает и говорит:

— Извини.

Киваю и направляюсь дальше, хотя отчаянно желаю вернуться и остаться без ног на некоторое время, чтобы не иметь возможности уйти. Сейчас за меня говорит чувство достоинства и гордости, не позволяющие вновь поддаться. Алестер мог бы убить меня ещё в первый раз, и у него получилось сказать всё взглядом. Он, как и Жак, часто говорит мне быть той, кем быть не хочется, но иногда необходимо. Это глупо — не делать первый шаг, пытаясь набить себе цену. За таким отношением можно упустить что-то важное. Я далеко не смелая, но по какой-то неведомой причине, несколько раз пыталась добиться хотя бы чего-то от Эйдена.

— Эмма, — зовёт он, когда нас разделяет несколько футов.

Не пытаюсь бороться с собой, останавливаясь и поворачиваясь. Эйден качает головой. Он вздыхает и расставляет руки в разные стороны, несколько секунд смотря в сторону.

— Я не знаю, как правильно и что должен делать. Я поступаю так, как хочу, чтобы относились ко мне. Я не хотел прилететь сюда и отвлекаться. Я хотел добиться желаемого, чтобы идти дальше.

— Что мешает?

— Ты.

Вяло и коротко улыбаюсь, и Эйден замечает это.

— Я не мешаю тебе.

— Я знаю, что ты есть и не могу сосредоточиться.

— И что ты мне предлагаешь? Мы даже не видимся.

— Мы не видимся, но я вижу тебя.

— Этот разговор зашёл в тупик.

— Как и предыдущие.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Эйден мешкается. Он продолжает стоять на месте так же, как и я. Решаюсь первой прервать молчание и покинуть лабиринт, из которого мы никак не найдём выход. Но никаких слов не находится. В итоге, просто разворачиваюсь и направляюсь дальше, оставляя его наедине с самим собой. Вряд ли я могу и хочу быть с человеком, который сомневается и не знает, чего хочет.

Мои шаги неторопливые, я спокойно бреду в сторону квартиры, наслаждаясь поздними лучами солнца, почти скрывшегося за горизонтом. Тёплый ветер обдувает лицо, и я снимаю резинку с волос, освобождаясь от оков. За день от хвостика ужасно устаёшь, поэтому каждый раз покидая кафе, я сразу стягиваю резинку и позволяю локонам насладиться желанной свободой. Сквозняк играючи теребит их и приподнимает с новым порывом легкого ветра, как и рукава рубашки, которые напоминают колокольчик и благодаря прозрачности, открывают руки. Остальная часть рубашки остаётся закрытой, я не привыкла выставлять тело напоказ.