Нора Робертс - Вкус счастья
— Я на него накинулась, и теперь, когда я справилась со смущением, мне стало легче. Это был просто один из аргументов в споре, который я же и затеяла, а значит, моя вина. В основном моя вина. Он не должен был пытаться заплатить мне за торт. Это было как красная тряпка для уже разъяренного быка. Он не должен был доставать свой чертов бумажник.
— Согласна, но давай проверим, правильно ли я тебя поняла. Ты не хочешь, чтобы он сваливал тебя в кучу, образно говоря, и ты не хочешь, чтобы он платил тебе за твою работу, так как это оскорбительно.
— Тебя там не было.
— Мы можем на минутку забыть, что он мой брат?
— Не уверена.
— Попробуем. — Паркер расслабленно прислонилась к шкафчику. — Вы оба интересные, свободные, привлекательные. Тебя к нему тянет. Почему бы и нет?
— Потому что это Дел.
— Что не так с Делом?
— Ничего. Просто странно. — Лорел схватила бутылку с водой, тут же отставила, не сделав ни глотка. — Нелогично. И здесь ты мне помочь не сможешь. Мы сами прекрасно справимся, то есть я и Дел. Я уже справилась, а Дел через минуту наверняка забыл. Теперь уходи, мне надо сосредоточиться на пахлаве.
— Хорошо. Но ты мне расскажешь, если будет что рассказать?
— Я когда-нибудь что-нибудь скрывала?
Пока нет, подумала Паркер, но поставила на этом точку.
5
Прожив долгое время в семье, где доминировали женщины, Дел выработал основные правила. Главное и, по его мнению, абсолютно применимое к данному моменту правило гласило: если мужчина не понимает, что происходит, а непонимание равносильно неприятностям, рекомендуется соблюдать определенную дистанцию.
Как подсказывало чутье, то же самое правило действовало и в более… личных отношениях между мужчиной и женщиной, однако в данных обстоятельствах это казалось странным.
Дел старательно держался подальше от Лорел, но так ничего и не понял, и оставалось лишь надеяться, что Лорел успела остыть.
Лично он не возражал против хорошей ссоры. Во-первых, ссоры вносят в жизнь яркие краски, а во-вторых, часто расставляют все по своим местам. Однако он предпочитал заранее знать правила схватки, о которых в данном случае понятия не имел.
Он привык к ее вспыльчивости, к быстрой смене настроений, и в ее нападках на него не было ничего нового.
Но отчаянный поцелуй? Нечто абсолютно новое. Дел не мог отмахнуться от воспоминаний, однако, сколько бы он ни думал, не мог прийти ни к какому выводу.
Что его жутко раздражало.
Выводы, решения, альтернативы, компромиссы были неотъемлемыми составляющими его профессии, однако в этой очень личной головоломке он просто не мог найти ключевые детали.
Ну, как бы то ни было, нельзя же избегать Лорел бесконечно. Он не только любил заглядывать в поместье каждый раз, как выдавалось свободное время: общий с Паркер бизнес и процветающий бизнес подруг требовали его постоянного внимания.
Дел решил, что недельной паузы вполне достаточно и пора им с Лорел решить свою проблему. Так или иначе. Разумеется, они все решат. Ничего особенного не произошло. Совсем ничего, уговаривал он себя, сворачивая на длинную подъездную аллею поместья. Они просто поспорили… используя непривычные аргументы. Она пыталась что-то доказать. Кое-что он понял. Он привык думать о ней — обо всех них — как о своих подопечных, привык чувствовать за них ответственность, и это ей надоело.
Пусть она раздражается, но, черт побери, он действительно отвечает за них. Он — брат Паркер, он — их адвокат. И, по стечению не зависящих от них обстоятельств, изменить которые они не в силах, он — глава семьи.
Однако можно постараться не слишком демонстративно брать на себя ответственность. Хотя он вовсе не сует нос в ее дела каждые пять минут.
И все же… И все же можно попробовать чуточку отступить. В чем-то она права. Она ему не сестра. Однако все равно она часть его семьи, и, черт побери, он имеет полное право…
Стоп, приказал он себе. Так он ничего не добьется, только еще больше все испортит. Он просто оценит обстановку и выслушает Лорел. И все вернется на круги своя. Только теперь он будет действовать тоньше и хитрее.
Откуда, черт побери, взялся этот автопарк? Сегодня вечер вторника, и никаких мероприятий на это время в графике «Брачных обетов» он не помнил. Дел припарковался у студии Мак, вышел из машины и хмуро уставился на дом. Никаких сомнений: вечеринка в самом разгаре. Портик пышно украшен гирляндами Эммы, и даже сюда доносятся голоса и музыка.
Несколько минут Дел просто стоял и смотрел на манящий ярко освещенными окнами дом. Гостеприимство и элегантность. Так было всегда. Его родители любили развлекать, будь то скромные дружеские посиделки или пышные балы. Наверное, Паркер их таланты передались по наследству, но всякий раз, как он неожиданно приезжал домой — а это все еще был его дом, — сжималось сердце от скорби по тому, что он потерял. Что все они потеряли.
По тропинке Дел прошел к боковому входу рядом с семейной кухней. Он надеялся найти там хлопочущую у плиты миссис Грейди, но кухня, освещенная одной лишь лампочкой, была пуста. Он подошел к окну. Гости высыпали на веранду, разбрелись по саду, явно чувствуя себя как дома. Создание подобной атмосферы — еще один талант Паркер… или всего Квартета.
Официанты — некоторых он узнал — суетились вокруг столов с приборами, салфетками, цветами. Последние приготовления перед ужином. Эмма, веселая, улыбчивая, как всегда, болтала с гостями. Никому и в голову не приходило, что она уже думает о следующем этапе торжества.
Эмма и Джек… к этому тоже приходилось приспосабливаться. Его самый близкий друг и одна из его девочек. А вот и Джек — легок на помине — появился с подносом, уставленным чайными свечами. Помогает, как все они время от времени. Но теперь все иначе. И тут ему пришло в голову, что впервые с тех пор, как Эмма и Джек стали «Эммой и Джеком», он наблюдает за ними, когда они об этом не подозревают.
Взгляд, которым они обменялись, тоже был другим. Джек легко провел ладонью по ее руке, непринужденно, интимно. Жест мужчины, который просто не может не коснуться того, что любит.
Дел решил, что все хорошо и он привыкнет… в конце концов. А пока он здесь, в разгар вечеринки, с тем же успехом можно подняться в Бальный зал и тоже немного помочь.
Лорел любила — невзирая на весь вложенный тяжкий труд — смотреть, как поглощаются ее творения, и мало что приносило ей большее удовольствие. Когда торт был разрезан и разложен по тарелкам, она решила передохнуть и передала бразды правления официантам. Играла музыка, гости танцевали, толпились у десертных столов, ели сладости, пили узо, греческий анисовый ликер, и после каждой рюмки кричали: Опа!
