Энн Мэтер - Райская птица
Весь вечер она избегала Доминика. Это не составляло особого труда, так как рядом с ним все время находилась Сара, которая относилась к ней с явным недоверием.
В любом случае Клео сбежала с вечеринки около двух ночи. Она не очень устала, но отношение окружающих задевало ее все сильнее.
Сейчас было почти шесть утра. Ей хотелось убежать. Не только из поместья, но и от своих собственных мыслей.
На берег набежала волна, и Клео почувствовала прикосновение холодной воды. Она сбросила босоножки и позволила волнам ополоснуть ноги.
Это было безумием пойти на пляж в обуви на высоком каблуке. Но, вернувшись в свою комнату, Клео рухнула на кровать и пролежала так три часа без сна. Необходимость переодеться заботила ее меньше всего.
Она остановилась, чтобы рассмотреть перламутровую ракушку, а когда подняла голову, увидела приближавшегося мужчину. На таком расстоянии было сложно рассмотреть, кто это. Но человек направлялся к ней, ритмично взмахивая руками в такт движениям своих длинных ног.
Он был похож на Доминика. Но ведь он приехал на вечеринку с Сарой и повез ее домой. Скорее всего, к себе. Клео печально вздохнула. Он никак не мог остаться ночевать в поместье.
Но это был Доминик! Высокий, мускулистый, с широкими плечами, узкими бедрами. Клео покраснела при мысли о его тугих ягодицах, плотно обтянутых эластичными шортами. Он явно получал удовольствие от пробежки. Пот струйками стекал по его груди. Несмотря на бессонную ночь, ее тело содрогнулось от мощного выброса адреналина.
— Привет. — Доминик заметил, что Клео в том же самом платье, которое было на ней на вечеринке. — Куда-то собралась?
Клео с вызовом посмотрела на него. Она не позволит насмехаться над собой.
— Я не спала. А что, разве тебя это волнует? — отрезала она.
Безусловно, его это волновало. Но после вчерашнего фиаско Доминик решил не усложнять себе жизнь:
— Да нет. — Он наклонился и уперся руками в колени, чтобы отдышаться. Он старался не смотреть на нее.
Но в конце концов ему пришлось выпрямиться.
— Что скажешь о вчерашнем вечере? — В его голосе не было ни тени волнения. — Тебе понравилось? Я, кажется, припоминаю, что почетная гостья куда-то исчезла.
Клео сделала вид, что любуется горизонтом, рассматривая появляющееся вдалеке солнце, лучи которого окрашивали океан в розоватый цвет.
— Я не была почетной гостьей, — натянуто возразила она. — А если была, то другие не знали об этом.
— Что ты имеешь в виду? — нахмурился Доминик. — Что они тебе говорили?
— Да… ничего.
Клео пожалела, что упомянула об этом. Тем более сейчас, когда Доминик стоял так близко и она ощущала жар, исходящий от его тела. Она чувствовала запах пота, запах его самого. Во рту у нее вдруг пересохло. Когда Клео заметила его осуждающий взгляд, ее ноги задрожали.
— Не бери в голову. А почему ты не уехал к себе домой? — попыталась сменить тему Клео. — А Сара тоже осталась? — после секундной паузы добавила она с улыбкой.
— Я хочу знать, почему ты расстроилась. — Доминик не обратил внимания на ее вопросы. — Моя мать сказала тебе что-то? Или Сара?
— Боже мой, нет. — Клео сдерживалась, чтобы не смотреть на него. — Ладно, давай начистоту. Ваши гости были не только вежливыми. Они проявляли… любопытство. Касательно меня.
— Ну конечно, им было любопытно узнать…
— Я закончу. — Клео позволила себе мимолетный взгляд в его сторону. — Они проявляли любопытство и недоверие. Они думают, что мне нужны деньги Джейкоба! В ее голосе послышалось отвращение. — Если бы только они знали!
— Знали что?
Доминик схватил ее за руку, и его прикосновение показалось Клео обжигающим. Боль, эхом отозвавшаяся в животе, была чисто сексуальным желанием, жар которого растекался по ее бедрам.
Она помнила ту неотступную потребность прижаться к Доминику и позволить лихорадке захватить ее всю. Но как бы он ни сочувствовал ей и ни жалел ее, он ничего не мог сделать, чтобы облегчить боль.
— Не важно, — ответила она, отступая на шаг.
Доминик опустил глаза и посмотрел на свою напрягшуюся плоть. О господи, что же эта женщина делает с ним? Одно лишь прикосновение, и он полностью теряет над собой контроль.
— Думаю, ты преувеличиваешь реакцию других, — резко произнес он, пытаясь успокоиться. Но его голос выдавал напряжение, охватившее его.
— Пусть так. Но мне не нужны деньги твоего дедушки, — повторила она. — Можешь сказать об этом всем. В любом случае я уеду через несколько дней. И тогда это уже не будет иметь никакого значения.
Доминик посмотрел на нее с мукой в глазах. Черт побери, ему не хотелось, чтобы Клео уезжала. Но признаться ей было бы настоящим сумасшествием. А он не собирался связывать себя ни с ней, ни с кем-то другим никакими обязательствами.
Ему нужно выбросить Клео из головы…
Приняв такое решение, Доминик прекратил все попытки урезонить Клео. Развернувшись, он бросился в воду, почти не надеясь, что океан остудит его разгоряченное тело.
Клео застыла от изумления — он прыгнул в воду в майке и шортах.
Она наблюдала, как Доминик поплыл, сражаясь с приливом. Одежда никоим образом не затрудняла его движения, но Клео все-таки заволновалась. Она зашла немного дальше в воду. Почему она не такая смелая и не может совершить нечто безрассудное? Ее сердце бешено билось.
Доминик почти исчез из вида. Его голова то появлялась, то исчезала. Клео надеялась, что он знает, что делает, и поймет, когда нужно возвращаться назад.
Тоненькая золотая полоска окаймляла горизонт, и при свете восходящего солнца Клео с облегчением заметила, что Доминик направляется к берегу. Она позавидовала тому, как он здорово плавает, с какой силой набрасывается на волны и побеждает их. Сейчас Доминик напоминал яростного дикого хищника. И она понимала: будь у нее хоть капля ума, она убежала бы прежде, чем он доберется до берега. Но не могла пошевелиться.
Доминик достиг мелководья и направился к ней. Вода ручьями стекала с его волос, рук, ног и даже с ресниц.
Отбросив волосы назад, он поймал взгляд Клео и удерживал его. Он знал, что она наблюдала за ним. Даже когда их разделяла пара сотен метров океана, он чувствовал, что она смотрит на него. Как он и предполагал, прохладная вода океана не сумела погасить его желание.
С чувством неизбежности Доминик преодолел расстояние между ними. И прежде чем Клео смогла остановить его, он схватил ее в свои объятия.
Доминик жадно прильнул к ее губам. Он так их себе и представлял: сладкие, опьяняющие, жаркие. Он раздвинул их языком и проник внутрь, не встретив ни малейшего сопротивления со стороны Клео.
