Кэтрин Беллами - Ты лучше всех
Прежде чем Тесса сообразила, что он задумал, Мэтт наклонился и прильнул к ее губам, одной рукой осторожно, но твердо поддерживая ее за шею. В присутствии сидящей рядом Эбби и стоявшей в ногах кровати миссис Стэффорд Тессе ничего не оставалось делать, как подчиниться ласке.
Однако, выражая свое возмущение, она лежала недвижно, каждой клеточкой своего существа противясь настойчивым требованиям губ и языка Мэтта, усилием воли — о Боже, скольких же усилий это стоит! — подавляя сладостную дрожь, провоцируемую как самим поцелуем, так и легким прикосновением пальцев Мэтта, нежно поглаживающих ее кожу.
— Хмм. — Мэтт медленно выпрямился, с прищуром глядя на нее.
Тесса ответила ему дерзким взглядом, но, вопреки ожиданию, не прочла в его лице ни гнева, ни разочарования. К ее неописуемому изумлению — и негодованию! — Мэтт вдруг ухмыльнулся и чуть склонил голову, давая понять, что раскусил ее и принимает вызов.
ГЛАВА 4
— Тебе что-нибудь нужно купить, Тесса? — робко нарушила затянувшееся молчание Эвелин.
— Что? — Тесса с трудом оторвала взгляд от Мэтта, пытаясь осмыслить вопрос. — Э-э-э… разве что-нибудь почитать? Только легкое, а то голова ужасно болит.
— Хорошо. До встречи. До свидания, Эбби. Я скоро вернусь, — пообещала Эвелин, обнимая на прощание внучку.
— Пока, бабушка.
Эбби с готовностью обняла ее в ответ, а когда Мэтт, направляясь к выходу, мимоходом взъерошил ей волосы, лицо девочки просияло. Реакция дочери не укрылась от глаз Тессы.
Стэффорды удалились, и Тесса с облегчением откинулась на подушки. Мысли ее путались. Ей было неприятно, что ее вероломное тело жаждало откликнуться на мужскую ласку. Она презирала мужчин, а Мэтта Стэффорда — вдвойне, ибо более несносного и бесцеремонного наглеца не существует на всем белом свете! Что же касается замужества… Ха! Она ни в жизнь не согласится на этот нелепый брак, ни за какие коврижки, тем более что ей он, похоже, отводит роль няньки при Эбби и племенной кобылицы, призванной производить на свет его детей!
Однако ребенок, которого она уже родила от него, чувствуется, просто обожает Мэтта. Эбби возбужденно щебетала, не требуя, по счастью, от матери ни ответов, ни комментариев, и в данный момент Тессу это вполне устраивало, принимая во внимание ее душевное состояние и настроение.
— Мэтт по-прежнему служит в армии? — неожиданно спросила Тесса, мечтая о том, чтобы его услали года на два на Фолклендские острова или еще в какую-нибудь глушь. Тогда у нее появится возможность в очередной раз исчезнуть из его жизни.
— Нет, — мотнула головой Эбби, убив надежду матери на благополучное спасение. — Дедушка отошел от дел, теперь папа вместо него стал правителем.
Правителем? — удивилась Тесса. Пожалуй, даже для Мэтта Стэффорда это чересчур высокая должность.
— Ты, наверное, хотела сказать «управляющим»? Он управляет большой фермой?
— Ага, — энергично закивала Эбби. — Она такая большая. Папа посадил меня с собой на коня, и мы ехали, ехали. Я видела коров и овчищ…
— Овец, — поправила Тесса.
— Нет, овчищ. Их было так много, они такие огромные, — настаивала на своем Эбби. — А еще папа возил меня смотреть наш новый дом…
Девочка нерешительно взглянула на мать, и Тесса выдавила лучезарную улыбку.
— Тебе он нравится, да? — тихо спросила она дочь.
— Да! — Эбби еще более энергично кивнула и прошептала: — Я хочу, чтобы он всегда был моим папой.
Тесса прикусила нижнюю губу. Слова дочери полоснули по ее сердцу острым ножом. Неужели она совершила чудовищную ошибку, не сообщив Мэтту о беременности? Больно признавать свою неправоту: ведь из-за ее мнительности Эбби оказалась лишена не только материального благополучия. И теперь получается, что все тяжкие труды во благо дочери на протяжении многих лет одинокого существования не имеют никакой цены. От жалости к самой себе на глаза Тессы навернулись слезы. Чтобы не расстраивать дочь, она торопливо сморгнула их.
— Расскажи, чем еще ты занимаешься, — преувеличенно бодро попросила она.
Эбби не надо было долго уговаривать. Она вновь весело затараторила, развлекая мать, пока не вернулась миссис Стэффорд — «зови меня Эвелин, дорогая» — с журналами, фруктами и шоколадом для Тессы.
Эвелин сразу заметила, что Тесса утомлена, и предложила Эбби поехать домой, объяснив, что маме требуется отдых. Тесса вяло посопротивлялась, но больше для приличия, поскольку действительно чувствовала себя не очень хорошо, и, когда Эбби с Эвелин ушли, сразу погрузилась в сон.
Тесса проспала несколько часов и проснулась с ощущением бодрости во всем теле. Она поднялась с подушек и неуверенно потянулась, с удовольствием отметив, что мышцы постепенно наливаются упругостью и силой. Она больше не чувствовала себя истоптанной и бесхребетной, словно тряпичная кукла.
Ухватив краем глаза чью-то фигуру у окна, она застыла с поднятыми руками. Это был Мэтт. Тесса покраснела, будто ее застали за неким интимным занятием. Ей было неловко оттого, что он наблюдал ее спящей. Хорошо еще, если она не болтала во сне. А если болтала, вряд ли он услышал что-то лестное в свой адрес.
Мэтт слез с подоконника и неторопливо приблизился к кровати.
— Боли в голове беспокоят?
— Гораздо меньше, спасибо. — Избегая его взгляда, Тесса потянулась к графину с водой, стоявшему на тумбочке.
— Я помогу.
Мэтт наполнил стакан и подал Тессе, невзначай коснувшись ее рук. Ладони у него были теплые. Ей неожиданно вспомнилась слышанная в детстве старая поговорка — «теплые руки, холодное сердце»… Интересно, есть в ней доля истины?
— Ты давно здесь? — спросила она, потягивая мелкими глотками холодную освежающую жидкость.
— Нет, недавно. Заехал по дороге в Дрейкс-Эббот. — Мэтт опять отошел, словно не мог находиться с ней рядом, затем повернулся и посмотрел Тессе в лицо.
— Почему ты не сказала мне?
— О чем? — попыталась она увильнуть от ответа.
Мэтт досадливо взмахнул рукой.
— О том, что беременна, разумеется!
— Разве не понятно? Я думала, тебя эта новость не обрадует.
— Ты думала!.. По-твоему, все мужчины — сволочи и алиментщики? — грубо спросил он. — Тебе следовало сообщить мне. Я имел право знать, имел право называться отцом… — Он внезапно замолчал, проклиная себя за несдержанность, ибо Тесса, напуганная его вспышкой, буквально вжалась в постель. — Ну хорошо, хорошо, упреки теперь бессмысленны, — уже более спокойно произнес Мэтт. — Ты только поэтому не сообщила? Из боязни быть отвергнутой? Или… — Он сдавленно сглотнул слюну и резко закончил: — Я не устраивал тебя в качестве спутника жизни?
